Театральное наследие. Том 1
Шрифт:
У вас взгляд разбросанный, а у меня, — Вл. И. показывает, — сосредоточенный. Но, может быть, это в вашей индивидуальности.
Когда Лидия Ивановна якобы молилась, какой у нее был подтекст? Какой бы фразой она его определила, если бы это был монолог? Я думаю, ваш подтекст будет: «н…н…н…ет, н…н…н…ет, я этого не допущу!» И каждое из этих слов должно быть внутренне как бы жирно подчеркнуто.
Если вы с таким чувством выйдете и с этим решением начнете сцену, то все будет оправдано.
Всегдашнее наше расхождение с теми, кто неверно понимает «систему», заключается в самом понимании выражения «идти
Актер ищет от себя верное определение зерна сцены. Когда зерно сцены верно определено, — не бойтесь искать от себя выражения этого зерна любыми, самыми неожиданными, самыми смелыми приспособлениями. Здесь и начинается система.
То, что я говорил о самочувствии Лидии Ивановны, есть основа всей вашей роли, и чем больше вы вложите темперамента, тем это будет сильнее, беспредельнее. Это моя теория. Скажут: «Ах, это слишком!» Если создастся такое впечатление — значит, неверно определено зерно. «Слишком» не может быть, потому что пределы наступят, вы же светская женщина. Чем беспредельнее темперамент, фантазия актрисы, тем интереснее.
Почему я заговорил о «беспредельности»? Потому что, когда вы показывали эту сцену, у меня мелькнула мысль: слабо живет, слабо забирает. Вы скажете, что у вас такой темперамент, но я думаю, что и у вас были в жизни такие моменты, когда вы говорили: «Нет, я этого не допущу!» Ищите в вашей жизни случаи, когда вы говорили: «Жизнь отдам, но не допущу, чтобы это у меня было отнято!» И не в смысле страдания от несправедливости, а в смысле эгоистическом.
М. А. Дурасова. У меня всегда это шло от нервности, со слезами.
{292} Вл. И. Пожалуйста, выражайте, как хотите, но чтобы это было для меня убедительно.
Может быть, я упорно направляю вас на какую-то форму, но нужно, чтобы форма пришла от ваших собственных переживаний и размышлений, а не от моих. Если данное самочувствие у вас выражается в слезах, — пускай будет так, но вы должны помнить одну фразу: «Нет, я этого не допущу!» А для того чтобы этого «не допустить», надо на него повлиять тем или иным способом. Каренин может сам принять какое-то решение. Как бы мне с ним встретиться?.. Отложить встречу я не магу… Вот весь ваш «шекспировский монолог», который надо привести в действие. Вы должны быть наполнены этим «нет, не допущу!» уже с самого выхода, а не с того места, когда вы говорите: «А что наш ангел?»
Вот те поправки, которые я должен сделать, а остальное я принимаю.
(Повторение сцены.)
Рассчитайте по-актерски — сразу ли вы подойдете к нему, или пойдете и остановитесь, чтобы мы увидели вас раньше, чем вы с ним поздоровались, и поняли: какая вы, зачем пришли и почему остановились.
Вы выходите в самочувствии: «Нет, я этого не допущу!» Кого-то провожаете, кому-то в дверях поклонились. Может быть, вы издали посмотрите на затылок Каренина, чтобы понять, в каком он сегодня состоянии, и потом направитесь к нему. Он почувствует и повернется. Это поможет зрителю.
(Повторение сцены.)
Теперь вы слишком заняты провожанием. Проводили, кому-то поклонились, но все это в вашем «монологе» (зерне). Вы ищете Каренина, но со своей задачей: «Нет, я этого не допущу!» — а не только чтобы поздравить его с наградой.
Когда вы увидели его спину, опять с новой остротой вас забрала мысль: «Нет, я этого не допущу!»
(Повторение сцены.)
«Поздравляю»… Лидия Ивановна говорит «поздравляю» и думает: «Вот сейчас я приступлю к главному».
Может быть, ваша влюбленность в Каренина позволят вам взять его руку в свои. Потом вы оглянетесь, нет ли здесь кого-нибудь. Вы подойдете с Карениным к авансцене, двинетесь вперед, а толпа постепенно обратится в фон.
Может быть, вы так поздравите его с наградой, как никто не поздравлял. Найдите поздравление влюбленной женщины, которая действительно счастлива, что Каренин получил такое отличие, счастлива без всякого фарисейства. Может быть, направляясь к нему, вы остановитесь, выражая свое довольство {293} тем, что эта лента очень идет ему, и очень многозначительно поздравите его. Этим поздравлением Лидия Ивановна должна сказать многое.
(Повторение.)
(Н. П. Хмелеву.) Вы, может быть, не собирались целовать ей руку, но она своим пожатием так много выражает, что вы поцелуете.
(М. А. Дурасовой.) Это будет целый кусок. Вы поздравляете Каренина с высокой честью, с царской милостью. Это идет: от благоговения, а не просто от хорошего настроения. Выразится оно не в улыбке, а в чем-то другом. Вероятно, в поздравлении вашем будет и почтение, и гордость.
Искать надо. Ищите — и найдете.
(Повторение.)
Попробуйте взять его руку двумя руками, и, когда он наклонится, вы, может быть, охватите его голову и поцелуете. Потам вы взяли его под руку, идете с ним и сразу переключаетесь на зерно: «Нет, я этого не допущу!» Это переключение будет у вас, вероятно, очень энергичным.
(Повторение.)
(М. А. Дурасовой.) У вас все время улыбка на лице. Она могла бы быть, но она мешает выявлению более важных психологических линий. Ведь вы с глубоким вниманием слушаете все то, что он говорит вам. Вы даете оценку тому, что он говорит, как бы соображаете, даже как будто киваете головой. Это — содержание данного куска. А ваша улыбка уводит меня от этого содержания. Я не говорю, что ее не может быть, но она мешает воспринимать содержание куска. Если бы у вас была улыбка оттого, что вы его поздравляете, или оттого, что вы сказали о Сереже «ангел», я бы сказал: не та задача. Но у вас улыбка «вообще». Как ее убрать?
Разговаривая с Карениным, вы думаете: «Вы мало себя цените, не сознаете, какая вы великая личность!» В образе Лидии Ивановны должно быть как можно больше изумления перед Карениным. Все, что кругом него, — это все чудеса. Она очень восторженная, но это выразится вовсе не в улыбке. У нее все идет от глаз; это, вероятно, большие, ясные глаза. Мальчик в ее терминологии — «ангел». Никакого сомнения нет, что «господь бог воплотил одну из лучших своих мыслей в вашем сыне — в цесаревиче и в вашем сыне». Это страшная восторженность. И вы не бойтесь преувеличить. Если вы произносите слово «ангел», то произносите так, чтобы чувствовалось «крыло белизны».