Технотьма Пароль: "Вечность"
Шрифт:
Мы с Юной Гало попрощались в воротах Форта. Двое её здоровяков-телохранителей стояли неподалёку и подозрительно пялились на меня, будто опасались, что я схвачу их хозяйку в охапку, суну в машину и умчу прочь. Юна сказала, что я всегда могу вернуться. И подарила мне серебряную табакерку с гербом Меха-Корпа. Она посмотрела мне в глаза, провела пальцами по моей щеке, резко отвернулась и ушла.
Садясь в джип, я посмотрел ей вслед. Не знаю почему — раньше у меня никогда не возникало желания оглядываться на женщин, от которых я уходил, или смотреть вслед тем, которые уходили от меня. Но в Юне Гало было что-то такое… Неженская твёрдость, сочетавшаяся с рано проснувшейся
Мне хотелось увидеть её снова. Но я не мог оставаться здесь, так ни в чём и не разобравшись. Хотя после смерти Тимерлана Гало казалось, что последняя возможность узнать подоплёку событий исчезла. Был, правда, ещё Владыка Гест, который знал явно больше, чем говорил, но как к нему подступиться?…
Под задним сиденьем джипа лежали две канистры с очищенной в лабораториях Корпорации водой, на сиденье — автомат, револьвер и рюкзак с боеприпасами. В багажнике, помимо запаски и канистры с горючим, находились две объёмные сумки: одна с едой, в другой спальный мешок, верёвки, сменная одежда и всякие вещи, необходимые в дороге. Ещё там лежал раскладной ветряк на телескопической штанге с проводами.
В приборной панели был даже радиоприёмник, но большую часть времени он ничего не ловил, лишь иногда выхватывал из эфира обрывки переговоров, глухие голоса или далёкую неразборчивую музыку.
Съехав с холма, я взял левее, чтобы миновать вышку ЛЭП, и когда проезжал мимо неё, впереди показался автомобиль.
Очень необычный для Пустоши — я даже подался вперёд, навалившись грудью на руль и выглядывая в смотровую щель между листами брони. Он напоминал армейский «хаммер», только кабина больше — там, помоему, можно было стоять в полный рост. Над крышей выступала приземистая круглая башенка с пулемётным стволом. На капоте была нарисована чёрной краской перевёрнутая на бок восьмерка — знак бесконечности.
Я слегка повернул, чтобы проехать мимо, и «хаммер» повернул тоже. Крутанув руль в другую сторону и убедившись, что автомобиль зеркально повторяет мой маневр, я нажал на тормоз. Схватил автомат с заднего сиденья, распахнул бронированную дверцу, пригнулся за ней, выставил сверху ствол и осторожно выглянул.
«Хаммер», проехав ещё немного, встал. Некоторое время ничего не происходило, только башенка вместе с пулемётом повернулась к джипу.
Потом на ней откинулся круглый люк, высунувшийся человек оглядел меня и скрылся. Распахнулись дверцы, из «хаммера» выпрыгнули молодой парень и мужчина в возрасте, оба с автоматами, в чёрных комбинезонах, шлемах, обтянутых масксетью, и высоких ботинках со шнуровкой. Они разошлись в две стороны от машины, контролируя каждый свой сектор и не обращая на меня внимания.
Ствол пулемёта на башенке опять начал медленно поворачиваться и в конце концов обратился в противоположную от джипа сторону.
Из «хаммера» выбрался старик в просторных тёмных одеждах. Опираясь на деревянную палку с набалдашником, неторопливо пошёл в мою сторону. Несмотря на палку и седину, он не казался глубоким старцем, наверное, из-за уверенности и силы, которые излучал.
Разглядев его лицо, я выпрямился и опустил автомат.
Следом за стариком из салона вышел высокий блондин в кителе без знаков отличия и узких брюках, с револьвером в открытой кобуре на боку. Почему-то я сразу решил, что он эстонец. Старик что-то сказал ему, и мужчина остался стоять возле «хаммера»,
Старик шёл ко мне, прихрамывая, опираясь на палку. Для меня с тех пор, как я видел его в последний раз, прошло меньше месяца, но человек этот, судя по лицу, постарел лет на двадцать пять. Хотя взгляд его оставался таким же холодным и цепким.
Остановившись на полпути к джипу, он поднял руку в приветствии и произнёс с едва заметной усмешкой, будто называя пароль, кодовое слово, которое давно стало пустой формальностью:
— Вечность.
На его пальце блеснул золотой перстень. Я повесил автомат на плечо и захлопнул дверцу.
— Мне сообщили, какой дорогой ты выехал из Арзамаса, — сказал доктор Губерт. — Вообще-то ты сейчас должен быть там, на хорошей должности в Форте, ведь ты спас Корпорацию. Извини, за эти года подзабыл имя… Степан?… Нет, Егор. Егор Разин, так?
— Да. — Я медленно пошёл к доктору Губерту.
Гость из прошлого кивнул:
— Ты мне не очень-то доверяешь, это понятно. Можем поговорить здесь, или в твоей машине, или в моей. Я предпочитал бы не стоять под дождём. В моём возрасте легко заболеваешь и трудно выздоравливаешь.
— Мы останемся здесь, — отрезал я. — Скажи мне одно: это — будущее? Это чёртово будущее, да?
— Да, Разин, — подтвердил Губерт. — А что же ещё?
— Вначале мне казалось, что вокруг какая-то игра. Большая локация. Это было как… как шизофрения. Ощущение, вроде как сошёл с ума. Какой сейчас год?
— Смотря в каком летосчислении. По моим подсчётам, со времён Погибели прошло около ста лет.
— И когда случилась эта Погибель?
— Спустя примерно десять лет после того, как я провёл эксперимент с тобой.
Я попытался упорядочить мысли. Слишком многое неизвестно, слишком много вопросов надо задать…
— Татуировка. Она была у Юны Гало. Такой же рисунок, как у тебя на перстне. Я запомнил это и пытался найти твои следы… а нашёл тебя.
Губерт покачал головой:
— Это я нашёл тебя, Разин. А метки я начал ставить на переброшенных уже после тебя. Что касается Юны…
— Переброшенных?
— Переброшенных во времени. В будущее. После неудачного эксперимента с тобой мы провели дополнительные исследования, и общая картина стала вырисовываться, хотя и смутно. Но я наконец понял, что подопытные попадают в будущее, а не куда-то ещё. Но что дальше с ними происходит? Есть ли способ идентифицировать их среди наших потомков? Тогда я и придумал размещать под кожу микрокапсулу с изотопом, излучение которого можно засечь с помощью приборов. Но помимо капсулы нужен был и простой, чисто визуальный «маячок», так что мы стали делать татуировки всем подопытным перед броском.
— Ты провёл свой эксперимент над пятилетним ребёнком?
Он кивнул:
— Именно так. Юна была больна раком мозга, который часто стал случаться у детей после тех испытаний биологического оружия в Сибири. Именно бросок во времени спас её от смерти — хроно-перемещения влияют на различные участки головного мозга. Кстати, после опыта над ней я и прекратил работать на государство. Отпускать меня, конечно, не собирались, обвинили в шпионаже, потом даже хотели убить, но к тому времени у меня уже были… — Он пристукнул палкой по земле. — Были определённые связи. Влияние. Деньги на оффшорах. И я сбежал, исчез. Позже организовал свою частную лабораторию. Ты помнишь, что тогда происходило в СНГ — все эти конфликты, локальные войны… Место, недоступное нашим спецслужбам, найти было несложно. Потом я отправил в будущее ещё…