Тайяна. Вырваться на свободу
Шрифт:
— я тоже рада, что у тебя все в порядке. Ну… почти.
— Ты говоришь, что Льяна парализована?
— да.
— Есть Четырехликий и справедливость его!
Аэлена не то, чтобы радовалась, но…
— ты счастлива от того, что с ней так получилось? — Яне было искренне интересно. Люди же… странные.
Лайри задумалась.
— Ты знаешь — нет. Вот лет десять назад была бы. Но тогда у меня ничего не было, кроме злости и ненависти. А сейчас… да гори она ясным пламенем! Не реши ее дочка мне пакостить — я бы и не вспомнила.
— Но
— Нет. Мне просто… я не знаю, какое слово выбрать. Это не удовольствие, а удовлетворение. Она получила то, что сделала с невинным человеком, понимаешь?
— Да.
— когда-то я хотела ей отомстить. Способы придумывала… а сейчас — пусть живут. Жизнь их за меня наказала.
— За тебя — еще не наказала, только за твою бабушку.
— и это правильно. Знаешь, она замечательная была. Добрая, умная, в жизни ни на кого голос не повышала. А они… они получили по заслугам!
— Вот и не расстраивайся по этому поводу! Найдем мы Вериолу — и заставим расплатиться по счетам. За все, что она сделала.
— Да уж. Ты правда думаешь, что это — она?
— А больше вроде как и некому.
Карета остановилась у особняка Диолата.
Приехали.
Трайши был сегодня особенно очарователен. Подхватывал Тайяну под ручку, пытался прижаться поближе к Аэлене, хорошо, что на Аашу его обаяние не действовало. Волчицы — они устойчивые. Так что трайши то там, то тут натыкался на оскаленные зубы и отступал на исходные позиции.
Аэлена молча рисовала, не обращая внимания на куртуазные комплименты и предложения выпить прохладительного, посидеть в саду или отведать 'вкуснейших пирожных в этом убогом городишке'.
Сорвалась она уже когда укладывала обратно кисти.
— Благодарю, мне ничего от вас не нужно.
— а может быть я могу чем-то помочь? Верь мне, Аэлена, я хочу только добра для тебя!
— Да неужели? Тогда у меня есть отличная идея!
— Я весь внимание?
— Найдите другого художника, который закончит ваш портрет! А мне вас видеть больше не хочется!
Яна прикусила губу. Все-таки Аэлена сорвалась. И в этом была виновата и она, и Рошер. Ну чем они думали? Сначала накрутили лайри до слез, а потом отправили в волчье логово! Идиоты!
Пришлось подскочить к Аэлене и принять из ее рук кисти и наброски.
— не надо, лайри. Вы просто расстроены…
— Надо! — Аэлена топнула ногой. — Итак?
— Я не могу отказаться от наших встреч. Прости.
— Не прощу!
— Аэлена, милая, любимая моя, все, что захочешь, но не проси отказаться от наших встреч! Я просто умру, если не буду тебя видеть!
— что!?
Лайри просто оторопела. Яна тоже помотала головой, надеясь, что это она ослышалась. Но — нет!?
Любимая!?
— с каких пор я для тебя — любимая?!
— Аэлена…
— Значит так… Яна, дай их сюда. — Наброски вырвали из рук нархи — ро и в следующий миг они полетели на пол. — Я. Отказываюсь. Тебя.
— Аэлена!
И столько душевной боли было в его голосе… Яна бы даже поверила.
— Можешь найти любого другого художника. Или умереть. По твоему выбору. Но если ты еще раз подойдешь ко мне… — Аэлена бросила выразительный взгляд на Аашу, которая сидела рядом и дышала, вывалив здоровущий красный язык. Ну и зубки видны были. — Яна, она может убить человека?
— Может, — подыграла Яна. — натаскана.
— Разрешаю. Пусть хоть в клочья его рвет! Лишь бы саму не вырвало!
— Аэлена!!!
Диолат дернулся было к лайри, но Ааша тут же вскочила, зарычала и взъерошила шерсть на затылке. Так что останавливать их никто не рискнул.
Две женщины под конвоем волчицы вышли из дома, прошагали до кареты и даже влезли внутрь. И только там Аэлена позволила себе разрыдаться.
Горько и беспомощно, обнимая волчицу за шею и утыкаясь лицом в густую черную шерсть. Яна молчала, понимая, что утешения тут бесполезны, и думала, что люди — очень сложные существа. Такие непредсказуемые…
Рошер тем временем сидел и вчитывался в письма.
М — да, не слишком это познавательно. Вериола и ее мать, такое ощущение, прекрасно знали, о чем идет речь. И осторожничали, что ли?
А что бы сделал он сам?
Рошер разложил письма по порядку.
Мама, ты не представляешь, кого я здесь увидела. Я сначала и глазами своим не поверила. Алька!
Эта сука, эта гадина, по вине которой мы остались без дома — она живет здесь!
Пару раз встречалось имя мужа — Терм. Только вот что это даст?
Та же Вериола — Вери, Рил, Иола.
Терм — Антерм, Патерн, Термолин… одним словом — имен много. А полностью имя мужа Ввериола ни разу не написала. *
* так же, как у нас, допустим, Валентина — и Валя, и Тина и даже Вэл. А угадать кто такой Слава — вообще очень сложно. От Ярослава до Владислава. Прим. авт.
Они с матерью знали, о чем речь, а больше и незачем. Вериола явно понимала, что собирается преступить закон — и не торопилась расписывать все в письмах. Кто ж сам на себя признание настрочит?
Да и не так далеко города друг от друга. С караваном от Тимола до Далинара — дней десять пути. Медленно, не торопясь — с почтовой каретой куда как быстрее.
Это Яна так быстро обернулась, спасибо ей. Рошер не обманывался — если бы не маленькая нархи — ро, его подруга детства была бы уже мертва. Ну или покалечена. Тут уж как повезло бы.
Враг определенно был рядом.
Но что произошло такого, что Вериола активизировалась?
Первому письму… дайте подумать и почитать — да, считай уж года два! Два года назад Вериола замечает на улице Аэлену и преисполняется ярости. Аэлена же Вериолу и вовсе не замечает.