Тайны всемирного потопа и апокалипсиса
Шрифт:
А разве не происходят страшные природные катастрофы, в частности, наводнения? Некоторые из них по своим масштабам и последствиям соизмеримы, по-видимому, с шумерским легендарным потопом. Однако с тех пор наши представления о размерах Земли и ее положения в космосе принципиально изменились; мы способны реально, а не фантастически, как прежде, оценивать масштабы природного явления, и для нас Двуречье вовсе не выглядит не только «всем миром», но даже и значительной его часть».
Означает ли это, что современный человек крепко держит в своих руках бразды правления природой, умеет регулировать природные процессы и способен предотвратить, в частности, новые Всемирные потопы или нежелательные изменения климата?
Ответ на подобные вопросы дает наш собственный
Более того, специалисты предрекают в недалеком будущем… новый Всемирный потоп!
Эту проблему имеет смысл продумать особо. Она связана с некоторыми библейскими пророчествами. Наиболее знаменитое из них, которое чаще всего упоминают и комментируют — «Откровение» Иоанна Богослова, Апокалипсис.
Бессмертие священного предания
Завершая тему Всемирного потопа, задумаемся о пользе мифов и легенд, священных преданий человечества.
Прежде всего приходит мысль о детских сказках. Многим из них — века, если не тысячелетия. Они соединяют поколения былые и нынешние. Прекрасно сказал об этом Николай Заболоцкий:
В младенчестве я слышал много раз Полузабытый прадедов рассказ О книге сокровенной… За рекою Кровавый луч зари, бывало, чуть горит, Уж спать пора, уж белой пеленою С реки ползет туман и сердце леденит, Уж бедный мир, забыв свои страданья Затихнул весь, и только вдалеке Кузнечик, маленький работник мирозданья, Все трудится, поет, не требуя вниманья, — Один, на непонятном языке… А ночь горит над тихою землею, Дрожащим светом залиты поля, И высоко плывут над головою Туманные ночные тополя. Как сказка — мир. Сказания народа Их мудрость темная, но милая вдвойне, Как эта древняя могучая природа, С младенчества запали с душу мне…Уже одним этим священные предания полезны, а возможно, и необходимы для сохранения рода, народа и для укоренения в душах любви к родной природе, родине, традиционной культуре.
Но это, конечно же, еще далеко не все. Не только для детей, но и для взрослых мудрость древних безусловно полезна. Как бы ни менялся окружающий мир, в глубинах человеческой души остаются — едва ли не на генетическом уровне — структура эмоций и стереотипы поведения, сохранившиеся с незапамятных времен. Жизненные ситуации также во многом принципиально не меняются, так же, как реакция на них людей того или иного типа.
В этом отношении «послания из далекого прошлого» представляют значительный интерес. Ведь предания старины хранились в памяти поколений сотнями, а то и тысячами лет. Затем их записывали в книги, признанные священными, и многократно переписывали. Они частично редактировались, но их основа оставалась более или менее постоянной. Значит, люди считали идеи, выраженные в этих мифах, легендах, притчах чрезвычайно важными, поучительными.
Можно возразить: меняются не только времена и нравы, но и внутренний мир людей. Действительно, современный человек обитает в искусственной (техногенной) среде. Ничего подобного не было в те времена, когда создавались священные писания разных народов.
Мне не раз приходилось писать и доказывать: за последние полтора столетия формируются разновидности «техногенного человека». Он имеет постоянно растущие материальные потребности и старается максимально приспособиться к окружающей преобразованной техникой и насыщенной ею среде (техносфере — оболочке планеты, в которую превращается область жизни, биосфера).
Мы не станем углубляться в;данную тему: это потребовало бы] основательного исследования… Сделаем достаточно очевидный общий вывод. Если люди и впредь продолжат исповедовать стратегию подчинения механическим законам техносферы, они окончательно превратятся в средство улучшения и увеличения технических систем, являясь одновременно потребителями той продукции, которая необходима для дальнейшего прогресса техники. Конечный результат — подавление всего живого на Земле, истощение природных ресурсов, быстрая деградация и вымирание рода человеческого.
Ну а если такой финал нежелателен, то надо понять, что же происходит на нашей планете. Как сделать так, чтобы на ней торжествовала жизнь и свободная творческая человеческая личность, а не бездушная техносфера с ее обитателями — приспособленцами и потребленцами?
Для этой цели следует, помимо всего прочего, прислушаться к заветам и предостережениям предков. Им довелось пережить немало природных и социальных катастроф. Опыт их жизни может быть для нас чрезвычайно полезен. Поэтому необходимо с полной серьезностью относиться к священным писаниям. Вовсе не обязательно верить им безоговорочно, воспринимая как абсолютную истину все, что в них сказано. Эти предания и книги создавали, обрабатывали, записывали и переписывали люди. Разве не могли они в чем-то ошибаться? Однако отдельные ошибки и заблуждения свойственны любым произведениям. Надо лишь уметь их замечать и учитывать. Так добытчики полезных ископаемых отделяют пустую породу от ценной руды.
Короче, требуется не только читать и почитать священные книги, но и обдумывать их непредвзято, доискиваясь до правды, какой бы она ни была.
Вернемся к преданию о Всемирном потопе. До сих пор мы рассматривали данную легенду почти исключительно в естественнонаучном аспекте. Уже одно это вполне оправдывает ее существование. Она принудила географов и геологов прежних веков углубиться в интереснейшую проблему земных катастроф — прошлого, настоящего и будущего. А нам дает повод проанализировать ее на основе накопленных к данному моменту результатов научных исследований.
Но это еще далеко не все. Сокровенная суть библейской версии Всемирного потопа имеет лишь косвенное отношение к науке. Можно согласиться с мнением отца Сергия Булгакова: «Догматическая непогрешимость понимается через сопоставление с безошибочностью суждений науки или отдельных научных положений. Но при этом упускается из виду вся разница, которая здесь существует: тогда как эти научные положения отвечают интересам познания, догматические определения имеют прежде всего не теоретически-познавательный, но религиозно-практический характер…»