Темная королева
Шрифт:
Какое-то время, глядя на кольцо, Арианн колебалась. Потом сняла металлический кружок с цепочки. Все это ерунда. Но на самом деле ей отчаянно хотелось испробовать что угодно.
Чуть дрожащей рукой она надела кольцо на палец. Что теперь? Его указания были краткими и простыми.
«Если вы наденете это кольцо на свой палец, мы будем связаны узами, не зависящими от времени и расстояния. Вы сможете вызвать меня к себе всего лишь усилием мысли».
Закрыв глаза и прижав руку к сердцу, Арианн сосредоточилась и мысленно
«Ренар, если в этом кольце есть хотя бы какая-нибудь магия, пожалуйста, услышь меня. Ты должен немедленно вернуться на остров Фэр. Мне нужна твоя помощь».
Сначала она чувствовала себя нелепо, потом более настойчиво продолжила.
«Ренар, пожалуйста. На мой остров пришли охотники на ведьм. Схватили Мири. Ты мне нужен».
Потом она почувствовала странное покалывание в пальце, следом по всему телу растеклась теплая волна. Вздрогнув, услышала в ухе шепот Ренара.
«Держись, милочка. Я иду».
Глава тринадцатая
Симон остановился у двери склепа, держа в руке поднос со скудным содержимым. Немного хлеба, чуточку сыра, вода, ломтик смородинного пирога. Последний добавил Симон, чувствовавший угрызения совести. Он почему-то сомневался, что месье де Виз одобрил бы его угощение.
Заглянув сквозь решетку запертой двери, ведущей в склеп, он пытался разглядеть пленницу. Мири свернулась комочком на каменном полу спиной к саркофагу с резным изображением какого-то давно забытого рыцаря. Подбородок лежал на поднятых коленях, прекрасные золотистые волосы упали на лицо, заслоняя от мрачного окружения. Она выглядела такой маленькой и жалкой, что при виде ее у Симона тяжело опустились плечи.
«Она убежала бы, если бы не ты».
Из головы не выходило обвинение Арианн Шене. Он почувствовал острый укол совести, изо всех сил стараясь его подавить. Магистр де Виз был прав, арестовав Мири Шене. Когда Симон успокаивал девочку, он не знал, кто она. Одна из семейства Шене, тех самых женщин, которых орден прибыл искать на этом острове.
Симон мог вполне поверить в колдовство, если это касалось старшей сестры. Он ощущал странную внушающую страх силу взгляда Арианн Шене. Но Мири до боли напоминала Симону его собственную сестру или какой она могла бы стать, если бы была жива. Если бы ее, мать, отца и остальных жителей деревни не уничтожили нельмы…
Когда он начинал становиться слишком мягкосердечным по отношению к Мири Шене, нужно было вспомнить об этом. Отперев дверь, он проскользнул в небольшой каменный склеп. Мири напряглась, но головы не подняла.
– Мадемуазель? – отрывисто произнес он.
Она еще глубже забилась в угол.
– Принес тебе поесть.
Плюхнул перед ней поднос.
Из-под волос выглянул один серебристо-голубой глаз.
– Не хочу.
Увидел только кончик прямого носика. Красный. Наверное, плакала. Симон почувствовал, как испаряется вся его решимость
– Постарайся поесть, – произнес он более мягко. – Посмотри, вот пирог. Принес специально тебе. – Взял маленький ломтик и протянул, уговаривая:
– Возьми, пожалуйста.
Мири, поколебавшись, быстро схватила угощение. Спряталась с пирогом под волосами. Симон с трудом подавил улыбку: словно мышка, забившаяся в уголок. Ему очень хотелось отбросить с лица эти блестящие золотистые пряди. Чтобы удержаться от такого неуместного побуждения, сжал кулаки.
Жуя пирог, Мири прошамкала:
– Как… как котенок?
Симон изумленно уставился на нее. И она еще беспокоится о котенке?
– Котенок твой в порядке, – заверил он. – Спрятан в уютной клетке. Я дал ему блюдце молока.
– Это не мой котенок. На земле нельзя владеть живыми существами, и они не любят, когда их сажают в клетку. Его надо выпустить.
Он легко тронул ее за колено:
– Тебе следует беспокоиться о себе. Ты в серьезном положении, мадемуазель, но есть надежда. Если бы ты только созналась, покаялась.
Мири подняла голову и укоризненно поглядела на него.
– В чем каяться? Ты же сам говорил, что я не сделала ничего дурного.
– Это до того, как я узнал, кто ты такая. Ты же из семьи, где все ведьмы, верно?
– Арианн говорит, что мы знахарки.
– Твоя сестра тебя обманула.
Стряхивая с пальцев крошки пирога, Мири сердито глянула на него.
– Арианн этого не сделала бы. Она очень умная, почти как мама. А мой отец – знаменитый рыцарь. Если бы он был здесь, вы все ужасно бы об этом пожалели.
– Но его здесь нет. Месье де Виз поклялся, что ты можешь быть свободна, если расскажешь ему, что ему нужно узнать. Где тот еретик, которого вы, сестры, прячете?
– Я не знаю ни о каком еретике, – явно смутившись, ответила Мири.
– Гугенотский солдат. Капитан Николя Реми.
– О! – Мири прикусила губу и опустила глаза. – Не… не знаю ничего и о нем.
Девочка явно лгала.
– Мири, я не верю, что ты нечистая. Но ты очень запуталась…
– Это ты запутался. Уходи отсюда и оставь меня и покое.
Симон с раздражением разглядывал очертания ее упрямо поджатых губ. Глупая девчонка не представляла, что ее ожидает. Он-то видел орудия, которыми пользовался магистр де Виз, чтобы вырвать признания у ведьм: железо, которое можно раскалять докрасна; тиски для больших пальцев; железный сапог, легко ломающий ноги у взрослых, не говоря уже о тонкой ножке ребенка.
Все зловещее и жестокое, но необходимое в войне с колдовством. Он знал, что магистр де Виз готовит для Мири нечто особое – испытание водой. От одной этой мысли у Симона сводило живот. Но, прежде чем он снова попытался урезонить ее, раздался топот шагов.
В дверях склепа появились еще два члена ордена – худой аскетичный брат Жером и брат Финиал с неизменно кислым лицом и копной рыжих волос.
Брат Финиал нахмурился.
– Что ты тут делаешь, парень?
Симон поспешно вскочил: