Тайны ушедшего века. Сенсации. Антисенсации. Суперсенсации
Шрифт:
Для конструктора это больной вопрос, и в беседах с журналистами он не скрывал, что глубоко переживал, когда «любимое детище» попадало в руки уголовников.
— Я много и долго размышлял над этим, — рассказывал он. — И мне больно, что далеко не всегда моим оружием добиваются правых целей. Но ведь я создавал автомат для защиты моей Родины, моей страны от врага, для того чтобы наш боец мог бы защитить себя и остаться в живых. Поэтому моя совесть чиста. А то, что сегодня с «калашниковым» в руках вершатся как правые, так и неправые дела, виноват не автомат. Разве виновата вода, что в ней тонут люди? Не моя вина, что мир так устроен, что люди стреляют
Автоматом АК-47 и его модификациями вооружена сегодня добрая треть армий мира. Интересно, как возник замысел создания столь популярного ныне оружия?
— Если бы не Великая Отечественная война, АК вряд ли бы появился. Дело в том, что мои первые разработки не были чисто военными. Но случилось так, что в начале войны меня ранило. Я попал в госпиталь. Ну а там одни разговоры: мол, у немцев превосходное оружие, автоматическое, а у нас винтовки, да и то одна на двух-трех бойцов. Свободного времени у меня было много, и я стал думать, прикидывать, чертить схемы. В результате появился пистолет-пулемет образца 1942 года. Я до сих пор его люблю. Это мой первенец. Постепенные усовершенствования, доработки и изобретения привели к созданию АК-47.
— Михаил Тимофеевич, извините за некорректный вопрос. Сейчас, когда глумятся над всем советским, договорились до того, что…
— Что Калашников ничего оригинального не изобрел, что его конструкция — это слепок с немецких и румынских вариантов? Эти байки я слышу на протяжении полувека — с тех пор, как АК был принят на вооружение. Отвечаю я одинаково: немецкие системы МП-43 и МП-44 появились только в 1944 году, а у меня уже в 1942 году было несколько опытных образцов, в том числе карабин и пистолет-пулемет. В этом можно убедиться, посетив Исторический артиллерийский музей в Петербурге. Когда я работал над своей конструкцией, никаких немецких или тем более румынских вариантов в глаза не видел.
Следует заметить, что искренность и открытость мировой знаменитости, судя по многочисленным публикациям в печати, покоряла репортеров. А его убежденность в необходимости строжайшего контроля за военными поставками и ответственности политиков за использование оружия оказалась созвучной развернувшейся в мире широкой дискуссии.
Глава 28
МИНИ-СЕНСАЦИИ
Бывший болгарский лидер Тодор Живков в конце 1997 года говорил корреспонденту ИТАР-ТАСС в Софии Андрею Нарышкину, что у него еще есть шансы вернуться в большую политику. Если бы не «предельный возраст», он выставил бы свою кандидатуру на президентских выборах 1996 года, как это ему многие советовали, и наверняка их выиграл бы.
«Народ любит меня», — говорил он в стиле русского царя Николая II. Действительно, личность бывшего генерального секретаря ЦК Болгарской компартии вызывала теплые чувства у многих болгар, главным образом представителей старшего поколения. Однако годы и неблагоприятная, по его оценке, политическая ситуация в России и Китае, с которыми он до последних своих дней связывал особые надежды, заставили Живкова отказаться от попыток возобновить свою политическую карьеру, прерванную в 1989 году отставкой, следствием и домашним арестом.
Восемь лет, проведенных в стенах частного дома, спрятавшегося за железным
В последние месяцы жизни Живков занимался созданием фонда, который намеревался назвать своим именем. Часть средств, необходимых для этого начинания, престарелый политик, отметивший в сентябре 1997 года свою 86-летнюю годовщину, надеялся получить от издания автобиографической книги «Мемуары», вышедшей в свет летом того же года. Разумеется, главный расчет — на зарубежные издательства и спонсоров, поскольку в Болгарии на книгах больших денег не заработать.
Живкова мало волновали все еще висевшие на нем обвинения в разбазаривании государственных средств на помощь зарубежным компартиям и развивающимся странам и в руководстве так называемым возродительным процессом, в результате которого в 80-е годы тысячи тамошних мусульман были вынуждены принять болгарские имена или эмигрировать в Турцию. Прокуратура поняла, что проиграет любой процесс против Тодора Живкова, говорил он со своей характерной лукавой усмешкой.
Что такое «возродительный процесс»? В 1985 году болгарские власти за несколько дней осуществили насильственную смену имен и фамилий более 800 тысяч этнических турок, в результате чего Хасаны становились Иванами, а Тарики — Тодорами. Спасаясь от ассимиляции, из Болгарии уехали более 300 тысяч турок.
Сейчас многие из этих людей, проживающих в Турции, обратились в Европейский суд в Страсбурге с требованием, чтобы Болгарское государство возместило им моральный и материальный ущерб. Тяжелый экономический кризис, в котором находится Болгария, не позволяет местным властям выплатить беженцам огромные суммы компенсаций. Тодор Живков, наверное, понимал, что, возбуждая время от времени судебное дело против него, болгарские власти не только хотят оправдаться перед лицом Европы, но и избежать платежей по старым счетам.
Отсюда, похоже, и лукавая улыбка бывшего коммунистического лидера. Более того, он даже призвал официальную Анкару оказать нажим на болгарское правительство, с тем чтобы оно вернулось к расследованию преступлений, связанных с «возродительным процессом».
По словам Живкова, этот процесс рассматривался коммунистическими властями в качестве превентивной меры против усиления турецкого влияния в населенных меньшинствами районах Болгарии и попыток поставить вопрос о культурной или даже территориальной автономии. В интервью турецкой газете «Миллиет» в январе 1998 года Тодор Живков заявил, что болгарские турки принимали славянские имена добровольно. «Это не было моей инициативой или инициативой Политбюро. Исследования показывали, что этого хотели старейшины больших родов», — утверждал он.
Неизбежная тема о «заговоре Живкова» против Михаила Горбачева обрастала новыми, не упоминавшимися в его «Мемуарах» подробностями. Болгарский лидер действительно пытался организовать заговор против Горбачева, развив бурную деятельность в 1986 году. Для этого использовались некоторые встречи руководства братских компартий, в том числе в Москве и Берлине во время празднования сорокалетия ГДР. Однако заговорщики, испугавшись последствий, один за другим выходили из игры, и в конечном счете «я остался один на один с Горбачевым», сетовал Живков.