Тайный агент Господа
Шрифт:
Анджело сдержал обещание и к их приходу приготовил результаты цифровой обработки фотографий. Он нажал несколько клавиш, и на двух громадных мониторах появились трехмерные изображения, сотканные из тончайших зеленых нитей на черном фоне.
— Вы можете придавать им текстуру?
— Да. Тут сделана кожа. В первом приближении, конечно; но все-таки кожа.
Левый экран демонстрировал трехмерную модель головы Кароского в точности как на фотографии 1995 года. На правом экране можно было видеть верхнюю половину головы брата Франческо — так, как
— Я не стал моделировать нижнюю часть лица. С густой бородой, как у него, это невозможно. Глаза также видны не слишком отчетливо. На фото, которое вы мне дали, он идет ссутулившись.
— Вы можете взять челюсть первой модели и наложить ее на второе изображение?
В ответ Анджело начал быстро стучать по клавишам и щелкать мышкой. Не прошло и двух минут, как просьба Фаулера была выполнена.
— Скажите, Анджело, с вашей точки зрения, насколько достоверна вторая модель?
Молодой человек тотчас смешался:
— Ну, понимаете… Если не считать соответствующих условий освещения в ситуац…
— Они не учитываются, Анджело. Мы это уже обсуждали, — нетерпеливо вмешался Бои.
Паола заговорила медленно и спокойно:
— Послушай, Анджело, никто не пытается подвергнуть сомнению твои умения. Мы хотим лишь знать, в какой степени мы можем полагаться на сконструированную модель.
— Что ж… примерно на семьдесят пять — восемьдесят пять процентов. Не больше.
Фаулер внимательно вглядывался в изображения мониторов. Лица были мало похожи. Совсем не похожи. У второй модели нос явно шире, более массивные скулы. Может, объект просто сильно загримирован?
— Анджело, пожалуйста, разверни оба изображения анфас, а потом измерь ширину скул. Так. Вот оно. Этого я и боялся!
Четыре пары глаз выжидательно уставились на него.
— Что еще? Говорите же, ради Бога, отче!
— Это модель лица не Виктора Кароского. Такое преображение, а речь идет о метрических показателях, неосуществимо с помощью любительского грима. Профессионал из Голливуда мог бы добиться подобного эффекта, использовав накладки из латекса. Но тогда вблизи камуфляж бросался бы в глаза. Обманщика раскусили бы сразу.
— И…
— Есть только одно объяснение. Кароский побывал на операционном столе. Ему сделали полную реконструкцию лица. Мы охотимся за призраком…
Институт Сент-Мэтью
Сильвер-Спринг, Мэриленд
Май 1998 г.
Расшифровка записи беседы номер 14 доктора Фаулера с пациентом номер 3643
Д-р Фаулер: Приветствую, отец Кароский. Вы позволите?
№ 3643: Заходите, отец Фаулер.
Д-р Фаулер: Вам понравилась книга, которую я вам дал?
№ 3643: О, конечно. «Исповедь» Блаженного Августина. Я ее уже прочитал. Поразительно, как охотно человек верит в счастливый конец, и сколь неисчерпаемы запасы его оптимизма.
Д-р Фаулер: Я вас не понимаю, отец Кароский.
№ 3643: Вы-то как раз единственный здесь, кто способен меня понять, отец Фаулер. Единственный, кто не называет меня по имени, опускаясь до пошлой фамильярности, совершенно излишней, оскорбляющей достоинство обоих собеседников.
Д-р Фаулер: Вы об отце Конрое?
№ 3643: Ну и человек! Упорно делает вид, снова и снова, что я обычный пациент, как всякий другой, кому необходимо лечение. Я священник, такой же как он. Но он не дорожит саном, нет, настаивая, чтобы я называл его доктором.
Д-р Фаулер: Мне казалось, этот вопрос мы прояснили на прошлой неделе, отец Кароский. Только к лучшему, чтобы общение с Конроем сводилось исключительно к отношениям врач — пациент. Вы нуждаетесь в помощи, чтобы справиться с определенными проблемами травмированной психики.
№ 3643: Травмированной? Кем травмированной? Может, вы тоже хотите препарировать и рассмотреть в микроскоп мою любовь к матушке, святой женщине? Умоляю, не следуйте путем отца Конроя. А он к тому же пригрозил, что заставит меня прослушать записи, которые развеют мои иллюзии.
Д-р Фаулер: Записи?
№ 3643: Он так сказал.
Д-р Фаулер: Думаю, вам не следует слушать эти записи, отец Кароский. Знакомство с ними не принесет вам добра. Я поговорю с отцом Конроем.
№ 3643: Как угодно. Но мне нечего бояться.
Д-р Фаулер: Послушайте, отец, мне хотелось бы извлечь максимальную пользу из нашей беседы. Меня очень заинтересовало то, что вы сказали вначале. Об «Исповеди» и оптимизме святого Августина. Что вы имели в виду?
№ 3643: «Может быть, и ты посмеешься надо мной, но, обратившись ко мне, пожалеешь меня»[61].
Д-р Фаулер: Не понимаю, чем вас так задела эта фраза. Или вы не верите в доброту и бесконечное милосердие Господа?
№ 3643: Всепрощающий Боже — изобретение двадцатого века, отец Фаулер.
Д-р Фаулер: Святой Августин жил в четвертом веке.
№ 3643: Святой Августин много нагрешил в юности. Собственное прошлое повергало его в ужас, поэтому он поспешил снять тяжесть с души, нагородив кучу благостной лжи.
Д-р Фаулер: Отец, но идея милосердия заложена в основу нашей веры. Бог нас прощает.
№ 3643: Не всегда. Те, кто идет к исповеди с тем же чувством, с каким намеревается помыть машину… Тьфу! Меня от них тошнит.