Тайны столичных предместий
Шрифт:
— Что-то такое припоминаю. — я как смог напряг память. — Где-то слыхал… Ах да, о нем упоминала леди Борзохолл! Это что-то вроде масонской ложи для женщин. Честно говоря, я не запоминал подробностей — меня больше приглашают люди приземленные, а не витающие в эмпиреях, — но возглавляет их леди Фартингдейл.
— Тогда понятно, почему Гермес. — кивнул инспектор. — У их семейства крупнейший пай в Капской и Ост-Индийской торговой кампании.
— О, нет, это другой Гермес. Триждывеликий.
— Вот как? — несколько опешил Вильк. — А обычный сколько раз?
— Да нет
— Вечно у этих язычников все не как у людей. — пробурчал сержант. — Нет бы, чтобы как у всех порядочных христиан, присвоить следующий классный чин согласно Табеля о рангах, или орден какой дать — сразу в боги записать норовят.
Я вздохнул. Невзирая на общую начитанность мистера Вилька, его низкое происхождение и отсутствие классического образования периодически дают о себе знать.
— А, однако, интересная семейка, эти Фартингдейлы. — хмыкнул меж тем инспектор. — Убиенная мать Лукреция ниппонские философские трактаты читала, леди Лиша — египетские… Хорошо, что моя Мэри только поваренные книги признает, а то накормила бы вместо ужина рассказом о гомункулсах и философском камне.
После сэра Филтиарна, мы с мистером Вильком навестили миссис Килпатрик. Та приняла нас, сидя в кресле у камина — обессилено откинувшись на спинку и всем своим видом демонстрируя глубочайшую скорбь и нечеловеческие страдания.
— Мэм, мы должны задать Вам несколько вопросов. — не сказать, что эти слова инспектора вызвали в леди живой отклик, однако жест, которым она ответила на них, можно было расценить как «Я слушаю, продолжайте». — Скажите, как давно в Вашем доме проживала мисс Макмилан?
— С двенадцати лет, с тех самых пор как скончалась ее несчастная мать.
— А отчего она умерла, мэм? — спросил Айвен Вильк.
— Чахотка. — загробным голосом произнесла леди Элизабет. — Они с мужем были медиумы, однако он с юности отличался слабым здоровьем, и оставил жену с малолетним ребенком на руках едва ему минуло тридцать лет. У Орны не было иных источников доходов, кроме как медиумические и гадательные практики, но теперь она принуждена была работать за двоих… Это и свело бедняжку в могилу раньше времени. Общение с миром неживых нельзя производить часто — сие пагубно сказывается на здоровье.
— И когда миссис Макмилан преставилась, вы взяли ее дочь в свой дом? — уточнил инспектор.
— Да, Орна вверила ее моим заботам. — кивнула кивнула миссис Килпатрик. — Не то, чтобы мы были дружны — все же мы были людьми разного круга, а я тогда еще придавала значение этим пустым условностям, — но… пожалуй можно сказать, что мы были единомышленницами.
— Это она ввела Вас в общество Гермеса Трисмегиста? — вмешался я.
— Ну конечно, — чуть усмехнулась она, — Филли не мог не побрюзжать по этому поводу. Да, в круг Посвященных ввела меня именно она. А какое это имеет значение, мистер О'Хара?
— Скорее всего — никакого. — ответил ей мистер
— Не очень много, но этого хватило бы, чтобы бедная девочка могла выйти за достойного человека. Я открыла счета в разных банках, на случай, если один из них вдруг прогорит.
— Кому теперь достанутся эти деньги, мэм? — прямо спросил инспектор.
— Даже и не знаю, родственников у нее нет…
— А счета, как я понимаю, оформлены на вас.
— Да, на меня. Конкретно деньгами Орна оставила совсем немного, мне, кроме похорон пришлось заниматься еще и реализацией имущества… — миссис Килпатрик вдруг пресеклась и возмущенно поглядела на Вилька. — Вы что же, господа, подозреваете, что я убила девочку, дабы присвоить ее наследство?!! Ладно — сержант, но вы-то, мистер О'Хара! Я-то почитала вас светским человеком, а Вы — что же? Тоже поддерживаете эти гнусные измышления?!!
— Что Вы, леди Элизабет. — поспешил успокоить ее я. — Вас никто ни в чем не подозревает, но по инструкции инспектор обязан выяснить и финансовое состояние потерпевшей, и то, где находятся ее деньги. Ему ведь потом документы оформлять, и если это не будет в них отражено — значит расследование проведено не по правилам.
— Дурацкие правила! — категоричным тоном заявила миссис Килпатрик.
— Ну вы же соблюдаете масонские правила в своем Триждывеликом обществе древних египтян, хотя вам-то за это жалование не положено. — пробасил инспектор.
И нарвался на такую отповедь!
О, чего мы только не услышали в следующую четверть часа! И про мужское засилье пополам с горькой женской долей в тираде миссис Килпатрек нашлось место, и про замшелые устои и лжезнания масонов, не относящихся не только к хранителям древних сакральных знаний, но вообще лишенных и сакрального, и всего святого, а равно ума, чести и порядочности было сказано, и про выдающихся писательниц Олимпию де Гуж и Аврору Дюпен нам поведали…
— Мистик и суфражистка — гремучая смесь. — отметил инспектор, когда мы, наконец, смогли откланяться. — Надеюсь что дочь не пошла в мать.
— Мы теперь к леди Орли? — уточнил я.
— Разумеется. — ответил мистер Вильк.
Юная мисс Килпатрик также была у себя, но, в отличие от матери, не одна, а в обществе сэра Ивара — вольность, конечно, совершенно недопустимая, но с учетом обстоятельств, вполне простительная. Да и к чести младшего О'Раа надо отметить, что ничего компрометирующего леди он себе не позволял, а искренне пытался утешить ее в постигшем несчастье.
— Мэм, нам бы надобно Вас допросить. — произнес инспектор, усаживаясь в кресло. — Вы сможете ответить мне на несколько вопросов?
Девушка только кивнула, вытирая глаза платком, зато сэр Ивар встал рядом с ней, и твердо произнес:
— Мистер Вильк, я настаиваю на своем присутствии.
— Собственно, никто мисс Килпатрик тут обижать не собирается… — начал было инспектор, но был ею же и прерван.
— О, умоляю Вас, пусть Ивар останется! — горячо взмолилась она. — Боюсь, лишь его общество придает мне сил!