Тайны семейного альбома
Шрифт:
– Он такой внимательный. Попросил, чтобы ты проводила меня. Но тебе, наверно, это скучно. – Рейчел окинула дочь цепким взглядом. – Не уверена, что тебе идет эта прическа.
– А мне она нравится.
– Возможно, но… – Тут Рейчел спохватилась. – Ах, Ханна, бедняжка. Извини меня. Мне следовало подумать…
– О чем?
– Ты ведь пришла, чтобы мы вместе провели время. И вдруг оказалось, что я уезжаю. Тебе, наверно, будет одиноко. Прости меня, дорогая. Ты, видимо, хотела пообедать со мной…
– Ну что ты, мама. Здесь семьдесят пять тысяч молодых людей. И я сегодня собираюсь на вечеринку. Я просто пришла повидаться
– Видите? – с гордостью обратилась Рейчел к дежурному администратору. – Разве это не замечательно иметь таких любящих детей? – Она поцеловала Ханну в щеку. – Ну что ж, тогда поспеши. Ведь тебе надо привести себя в порядок. Собраться. И, пожалуйста, – она наклонилась ближе и прошептала: – Сделай что-нибудь с волосами.
Но даже это не могло испортить Ханне настроение. Она была так рада, что ее затея удалась. Она смогла защитить Сэма и Кэтлин. Рейчел не удалось испортить им последние дни.
Ханна оставалась с матерью до отхода поезда, чтобы убедиться, что Рейчел и в самом деле уехала в Нью-Йорк. Возвращаясь назад, в Форт Монмаут, она думала, что приедет домой уже не той девочкой, которая покинула особняк на Ривер-сайд. Теперь она независимая, взрослая женщина.
Дальше все пошло так, как они наметили. Ханна не стала менять прическу. Сэм сказал ей, что так она напоминает ему Лорен Баколл. Когда Нелли и два лейтенанта заехали за ней на джипе, с гитарами, с пакетом для ужина, Ханна надела охотничий костюм, очень похожий на тот, в котором Лорен Баколл снималась в фильме «Иметь и не иметь». До сегодняшнего вечера она еще никому не назначала свидания, и когда они оказались на природе, выпили немного вина, она почувствовала, что присутствие молодого человека воодушевляет ее, хотя она и старалась делать вид, что это не так.
К тому времени, когда она вернулась домой, Кэтлин уже уехала. Сэм лежал на кровати в каком-то приподнятом настроении и пускал дым кольцами.
– Я безнадежно влюблен в нее. И она тоже любит меня. Ты понимаешь? Мы решили пожениться как только закончится война.
Ханна обрадовалась. Она любила Сэма и любила Кэтлин. И теперь они навсегда будут вместе.
– Мы говорили и говорили… О чем мы только не разговаривали… – продолжал Сэм. – Как кончится война, как мы поженимся, какие у нас будут дети.
Он сел и взглянул на Ханну с таким серьезным выражением, какого она давно не видела:
– Мы так тебе благодарны, Ханна. Мы бы не справились сами. Чем я смогу отплатить тебе? Скажи. Хочешь, я подарю тебе «Месть Гинсберга»? Или коллекцию сигар? Что ты хочешь?
– Ничего.
А неделю спустя, в лунную ночь, исполнилось самое заветное желание Ханны. Она вышла на песчаный берег вместе с отрядом пограничников. На шее у нее, так же, как и у других, висела фляжка с кофе и бренди – на случай, если станет прохладно. Сэму удалось добиться разрешения с одним условием, что она не будет ничего писать об этом рейде. И, разумеется, никому не расскажет о том, что увидела до той поры, пока война с Германией не закончится. Но и потом, если она надумает писать, ей придется брать разрешение.
А через несколько часов произошло то, о чем она даже мечтать не смела. Отряд продвигался по пустынному берегу. Атлантический океан раскинулся совсем рядом и сверкал как темное зеркало, отражая блики лунного света. На горизонте, там, где небо сливалось
«Интересно, – подумала Ханна. – Это мне показалось, или что-то в самом деле плывет к берегу?» А это «что-то» выглянуло из воды, словно глаз какого-то невиданного морского чудища. Перископ?! Она даже слова прошептать не смогла, как темно-серое тело подводной лодки, похожее на громадного гиппопотама, вынырнуло из воды. Люк распахнулся. Оттуда появилась какая-то фигура, и тотчас раздались гортанные выкрики. Все звуки отчетливо доносились по воде. Почти сразу же из люка выскочила вторая фигура, которая попыталась ухватить первую и втащить ее внутрь лодки. Но первая фигура смогла втолкнуть в люк второго человека. Люк захлопнулся. А через секунду снова открылся.
Тот, кто стоял рядом с люком, подпрыгнул и нырнул в воду.
– Schissen! Schissen! (Огонь!)
Те, кто выскочил из люка, начали стрелять по человеку, который плыл к берегу. Тра-та-та!!!
Звук выстрелов напомнил Ханне стук отбойных молотков, работавших на улицах Нью-Йорка. Пули прошили воду. Она не могла сказать, попали они в плывущего человека или нет.
– Зажечь фонари! – скомандовал сержант.
Почему Ханне все это казалось каким-то представлением?
Луч прожектора осветил субмарину. Человек с автоматом замер, а затем, не мешкая, спрятался в люке. И субмарина беззвучно погрузилась в воду.
Свет плясал на поверхности воды. Пограничники смотрели в бинокль, но зеркальная гладь была спокойна.
– Ничего, сержант.
– Черт возьми! Смотрите внимательнее!
Ханна почувствовала странную пустоту в желудке. И это называется военный корреспондент! Она постаралась вдохнуть как можно глубже. Ей нельзя выказать слабость. Но ведь она ни разу в жизни не видела, как стреляют в живого человека! Негодяи! Фашисты. Ни один американец не смог бы так хладнокровно проделать это.
Мысль о том, что выпрыгнувший из лодки человек мертв и достанется на съедение рыбам, вызвала новый прилив слабости и дурноты. Кто бы он ни был – это живой человек. Негодяи!
Ни единого всплеска!
Тело в любом случае прибьет к берегу. Не сегодня, так завтра. Может быть, его даже удастся опознать. Согласно поступившим сообщениям, подводные лодки 1226 и 1229 находились в американских водах. Теперь сержант сможет подтвердить сообщение и передать морским и воздушным силам о сегодняшнем инциденте.
– Если бы он остался жив, мы бы увидели его.
– Слышите! – звук ее голоса удивил саму Ханну, – какой-то всплеск.
Затем всплеск повторился. А потом опять.
– Этот сукин сын плывет под водой, – с облегчением вздохнул сержант. Два человека из береговой службы двинулись навстречу пловцу. И вскоре они знаками показали, что он у них в руках. Луч прожектора осветил их. Пловец встал на ноги и сам ступил на песчаный берег:
– Где командир? – спросил он на хорошем английском языке.
– Сержант Сартер, патрульная служба Соединенных Штатов.
– Благодарю вас, сержант. Я Колонель Виктор фон Стернберг. Я хочу сдаться в плен.
Понимая, что, оказавшись нечаянным свидетелем происшедшего, она может принести немало хлопот Сэму, Ханна старалась оставаться в тени и не привлекать к себе внимания. За спинами солдат она не могла видеть всего, что происходит на берегу.