Тайны ушедшего века. Сенсации. Антисенсации. Суперсенсации
Шрифт:
Что смущает их в версии франкфуртской полиции? Обратимся к откровениям старшего сына, изложенным в книге «Наследие молчания».
«На теле, которое предъявила полиция, — говорит Мартин Борман-младший, — отсутствовали какие-либо признаки травмы, о которой мы знали (а представители прокуратуры — нет) и которую наш отец получил как раз перед войной. Тогда он упал с лошади и сломал ключицу. Патологи уверяли нас, что отметина неизбежно должна была сохраниться на скелете, сколько бы после этого ни прошло времени. Представители прокуратуры во Франкфурте сообщили мне, что изучены более четырех
И еще. Уж слишком много свидетельств лиц, которые якобы видели Бормана после его исчезновения. Одному из них сыновья и дочери Бормана склонны верить. Оно принадлежит члену парламента предвоенных лет Паулю Хесслайну, который хорошо знал Бормана. Он утверждает, что повстречался с тремя наездниками на границе Чили в пятидесятые годы и был весьма уверен в том, что один из них — Борман-старший. Особенно когда услышал, как тот произнес: «Кто это был, не Хесслайн?»
Масла в огонь подлил бывший британский разведчик Кристофер Крейтон, работавший в одной группе со знаменитым Яном Флемингом, создавшим бессмертного «агента 007» — Джеймса Бонда. Кристофер Крейтон издал в Англии сенсационную книгу под названием «Загадка Бормана», в которой рассказал об одной из наиболее засекреченных операций союзной разведки, имевшей место на территории агонизировавшей Германии, когда был похищен и доставлен в Англию Мартин Борман. Большая часть фактов, приведенных автором, ранее нигде не публиковалась.
После капитуляции гитлеровской Германии Бормана разыскивали по всей Европе. Осенью 1945 года Международный военный трибунал, заседавший в Нюрнберге, опубликовал в печати и передал по радио следующее заявление: «Мартин Борман обвиняется в совершении преступлений против мира, военных преступлениях и преступлениях против человечества… Если Мартин Борман явится на суд, он имеет право быть выслушанным лично или через адвоката. В случае неявки он будет осужден заочно… и если его признают виновным, вынесенный ему приговор без дальнейшего слушания и в соответствии с приказами Контрольного Совета по Германии будет приведен в исполнение, когда бы он ни был найден».
Как утверждает Кристофер Крейтон, Борман явился на Нюрнбергский суд. Вот как он описывает эту сцену.
Группа из шести человек вошла в здание в сопровождении двух офицеров американской военной полиции — полковника и майора. Они прошествовали мимо главного входа в зал заседаний Международного военного трибунала, потом по коридору и поднялись по лестнице в небольшое помещение для официальных гостей или наблюдателей. Оно было оборудовано аппаратурой синхронного перевода, на подлокотниках кресел висели наушники.
Борман сидел между двумя английскими разведчицами, одна из которых, Барбара, участвовала в его похищении из бункера рейхсканцелярии. Руководитель группы и два офицера — морские пехотинцы — расположились сзади. Борману было сказано:
— Вы присутствуете здесь как молчаливый свидетель.
Сквозь стеклянную панель в стене было видно все, что происходило в зале. Прямо перед ними сидели бывшие сподвижники Бормана.
Союзные судьи зачитывали приговоры по очереди. Приговор Гансу Фриче, который был признан невиновным,
По сравнению с некоторыми другими обвинительными актами этот отличался краткостью. Трибунал пришел к выводу, что нет достаточных оснований для признания его виновным по первому пункту — преступление против мира: «Собранные улики не свидетельствуют о том, что в конце 30-х годов Борман знал о том, что Гитлер планировал подготовить, начать и вести агрессивные войны». Но по пунктам третьему и четвертому — военные преступления и преступления против человечества — дело обстояло совершенно иным образом.
В обвинительном акте подчеркивалось, что Борман «руководил безжалостной эксплуатацией населения на оккупированных территориях, принимал исключительно активное участие в преследовании евреев, играл важную роль в программе использования принудительного труда, запретил хоронить русских военнопленных согласно общепринятым нормам и нес ответственность за линчевание летчиков союзной авиации».
Трибунал признал, что адвокату Бормана, доктору Фридриху Бергольду, пришлось работать в «тяжелых условиях», но указал, что ему не удалось опровергнуть предъявленные обвинением доказательства: «Имея в наличии эти документы, на которых стоит подпись Бормана, трудно понять, как бы ему (адвокату. — Н. З.) это удалось сделать, даже если бы подсудимый присутствовал на суде».
Адвокат возразил, что Борман мертв и потому трибунал не должен прибегать к статье закона, которая дает ему право слушать дело в отсутствие обвиняемого. Однако доказательства смерти Бормана трибунал нашел недостаточно убедительными, и потому решено было слушать дело в отсутствие подсудимого.
В заключение Никитченко объявил, что трибунал признал Бормана невиновным по пункту первому, по пунктам третьему и четвертому — виновным.
Борман сидел, напряженно всматриваясь в лица своих бывших соучастников. Взяв его за руку, разведчица Сюзан почувствовала, что он весь дрожит.
В 13.45 председательствовавший судья Лоуренс объявил о перерыве в работе трибунала до 14.50. Группа, приведшая Бормана в суд, вышла из Дворца правосудия подышать свежим воздухом. Принесли бутерброды и кофе, но Борман ничего не ел.
В 14.50 опять сели на свои места в галерее для почетных гостей в ожидании приговоров, которые должны были вот-вот зачитать.
Подсудимые уже не сидели все вместе, как раньше. Их вводили по одному. Первым был Геринг. Председатель читал приговор тихим, но в то же время торжественным и властным голосом:
— Подсудимый Герман Вильгельм Геринг, по пунктам обвинительного акта, на основании которого вы преданы суду, Международный военный трибунал приговаривает вас к смерти через повешение.
Следующим вошел Гесс, которого приговорили к пожизненному заключению, затем Риббентроп (смерть через повешение), Кейтель, Кальтенбруннер и другие. На последний приговор охрана не ввела подсудимого.
— Трибунал приговаривает подсудимого Мартина Бормана по пунктам обвинительного акта, на основании которого он предан суду, к смерти через повешение.