Театр Клары Гасуль

Мериме Проспер

Перичола. А насчет той, другой небылицы о капитане Агирре могу сказать только одно — такие случаи в Лиме не редкость, и я бессильна этому помешать. К тому же я припоминаю, что в тот день вы до поздней ночи засиделись у меня за ужином.

Вице-король. Перичола, прелесть моя, ни слова больше! Мне и без того ужасно стыдно... Слава богу, я уже не ревную... Итак, ты говорила, что тот чоло...

Перичола. Сведения ваших шпионов о чоло Рамоне столь же достоверны. Правда, на последнем бое быков он восхитил меня ловкостью и отвагой, ибо он был так уверен в своем ударе, что, воткнув клинок

под лопатку быку, даже не посмотрел, есть ли еще в нем признаки жизни, и, повернувшись к быку спиной, поклонился мне с учтивостью, необычной для тореадора. Я поняла, что это значит, и хотела бросить ему кошелек, но я позабыла кошелек дома. Вот я и схватила первую попавшуюся мне под руку ценную вещь. Но мне и в голову не пришло, что этот поступок так ложно истолкуют. Полюбить чоло! Матадора! Человека, который пьет водку, ест сырой лук! О монсеньор!

Вице-король. Да, да, прелесть моя, я был не прав... Но будь я быком, я бы собрал последние силы и поднял на рога господина Рамона.

Перичола. И тогда я закричала бы: «Да здравствует бык!»

Вице-король. Ты очаровательна! Проси, чего ни захочешь... Я ведь не верю, что у тебя бывает в гостях этот матадор Рамон, который ест сырой лук.

Перичола. Простите, ваше высочество. Вам известно, что скоро мне предстоит играть главную роль в комедии поэта Перансуреса. Я пою там песенку на местном наречии, и, чтоб лучше усвоить выговор и произношение, я посылаю за Рамоном, у него приятный баритон, а петь он готов хоть весь день, было бы только что выпить. В заключение я могу предложить лишь одно: если у вашего высочества осталось хоть малейшее сомнение, отправьте капитана в Панаму, а матадора в Куско. Но я боюсь, как бы изгнание не получило огласки и не дало повода злым языкам посмеяться над вами и надо мной.

Вице-король. Хорошая моя Перичола! Как сделать, чтоб ты забыла...

Перичола. Любовь оправдывает многое, но я советую вашему высочеству впредь не очень доверять слугам, которые кричат о своей преданности, а сами готовы в любую минуту обмануть доверие господ.

Вице-король. Что ты хочешь сказать?

Перичола. Я не называю никого, должность доносчика мне не по душе. Я молода, недурна собой, я актриса и не избавлена от наглых приставаний, вот мне и сдается, что какой-нибудь самонадеянный фат, которого вы почтили доверием, а я выгнала вон из театра, порадовал вас такого рода милыми выдумками.

Вице-король. Ах, он мерзавец! Я никогда ему не доверял. Ах, негодяй! Как он смел приставать к тебе! Ты имеешь в виду Мартинеса?

Перичола. Я никому не хочу зла.

Вице-король. Ах, негодяй! Я отправлю тебя не к Гарсии Васкесу, а в крепость Кальяо, и будь я проклят, если ты скоро оттуда выйдешь!

Перичола. Я ни словом не упомянула о нем. Почему вы думаете, что я имела в виду именно Мартинеса?

Вице-король. Не мешай, я сам знаю... Деточка! Ты, кажется, просила подать тебе карету? Черт! Дело в том...

Перичола. Не будем больше говорить о карете! Я счастлива, что не лишилась вашего расположения.

Вице-король. А карета доставила бы тебе большое удовольствие?.. Видишь ли, крошка, дело в том...

Перичола. Да, мне очень хотелось

карету... Но теперь, после нашего ожесточенного спора, я передумала.

Вице-король. Ты рассчитывала, что я подарю тебе карету... Но дело в том, черт побери... Видишь ли, карета... не то, чтобы мне было жалко карету... но что скажут, если...

Перичола. Оставим этот разговор. Да все равно сейчас уже поздно. Я не поспею вовремя в церковь.

Вице-король. Ну, мулы-то у меня добрые... Я боюсь только этих проклятых аудиторов... Вот хотя бы Педро де Инохоса... Он все переиначит по-своему...

Перичола. Он вас ненавидит, потому что вас любит народ... Но я ни за что не соглашусь поставить вас в неловкое положение. Говорят, что с ним надо считаться.

Вице-король (немного подумав). Черт с ним! Пусть болтает, что угодно... Неужели я не волен дарить то, что мне принадлежит, кому мне заблагорассудится?

Перичола. Не надо, умоляю вас! Я поняла всю необдуманность моей просьбы, мне стыдно, что я приставала к вам с этой каретой. А потом... мне стоило такого труда сдерживать слезы!.. Право, мне уже не до прогулок, только бы добраться до постели и успокоиться.

Вице-король. Бедная девочка! Как она меня любит!.. Нет, детка, тебе надо подышать свежим воздухом, это полезно. Когда меня что-нибудь рассердит, Пинеда предписывает мне для успокоения прогулки в экипаже... Можешь, прелесть моя, считать карету своей. Позвони и вели сию же минуту закладывать.

Перичола. Монсеньор! Подумайте! Сейчас вы чересчур добры, а только что были крайне несправедливы.

Вице-король. Звони, звони! Пусть твои враги лопнут от зависти.

Перичола. Но...

Вице-король. Знаешь, если ты не примешь этого подарка, я подумаю, что ты все еще на меня дуешься.

Перичола. В таком случае я не могу вам отказать... Но я, право, смущена. (Звонит.)

Входит Бальтасар.

Вице-король. Прикажи сию же минуту запрячь белых мулов в мою новую карету, а кучеру сказать, что мулы вместе с ним и с каретой принадлежат сеньорите.

Бальтасар уходит.

Бедная крошка! Как бьется твое сердечко! Скажи: ты все еще сердишься?

Перичола.. Я так благодарна вашему высочеству!

Вице-король. К чему это «ваше высочество»? Зови меня так, как зовешь иногда.

Перичола. Так вот, Андрес, сегодня ты причинил мне большое горе, а потом доставил большую радость.

Вице-король. Поцелуй меня, ангел мой! Вот такой я тебя люблю. Понимаешь, когда моя Перичола со мной, я не хочу быть вице-королем. Злюка! Помнишь, как ты расценила любовные способности вице-королей?

Перичола. Ну что там! Ты же отлично знаешь, что для меня ты Андрес, а не вице-король Перу. Посмотри-ка лучше, какие хорошенькие вышитые туфельки сделал мне башмачник Марино. Помнишь, я как-то раз тебя просила за его племянника?

Вице-король. Что за очаровательная ножка! Вся целиком умещается у меня на ладони. Кстати, ты говоришь, что его племянник малый неглупый? Я возьму его на место Мартинеса.