Те же и Скунс – 2
Шрифт:
Теперь Бешеный Огурец видел его, скользившего ящерицей в жёсткой буроватой траве. Видел и уцелевших телохранителей президентского брата, не обратившихся в бегство, а, наоборот, начавших грамотно обкладывать убийцу своего принципала. Всё же Горчичник слишком близко их подпустил. Или телохранителей учили уж очень хорошие инструктора. А может, только голова диверсанта могла даровать им какой-то шанс на помилование… Бешеному Огурцу недосуг было об этом раздумывать. Он поднял автомат, тщательно прицелился и выстрелил, спасая напарника, и чернокожий гигант в чёрной же форме ткнулся в землю лицом. Ещё выстрел и ещё…
Племя мавади, собравшееся на праздник у скалы Спящий Великан, по легенде упавшей с небес, не скоро узнает, какой резни избежало.
Но не дано смертному знать будущее, для его же блага не дано. И двое размеренной рысью летели через саванну, в которой похоронили своего командира, – двое побратимов, молодые, бесстрашные, непобедимые…
Город в дорожной петле
У Бориса Дмитриевича Благого каждый месяц появлялись новые помощники. Исключительно добровольные и притом порой анонимные. Уже давно и на Чапыгина, и в «Ведомостях» девочки никому не давали его телефона, отвечая всем одинаково: «Оставьте ваши координаты, Борис Дмитриевич перезвонит». Не помогало: люди продолжали его доставать. Караулили у проходной, чтобы передать лично в руки письмо или пакет. Звонили из уличных автоматов и сдавленным голосом назначали тайные встречи… Любая сколько-нибудь болезненная тема, затронутая в газете или с экрана, обрушивала на его голову лавину очередных добровольцев. Народ пачками нёс секретные цифры, таблицы, списки, тексты, фотографии, магнитофонные записи. Большинство просто жаждало «выступить», но кое-кто вправду нешуточно рисковал. И всё во имя восстановления поруганной справедливости. Помнится, на закате Перестройки Благой опасался, что острый материал вот-вот иссякнет. Какое!.. Его и теперь было на несколько л вперёд – знай пиши да озвучивай!
Одни «секретоносители» довольствовались страшно клятвой о неразглашении своего имени. Другие заламывали суммы, от которых даже и у ЦРУ встали бы волосы дыбом. Третьи были совершенно бескорыстны и не боялись ни увольнения, ни даже суда, лишь бы правды добиться. Таких Благой, правду молвить, побаивался. Если они не получали от него желаемой помощи, он тут же зачислялся во враги, и собирать материал начинали уже на него.
…Очередной доброволец дозванивался до него несколько дней. Когда наконец Благой снял трубку, то услыхал:
– Я хочу вам дать информацию, но абсолютно конфиденциально. Иначе полетят многие головы.
– Так-так, – сказал Борис Дмитриевич, но про себя вздохнул. И подумал о городских психах, чьи звонки тоже время от времени его настигали. Кто докладывал о тайном приземлении инопланетян, кто о тотальном зомбировании петербуржцев из центра ФСБ с помощью особых волн…
– Где мы встретимся? – продолжал невидимый собеседник. – Мне важно будет удостовериться, что вы пришли без «хвоста»…
Тащиться на край света из-за какой-нибудь глупости Благому совсем не хотелось, и он раздражённо проговорил:
– Знаете, я и без вашего секрета как-то до сих пор жил. Может, вы его как-нибудь по-другому используете?..
– Ладно… – прозвучало в ответ. – Я подъеду на машине и встану в проулочке у театра. Чтобы вам не ходить далеко.
– Номер вашей машины?..
– Нет. Я сам вас узнаю и приглашу.
В назначенное время Благой вышел из здания, спрятав,
«Станет говорить ерунду, сразу уйду», – решил он.
– Борис Дмитриевич, – окликнули его из давно не мытой «Лады» тускло-кирпичного цвета. Лицо у человека было немолодое, с крупными волевыми чертами. Такими в советских фильмах любили изображать генералов и секретарей райкомов КПСС. Он сидел за рулём, и Благой устроился рядом с ним, справа:
– Слушаю вас внимательно.
– Все началось с того, что у меня на садовом участке домик сгорел… – начал «секретарь-генерал». «Царица небесная!» – устало подумал Благой.
– Домик был застрахован?
– Нет, но это не имеет значения. Простите, я не представился… Иван Иванович.
– Экзотическое и, главное, редкое имя, – не сдержавшись, усмехнулся Благой. – Простите меня ради всего святого, Иван Иванович, но… у нас всего полчаса.
– Тогда не перебивайте меня хотя бы десять минут. …Некоторое время назад в садоводстве у Ивана Ивановича выгорели две улицы. Дело обычное – домики все впритык, опять же зима, весь народ в городе. Только Иван Иванович в тот день приехал проверить, как себя чувствуют в погребе солёные грибы да квашеная капустка. Остался на ночь, но спал плохо, даже вышел наружу-и потому-то увидел самое начало пожара… а может быть, и остался в живых. Домики по обеим сторонам улицы загорелись почти одновременно… Ивану Ивановичу даже померещились какие-то фигуры, мелькавшие в свете огня. Он понял, чем пахнет дело, и сумел не утратить самообладания: схватил из домика самое ценное – и задворками, пригибаясь и прячась, бросился к сторожам. Оба сторожа-пенсионера спали сном праведников. Пока Иван Иванович их будил, примчался в домашних тапочках житель соседней улицы. Там тоже горело вовсю. И тоже с обеих сторон.
Телефона под рукой не было. А сотовый Ивана Ивановича в тех местах брал только через выносную антенну. Один из сторожей двинулся за полтора километра в соседнее садоводство – там была телефонная будка. А Иван Иванович вернулся к своему дому и увидел, что тот горел жарким пламенем…
– Но это только начало истории, – предупредил собеседник.
Через несколько дней, когда всем сообщили и в садоводство начал съезжаться безутешный народ, по участкам стали ходить добрые Иваны-царевичи. Действительно добрые и действительно царевичи: предлагали – и не то чтобы уж совсем грабительски дёшево – купить обгоревшие руины. Вместе с участками. Народ сейчас ушлый – многие заподозрили, что всё это неспроста, и на первых порах скупщиков едва не побили. А потом… начали продавать. Домики сейчас почти никто не страхует, а заново отстраиваться – на какие шиши?.. На пенсию в триста рублей?.. Так с неё ещё детей-внуков подкармливать, которым с декабря зарплату не платят…
В договорах купли-продажи покупатель у всех числился один и тот же: фирма «Сильва».
– А потом, – продолжал Иван Иванович, – то же самое случилось у моего родственника. Только в другом районе области, а так один к одному. И в третьем районе-у друга. Земли скупили фирмы «Виктория» и «Век Астреи». Пошарьте по другим садоводствам, обнаружите похожие темы. Поставьте точки на карте и соедините их линией. Получится нечто вроде окружности или овала…
«Ну, приехали, – Благого взяла тоска. – Могиндовид. [38] Козни жидомасонов. Тоннель космических террористов…»
38
Иудейский символ – шестиконечная «звезда Давида»
– А теперь сравните вот эти две карты… – Иван Иванович вытащил из старого добротного портфеля две стандартные карты Ленобласти. – Есть какая-нибудь разница?
Благой про себя уже сочинял благовидный предлог, чтобы спешно откланяться, но всё-таки посмотрел. На картах вправду были нарисованы абсолютно одинаковые овалы. Только в уголке одной карты просматривался оттиск какой-то официальной печати, и журналиста это сразу насторожило.
– Вот именно. – Иван Иванович, оказывается, перехватил его взгляд. – Эта карта, простите за избитое выражение, совершенно секретна. Она показывает утверждённое расположение будущей кольцевой автодороги.