Теизм и атеизм в современной философии религии

Хитрук Екатерина

Натурализм объявляет себя мировоззрением, основанным на достижениях современной науки. Эти достижения, с точки зрения его сторонников, дают возможность выстроить последовательное и обоснованное мировоззрение без привлечения гипотезы об абсолютном Создателе и Хранителе Вселенной. Материальный мир представляется в рамках такого подхода самостоятельной и самоорганизующейся системой, а теистическая гипотеза – устаревшим и избыточным способом объяснения мира.

Вторым значимым соперником религиозного мировоззрения в современной философии («второй головой гидры») А. Плантинга считает концепцию, так называемого «творческого антиреализма». Эта концепция также имеет истоки в античной философии, а, точнее в философии агностицизма (прежде всего, в философии Протагора), согласно которой человек является «мерой всех вещей». Именно человек, с точки зрения сторонников «творческого антиреализма», несет ответственность за «базовые очертания, фундаментальную структуру и рамку мира» 6 . Мир не столько воспринимается

сознанием человека, отражаясь в нем, сколько созидается этим сознанием, поскольку картина мира всегда несет на себе отпечаток того сознания, которое ее формулирует. Любое знание в контексте данной концепции воспринимается как знание относительное, в том смысле, что оно имеет отношение к человеку, его формулирующему, соотносимо с ним. Поскольку знание всегда созидается человеком, оно не может претендовать на объективность (независимость от сознания).

6

Аналитический теист: антология Алвина Плантинги. М.: Языки славянской культуры, 2014. С. 515.

А. Плантинга считает, что наибольшего расцвета данная концепция достигла в Новое Время в философии И. Канта, обосновавшего определяющую роль ноэтической деятельности человека в процессе познания. Однако А. Плантинга довольно своеобразно толкует смысл «коперниканского поворота» в философии И. Канта, подчеркивая, что такая созидательная роль сознания противоречит христианскому представлению о сотворении мира Богом. Если вся информация о мире (вещах самих по себе) является результатом применения трансцендентальных способностей разумного существа, то и мир, и Бог являются продуктами творческой деятельности нашего сознания. Следует отметить, что сам И. Кант, как представляется автору данной монографии, таких далеко идущих выводов на основе своих рассуждений не формулировал. А. Плантинга и сам соглашается с тем, что последовательный «творческий антиреализм» не является содержанием теоретической концепции И. Канта. И мы должны учитывать те ограничения, которые знаменитый немецкий философ накладывает на свой анализ трансцендентального субъекта. Однако А. Плантинга убежден в том, что «чары» философии И. Канта являются причиной того, что «творческий антиреализм» закрепился в интеллектуальной среде и в XX столетии оказался способен породить философию постмодерна.

А. Плантинга воспринимает философию постмодерна как воплощение релятивистского взгляда на познание, согласно которому истинного представления об устройстве мира быть не может. Учитывая, что теизм исходит из положения о том, что Бог сотворил этот мир определенным образом, а, следовательно, должно существовать правильное (истинное) понимание устройства мира и оно принципиальным образом отличается от неправильного, постмодернизм оказывается несовместим, в понимании А. Плантинги, с теистическим мировоззрением.

Считая одним из самых ярких представителей этой релятивистской философии современности знаменитого американского философа Ричарда Рорти, А. Плантинга следующим образом толкует его позицию: «рассмотрим пример с китайскими властями, убившими студентов на площади Тяньаньмэнь, и затем прикрывавшими свое злодеяние явной ложью, утверждая, что они не делали ничего подобного. С точки зрения Рорти, это – самый немилосердный способ суждения об этом. Ибо отрицая, что это произошло, они только пытались сделать так, чтобы их коллеги позволили им сказать, что этого никогда не было. И в этом случае было бы истинным, что этого никогда не было, и в этом случае этого бы никогда не было. Поэтому милосердным рассуждением, с точки зрения Рорти, было бы утверждение о том, что китайские власти только пытались сделать так, чтобы это ужасное событие никогда не произошло – и кто обвинит их в этом?» 7 .

7

Аналитический теист: антология Алвина Плантинги. М.: Языки славянской культуры, 2014. С. 521.

При всем уважении к А. Плантинге нужно отметить, что такая интерпретация философии Р. Рорти не является адекватной. Релятивизм Р. Рорти, как и трансцендентализм И. Канта, имеет значимые ограничения. В прагматистской философии Р. Рорти таким ограничением является социальная справедливость, важность которой ни в коей мере не подвергается сомнению Р. Рорти на основании гносеологического релятивизма. Отрицание возможности полного познания структуры реальности не влечет за собой в рассуждениях Р. Рорти оправдание политических манипуляций, связанных с откровенной ложью и презрением к свободе и достоинству человека.

Тем не менее, сам А. Плантинга трактует философию постмодерна именно в ключе тотального релятивизма и в этом смысле постмодернизм наряду с натурализмом рассматривается им как противник и «заклятый враг» христианства 8 .

«А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас» (Мф. 5:44)

В определенном смысле данная монография выстраивается на основе того понимания современного состояния философии, которого придерживается Алвин Плантинга. Теизм рассматривается как позиция, имеющая глубокие философские истоки, а также тесно связанная с авраамическими религиозными традициями. Существование Абсолютного

Бога, создавшего мир «из ничего» и человека по образу Своему рассматривается в качестве основополагающего принципа теистического мировосприятия. В современной перспективе наиболее значимыми философскими позициями, в соприкосновение с которыми входит теизм, являются натурализм и постмодернизм. Однако это соприкосновение автору данной монографии, в отличие от Алвина Плантинги, не представляется в виде героического сражения с головами «лернейской гидры».

8

Аналитический теист: антология Алвина Плантинги. М.: Языки славянской культуры, 2014. С. 522.

Дело в том, что человек с теистической точки зрения, как уже было указано выше, является образом Божиим. А из этого следует, на мой взгляд, то обстоятельство, что мы не можем брезгливо отбрасывать те концепции, которые представляют собой плод серьезной работы человеческого ума.

Более продуктивный подход мог бы заключаться в том, чтобы попытаться сформулировать, что именно является ценным достоянием анализируемой позиции, что делает ее настолько популярной в современной интеллектуальной среде? Какое важное открытие, заключенное в рамки данного конкретного подхода, настолько коррелирует с опытом и ценностями многих людей, что смогло завоевать их расположение?

Я думаю, что более перспективно в этом смысле было бы рассматривать постмодернизм и натурализм не как «головы гидры», то есть внешнего по отношению к человеческому уму чудовища, а как порождения нашей собственной головы. Головы мыслящего существа, деятельность которого в определенном смысле иконически прообразует самого Бога, то есть во всех своих проявлениях помимо ограничений и искажений все же содержит некое зерно истины.

Что касается натурализма, то в качестве такого «зерна» можно, на мой взгляд, принять открытие самоорганизации Вселенной. Хотя натуралисты трактуют это открытие атеистически, такая интерпретация не является единственно возможной. В современном «богословии природы», например, принято видеть в этой самоорганизации одно из выражений кенозиса, как добровольного «истощания» Бога (самоумаления Бога) перед лицом Его творения 9 . Создавая Вселенную, Бог заложил в нее все необходимые ресурсы для ее дальнейшего самостоятельного существования. «Акт творения, – как отмечает известный британский богослов и ученый Джон Полкинхорн, – включает в себя принятие Богом риска существования другого, следствием чего является кенозис божественного всемогущества. Это ограничение божественной власти осуществляется, конечно, путем самоограничения с Его стороны, а не путем внутреннего сопротивления творения. Оно возникает из логики любви, которая требует свободы для того, кого любят» 10 . Принимая такаю позицию, мы оставляем ценное смысловое ядро натурализма без принятия его атеистического пафоса.

9

«Кеносис, достигающий своей кульминации на кресте Христа, начинается одновременно с творением мира». Цит. по Мольтман Ю. Наука и мудрость: К диалогу естественных наук и богословия. М., Библейско-богословский институт св. апостола Андрея, 2005. С. 68.

10

Полкинхорн Д. Вера глазами физика. Богословские заметки мыслителя «снизу-вверх». М. Библейско-богословский институт св. апостола Андрея, 1998. С. 91.

Что касается постмодернизма, то восприятие этого движения как «заклятого врага» теизма еще более затруднительно. Как я стараюсь показать в завершающей главе данного исследования, философия постмодерна в определенном смысле способствует обновлению христианства, поскольку настаивает на необходимости различения метафизики и религиозного опыта. Как писал известный американский философ религии Джон Капуто, «цветок религии – это один из цветков в нашей антологии постмодерна» 11 . Критикуя метафизику как «сильное мышление», пытающееся вскрыть последнюю структуру реальности, постмодернизм разоблачает как теистическую метафизику, так и метафизику атеистическую. Тем самым именно постмодернизм открывает возможность построения теологии и религиозной философии в постметафизическую эпоху, эпоху эрозии метафизики.

11

Капуто Дж. Как секулярный мир стал постсекулярным // Логос. 2011. №3 (82). С. 186-205. С. 205.

Так возлюбим же «заклятых врагов» теизма, чтобы с уважением к человеку мыслящему проследить за тем, как искренно он пытается разглядеть «сквозь тусклое стекло» лик Отца Небесного, то проявляющийся в теистических аргументах, то скрывающийся за атеистическим воодушевлением натуралистов и скепсисом иронически настроенных постмодернистов. «Ибо Ты создал нас для Себя, и не знает покоя сердце наше, пока не успокоится в Тебе» 12 .

12

Августин А. Исповедь. М.: Издательство «Ренессанс», СПИВО СиД ,1991. С. 53.