Тайны всемирного потопа и апокалипсиса
Шрифт:
Человек много тысячелетий действовал точно так же. Но с той поры, как он начал создавать орудия труда, технику, применять огонь, ситуация принципиально изменилась. Возможности человека возросли в десятки, а то и сотни раз. Со временем он все больше сил и средств стал тратить на создание и работу техники. Она превратилась в особенный комплекс искусственных тел, никогда прежде в природе не встречаемых.
Примерно подсчитав массу всех технических систем (включая заводы, электростанции, поезда, автомашины, самолеты и т.д.), я получил цифру с 13 или 14 нулями: 1013– 1014. Назвал все эти творения техновеществом. Считается, что биомасса на суше (растения, животные) примерно от 10 до 100 раз меньше.
Биопродукция,
На первый взгляд, такой показатель могущества техники, поставленной на службу человека, свидетельствует о его поистине космическом могуществе. Это обстоятельство было подмечено учеными давно. В 1917 году профессор Сорбонны (Франция) Виктор Анри в журнале «Природа» опубликовал статью, которая, как мне кажется, произвела большое впечатление на В.И. Вернадского, подвигнув его на создание учения о биосфере и наведя на мысль о формировании ноосферы. Вот что писал в заключение своей работы Анри:
«С мировой точки зрения жизнь есть не что иное, как постоянное задержание и накопление химической и лучистой энергии, замедляющее превращение полезной энергии в теплоту препятствующее рассеиванию последней в мировом пространстве.
Присутствие живых организмов на Земле удлиняет продолжительность мира, так как, если бы не было живых организмов, деградация энергии происходила бы быстрее, Земля скорее бы охлаждалась, и мир скорее бы приближался к состоянию окончательного равновесия…
Эти соображения, которые легко еще развить дальше, приводят непосредственно к философской точке зрения универсального оптимизма, что существующий мир — лучший из всех возможных; цель нашей жизни должна состоять в том, чтобы постоянной сознательной работой создавать везде и во всем такие условия жизни, которые соответствовали бы максимальной утилизации ж энергии.
Ведь развитие техники сводится главным образом к использованию новых форм энергии и к повышению коэффициента утилизации; расширения и усовершенствования в обработке земли, в удобрении, в последовательности засевов и т.д. Все это позволяет повышать ту долю солнечной энергии, которая задерживается 1 землей в полезной форме…
Мы глубоко убеждены в том, что прогресс… сводится к постоянному увеличению счастья на Земле и что быстрота этого увеличения стоит в прямой зависимости от энергии нашей всесторонней работы».
Замечательные слова, благородные чувства, прекрасные мысли. Все это вполне соответствовало гуманистическому мировоззрению. Человеческий разум на планете призван продолжить и поднять на более высокий уровень космическую функцию живых организмов, живого вещества Земли. Разве не так?
В идеале, умозрительно — именно так. Однако главное: каким образом и с какой целью использует свой разум человек. Если бы он стремился улучшать биосферу, увеличивать разнообразие видов растений и животных, накапливать солнечную энергию и создавать наиболее благоприятные условия для расцвета жизни, более полного раскрытия творческого потенциала личности, счастья наибольшего числа людей…
Увы, все происходит наоборот. Повторю: так неопровержимо доказывают подсчеты, количественные показатели.
Почему так происходит?
Именно потому, что человек действует не как обычный или сверхактивный живой организм. У него — постоянно растущие материальные потребности. Чтобы их удовлетворять, он создает все более сложную, более мощную и энергоемкую технику. Она требует огромного количества самых разнообразных полезных ископаемых, в том числе горючих. А.Е. Ферсман, с позиций геохимии проанализировав этот процесс, убедительно доказал, что он является могучей геологической силой и назвал его техногенезом.
Чутко и точно прочувствовал роль техники и человека в этом процессе Максимилиан Волошин. Восемь десятилетий назад он отметил свершившийся переход к господству машин — отличительную черту XX века:
Машина победила человека: Был нужен раб, чтоб вытирать ей пот, Чтоб умащать промежности елеем, Кормить углем и принимать помет. И стали ей тогда необходимы: Кишащий сгусток мускулов и воль, Воспитанных в голодной дисциплине, И жадный хам, продешевивший дух За радости комфорта и мещанства.Владимир Иванович, несмотря на страшные бедствия сначала Первой мировой войны, затем российской междоусобицы, сохранил изрядный запас оптимизма. Он и его ученик Ферсман пришли к выводу о грандиозных геохимических преобразованиях на планете, вызванных деятельностью людей (техногенеза). Казалось, что природа в лице человека разумного обрела новые возможности для дальнейшего прогресса.
Иного мнения придерживался Максимилиан Александрович. Он, подобно пророкам далекого прошлого, основывался не на Данных науки, а на собственных наблюдениях за жизнью людей и общества. Поэт представил современную войну как сражение технических монстров, созданных и направляемых людьми на уничтожение себе подобных.
Поэт ощутил то, что осталось вне внимания ученого: абиогенную и античеловечную сущность техники вообще, а военной в особенности. Он сравнивал металлические смертоносные чудовища с драконами-динозаврами:
И эти полчища исчадий, Получивших И гнев, и страсть, и злобу от людей, Снедь человечью жалили, когтили, Давили, рвали, жгли, Жевали, пожирали… А города, подобно жерновам, Без устали вращались и мололи Зерно отборное Из первенцев семейств На пищу демонам… Под гром и лязг ликующих машин. И никогда подобной пляски смерти Не видел исступленный мир.И еще чрезвычайно точное прозрение Волошина. Он предвидел новую, еще более страшную, кровопролитную бойню, ибо
…они горели только об одном: Скорей построить новые машины И вновь начать такую же войну.Поэт оказался провидцем. Удивительно, как вера в неизбежный (теоретически) прогресс мешает выдающемуся ученому и мыслителю трезво оценить реальность. Самое красноречивое доказательство этому — высказывание Вернадского на исходе Второй мировой войны, в конце 1944 года, в статье «Несколько слов о ноосфере»: