Тайны знаменитых фокусников

Пономарёв В. Т.

Комментарии Олега Степанова. Устал везде писать — Гризи был персонащем книги Робер-Удена. Для самых тупых — НЕ БЫЛО ТАКОГО ФОКУСНИКА!!!

Жуткая «Лестница из сабель»

В истории иллюзионного искусства были люди, демонстрировавшие настоящие чудеса. Одним из таких по праву считается Дмитрий Лонго.

Этот удивительный человек родился 16 февраля 1882 г. в городе Джульфе, у самой границы с Персией (нынешним Ираном).

Лонго рано лишился матери. Новая жена отца оказалась жестокой женщиной, и мальчик не выдержал ее сурового

характера. Однажды ночью девятилетний подросток сбежал из дома. Во время скитаний Дмитрий Лонго однажды встретил человека, который очень заинтересовал его. Это был странствующий циркач итальянского происхождения по имени Леонелли. Он знал и умел исполнять различные фокусы. Леонелли предложил Дмитрию работать вместе. Вскоре Лонго научился исполнять все фокусы, которые делал его учитель, кроме глотания шпаги. На освоение этого номера ушло много времени. Как рассказывал Дмитрий Иванович, поначалу Леонелли приучал горло ученика к щекотанию гусиным пером. Это было мучительно, так как появлялось чувство удушья, но Дмитрий не прекращал тренировок.

Потом Леонелли выстругал деревянную палочку, густо смазал ее гусиным жиром и осторожно начал погружать инструмент в пищевод ученика. Деревянную палочку сменила широкая и длинная палочка из воска. После полутора лет упражнений с рейкой настало время, когда в ход пошли настоящие шпаги. С тех пор Дмитрий Лонго превратился в настоящего шпагоглотателя.

Во время скитаний умер Леонелли, и Лонго остался один, но к тому времени его уже знали как умелого иллюзиониста и фокусника. Владельцы цирков наперебой приглашали Лонго, поскольку не сомневались в большом зрительском успехе артиста.

В Бухаре Лонго довелось работать в гастролировавшем там цирке Юматова и встретиться с факиром шейхом Бен-Али, который взялся обучать Лонго факирскому искусству.

Дервиш научил его ходить босыми ногами по горячим углям, насыпанным на железный противень. Чтобы ноги не были чувствительны к огню, заставлял их держать в тазу в специальном растворе из квасцов и вяжущих масел. При показе этого секретного номера от артиста требовались сила воли, сноровка и быстрота.

Бен-Али научил Лонго заглатывать три разноцветных шарика — красный, черный, белый и показывать зрителям любой из них на заказ. Этому помогали «зарубки», сделанные на шариках. Заглатывались и разноцветные шелковые платочки, отмеченные тончайшими узелками, распознаваемыми языком. Дмитрий чувствовал их языком и без ошибки «выдавал на-гора» платочек, требуемый публикой.

Бен-Али раскрыл своему ученику и тайну популярного номера «Человек-аквариум». Лонго выпивал около восьми литров воды, проглатывал лягушек и маленьких рыбок. Извергая затем длинный фонтан, он выбрасывал из своего желудка, опять же по заказу зрителей, то рыбок, то лягушек.

Лонго научился выпивать изрядную порцию керосина и выпускать его струей, прикрывая лицо мокрым полотенцем, чтобы не обжечь губы и брови. Бен-Али обучал Лонго стремительно выпускать изо рта струю керосина, направляя ее на палку, обмотанную паклей. Создавалось впечатление, что огненная струя бьет фонтаном.

Молодой артист научился и другим факирским трюкам.

…На манеж выносили раскаленную печку и ставили ее в центре. Симпатичные ассистентки, одетые в восточные костюмы, опахалами из павлиньих перьев раздували огонь в жаровне и плавили

на нем олово. Деревянной русской ложкой Лонго, словно суп, зачерпывал олово и будто случайно проливал несколько капель расплавленного металла на мокрый поднос. Капли олова шипели и пузырились. Артист подходил к первому ряду партера, чтобы публика могла убедиться, что трюк исполняется без обмана. Потом подносил ложку ко рту и, к ужасу зрителей, выливал раскаленное олово себе в рот! Позже писали, что перед этим факир будто бы вставлял за зубы крошечную ванночку, куда и попадал раскаленный металл.

Однажды в Ташкенте какой-то подвыпивший зритель начал «разоблачать» Лонго, утверждая, что артист льет в рот не расплавленное олово, а воск. Мало того, выпивоха потребовал, чтобы факир капнул ему на руку «олово». Публика поддержала скептика. Лонго ничего не оставалось делать, как выполнить просьбу. Лишь только скептику капнули на руку капельку жидкости, он словно ошпаренный бросился вон из цирка, проклиная все на свете. Во время другого, еще более поразительного трюка артист откусывал зубами кусочек от раскаленной железной пластинки. Факир раскрывал рот, и пластинка попадала на острый маленький гребешок, незаметно вставленный в зубы. Здесь было важно не обжечь губы.

Опытный Али щедро делился с Дмитрием всеми своими секретами. В частности, показал ему, как демонстрировать «опыты анестезии» — прокалывать в различных местах иглами щеки и надбровье, находя для этого участки тела с наименьшей сетью кровеносных сосудов. Прокалывая щеки большим крючком, Лонго оттягивал их вниз и к каждому крючку подвешивал десятифунтовые гири!

Лонго проделывал факирские фокусы, которые объявлялись в афишах как «зверства инквизиции»: голыми ногами прыгал на битом стекле, ложился спиной на доску, утыканную гвоздями. В первом случае факир заранее подбирал и складывал в специальный мешок осколки бутылок, острые края которых предварительно стирались. Высыпанные из мешка на лист фанеры и подсвечиваемые прожекторами, стекла переливались в свете огней и представляли собой страшное зрелище, когда человек становился на них ногами и даже приплясывал…

Ложе из гвоздей, острия которых были искусно затуплены, тоже не доставляло особой радости исполнителю. Худой, поджарый Лонго ложился на них: на каждый гвоздь приходилась ничтожная часть массы тела. Было больно, но не настолько, чтобы нельзя было потерпеть несколько минут.

Демонстрируемые «чудеса» окутывались пеленой таинственности: специально подобранная музыка и освещение, нарочитая медлительность в подготовке трюка и быстрота его исполнения — все было рассчитано, чтобы усилить «волшебные чары» и могущество факира.

Помогала особая обстановка на манеже, выразительная пластика всех движений артиста, десятки поддельных золотых орденов и медалей, красовавшихся на шелковом халате. Этими наградами факир якобы был удостоен при дворах восточных властителей. На афишах Лонго именовался «факиром при дворе шаха персидского, эмира бухарского, хана коканд-ского, эмира афганского, несравненным доктором магических наук, выдающимся спиритом».

Громкие титулы, сногсшибательная реклама, артистизм, мастерство и ловкость Лонго способствовали тому, что цирки провинциальных городов наперебой приглашали популярного «доктора магии», «загадочного и таинственного факира».