Тайные мечты одинокой женщины

Ваниль Мила

Только бы ничего плохого не случилось...

Отчего-то внутри что-то противно ныло, как больной зуб. Занимаясь детьми, Эйра то и дело поглядывала на часы и проверяла телефон, периодически злясь на себя. И чего она волнуется? Не на войну же Матвей отправился, а всего лишь поговорить с отцом.

Получив сообщение, Эйра поняла, что переживала не зря. Если Матвей не торопится возвращаться, значит, хочет что-то скрыть. Такие мужчины, как он, предпочитают не делиться болью. Матвей отлежится в своей «берлоге»

и вернется к Эйре и детям, как ни в чем не бывало.

Но страдать в одиночестве намного тяжелее…

К счастью, Оля и Руслан вернулись из отпуска, а двойняшки великодушно отпустили маму, увлекшись подаренными им мячиками.

– Они так все цветы переломают, - вздохнула Эйра.

– Я прослежу, чтобы этого не случилось, - пообещал Руслан.

– Оль, прости. Я злоупотребляю твоей добротой.

– Ай, пустяки. Мне в радость.

– Своих, небось, уже не хочется…

– Наоборот, - засмеялась Оля. – Поезжай, ни о чем не беспокойся.

Эйра беспокоилась, но не о детях, оставленных на даче под присмотром Оли и Руслана.

Матвей выглядел ужасно: воспаленные глаза, потемневшее лицо, потухший взгляд. И ни капли радости при виде Эйры.

– Что-то случилось? – хрипло спросил он, едва открыв дверь. – Что-то с детьми? Где они?

– С детьми все в порядке. Со мной тоже.

– Тогда зачем ты здесь?

– Войти не пригласишь?

Матвей посторонился, хмуро поглядывая на Эйру.

– У меня не прибрано, - пробурчал он. – И угостить нечем. Я не ждал гостей.

– Ага, - кивнула она, сбрасывая босоножки.

Обнять и плакать. Иначе и не скажешь.

Милый колючий ежик…

Эйра вздрогнула, удивившись собственным мыслям. Милый? Она внимательно посмотрела на Матвея. Милый. И колючий.

– Ты как? – спросила она, проходя на кухню.

– Как видишь, жив и здоров. – Матвей вынужденно поплелся следом. – Что со мной сделается…

– Ты уехал отнюдь не в прекрасном состоянии. – Эйра бесцеремонно открыла холодильник. – Выключен?

– И что? Кому какое дело…

– Это ты о холодильнике?

– Холодильник выключен, потому что я тут не живу.

Матвей огрызался, и Эйре это совершенно не нравилось. Не потому что он вдруг посмел так себя вести, а из-за того, что его настроение оказалось паршивее, чем она думала.

– Ты ел? – спросила Эйра, проверяя, что в шкафах.

– Нет. Я не хочу.

На столе она заметила стакан с остатками воды и початую упаковку анальгетика. В мойке стоял грязный бокал. Коньяк? Виски? Да какая разница…

– Матюш… - Эйра подошла к нему и обняла за талию, запрокидывая голову. – Ты мне не рад?

В его взгляде промелькнуло сожаление. Непростой выбор: солгать или сказать правду.

– Нет, - выдохнул он наконец. – Прости, но… нет.

Он осторожно высвободился из объятий.

–

Ты зря оставила детей. Я в порядке, а они…

– Прекрасно проводят время с Олей и Русланом, - перебила Эйра. – А я… беспокоилась о тебе.

– Я в порядке, - упрямо повторил Матвей.

– Можешь произнести это хоть сто раз, лучше не станет, - вздохнула Эйра. – Пойдем.

Она взяла его за руку и повела в комнату.

– Эйра, не надо…

– Я уйду, - сказала она. – Дай мне час, а потом я уйду.

– Час? Зачем?

– Всего лишь час, Матвей. Можешь довериться мне?

Он неохотно кивнул. Выхода нет, Эйра загнала его в угол. А ей казалось, что она балансирует на тонкой проволоке, натянутой над бездной: одно неверное движение, и Матвей попросту выставит ее из дома. И предпочтет страдать в одиночестве.

Увы, оставлять Матвея одного нельзя. Порка изменила уровень гормонов в крови, потом был секс, и на чистом адреналине – непростой разговор с отцом. После такого откат неизбежен.

– Штаны спусти и ляг на диван, - велела Эйра.

Лицо Матвея исказилось от возмущения.

– Нет, - жестко сказал он. – Прости, но… Нет, не сейчас. Если хочешь наказать за то, что я украл ключи…

– Матюш, пожалуйста. – Она старалась говорить мягко. – Я не собираюсь наказывать. Ты упрекал меня в недоверии… А сам?

– Если не… Тогда зачем?

Эйра подумала, что он похож на капризного ребенка. Вместо того чтобы получить лекарство и облегчить боль, сопротивляется и ковыряет рану. Она вдруг вспомнила, как Матвей удивлялся любому заботливому жесту. Ей казалось, это из-за того, что она долго держала его в ежовых рукавицах, но, похоже, дело в другом. Он просто не привык, чтобы о нем заботились.

– Вот… - Эйра достала из сумки баночку с лекарством. – Прутья грязные, я должна убедиться, что ничего не воспалилось.

– И ты за этим ехала в такую даль? – усмехнулся Матвей.

– Нет, - ответила она. – Я приехала, потому что ты мне не безразличен. Но, знаешь… Если не хочешь дать мне шанс, я уйду прямо сейчас. И буду ждать тебя на даче.

Эйра все же сорвалась с проволоки. Видимо, потеряла мастерство, посвятив себя детям. Или то, или другое…

– И зачем тебе час? – проворчал Матвей. – Любоваться моим задом?

Он все же протянул ей руку, не позволив упасть: лег, как она просила.

– Твоим задом можно любоваться вечно, - улыбнулась Эйра.

Матвей заметно расслабился, когда она нанесла охлаждающий гель на горячую кожу ягодиц.

– Все хотел спросить…

– Спрашивай, - разрешила она, поглаживая поясницу и бедра.

– В чем кайф? Сначала пороть, потом лечить…

– Это особенное удовольствие, когда мужчина принимает от тебя все – и боль, и ласку.

Он помолчал, а потом произнес: