Темная половина
Шрифт:
— Но это же чертовская ложь, и ты это знаешь!
И вдруг Тад осознал, как все здорово продумано и как хорошо раскусил Старк людей, с которыми сейчас контактировал. Он собирается сказать это очень скоро. Он собирается вот-вот сообщить, что он — никакой не Джордж Старк. И они поверят ему, когда он это сделает. Они будут потом слушать магнитофонную запись этого разговора, и они поверят всему услышанному, и Алан, и все другие. Потому что это не только то, во что они хотят верить, это то, во что они уже верят.
— Я не знаю ничего такого, — сказал Старк спокойно, почти дружелюбно. — Я не собираюсь тебя
Тад слушал это, как громом пораженный. Ему нужно было что-то ответить, но он никак не мог преодолеть чувство какого-то отторжения от собственного тела и изумления перед столь чистыми и абсолютными в своем проявлении нахальством и наглостью этого человека.
Он подумал о бесполезной беседе со шерифом Пэнборном и снова задумался, кем же был он сам, когда придумал Старка, который превратился в какую-то совершенно самостоятельную литературную историю для самого Тада. Где же могла проходить линия веры? Не создал ли он этого монстра, потеряв когда-то эту линию, или подействовали совсем другие факторы, незримые для него, которые он не мог даже увидеть, а только услышать в криках этих птиц-призраков?
— Я не знаю, — говорил с легким смехом Старк, — может быть, я действительно — тот самый безумец, о котором они говорили, считая что только сумасшедший мог орудовать такими методами и средствами.
О, хорошо, это хорошо придумано, пусть они поищут в приютах для душевнобольных на юге Штатов высокого, широкоплечего мужчину со светлыми волосами. Это, конечно, не сможет отвлечь от его новых операций всех, но для начала это совсем неплохо.
Тад сильнее сжал трубку, его голова постепенно заполнялась теперь не испугом, а яростью.
— Но я не очень-то сожалею о том, что сделал, потому что я действительно люблю те книги, Тад. Когда я был... там... в том сумасшедшем доме... я думаю, они были единственными спасательными кругами, благодаря которым я не помрачился в рассудке. И знаешь что? Я себя чувствую намного лучше. Я абсолютно уверен теперь в осознании того, кто я есть в этой жизни, а это уже кое-что. Я понимаю, ты можешь сказать, что мне помогла терапия, но я не думаю, что она оказала столь уж сильное на меня влияние, а ты как думаешь?
— Сплошная ложь, черт тебя раздери! — проорал Тад.
— Мы сможем обсудить это, — сказал Старк. — Мы сможем обсуждать это на всей дороге в ад и обратно, но это займет немало времени. Я догадываюсь, что они просили тебя подольше подержать меня на линии, правда?
— Нет. Им не требуется долго держать тебя на линии. И ты тоже знаешь об этом.
— Передай мои наилучшие пожелания твоей любящей жене, — продолжал Старк тоном, в котором проскальзывал изящный реверанс. — Заботься о своих крошках. И не принимай все так близко к сердцу, Тад. Я не собираюсь как-то навредить им или тебе. Это...
— Что насчет птиц? — неожиданно спросил Тад. — Ты слышишь птиц, Джордж?
Наступило внезапное молчание. Тад, казалось, ощутил всю глубину удивления Старка после своего вопроса... как если впервые за всю их беседу что-то пошло вопреки заранее и тщательно запланированному тексту выступления Джорджа. Тад даже не знал сам, почему вдруг задал этот вопрос, это спросили его напряженные нервные окончания, получившие какую-то информацию извне, о которой не имела представления основная часть мозга Бомонта. Он на секунду ощутил чувство дикого триумфа — того триумфа, который испытывал бы боксер-любитель, пробивший одним ударом защиту Майка Тайсона и пославший его в глубокий нокаут.
— Джордж, ты слышишь птиц?
Единственным звуком в комнате Тада было тиканье часов на камине. Лиз и агенты ФБР глядели на Тада, затаив дыхание.
— Я не знаю, о чем ты говоришь, старина, — медленно произнес Старк. — Может, ты...
— Нет, — сказал Тад и злобно рассмеялся. Его пальцы продолжали растирать небольшой белый шрам, который превратился в подобие покрасневшего вопросительного знака на лбу. — Нет, ты не знаешь, о чем я говорю, ведь так? Тогда послушай меня минуточку, Джордж. Я слышу птиц. Я еще не знаю, что это значит... но я узнаю. А когда я узнаю...
Но что он мог сказать дальше. Когда он узнает, что должно произойти? Тад сам не знал.
Голос на другом конце линии сказал медленно с большой тщательностью, осмотрительностью и особым ударением:
— Что бы ты не говорил насчет этого, Тад, оно уже не имеет значения. Потому что это уже окончилось.
Послышался щелчок. Старк исчез. Тад почти ощутил себя летящим по телефонной линии от воображаемого места их встречи в западном Массачусетсе, летящим не со скоростью света или звука, а со скоростью мысли, и тяжелым ядром влетающим обратно в свое тело.
Иисус Христос.
Он опустил телефон, который криво шлепнулся на подставку. Он повернулся на негнущихся ногах, казалось, разучившихся передвигаться.
Дэйв ворвался в комнату с одной стороны, а Вэс — с другой.
— Все сработало отлично! — прокричал Вэс. Агенты ФБР подскочили вверх еще разок. Мэлоун издал своим носом нечто типа «Ээк!», что очень напоминало реакцию мужчины на симпатичных женщин в кинокомедиях на бытовую тему при первой встрече этих героев на экране. Тад попытался представить себе, как бы повели себя два этих героя из ФБР при неожиданном рандеву с террористами или грабителями большого банка, но не смог. Наверное, я просто очень устал, подумал Тад.
Оба телефонщика исполняли небольшой парный танец, похлопывая друг друга по спинам, а затем снова ринулись к своему грузовичку с оборудованием.
— Это был он, — сказал Тад жене. — Он говорил, что он — не Старк, но это был он. Он.
Она подошла к Таду и крепко обняла его, и ему это было нужно — он даже не знал, до какой степени, пока она не сделала этого.
— Я знаю, — прошептала она в его ухо, и он зарылся лицом в ее волосы и закрыл глаза.
Крик Тада разбудил близнецов; они оба отчаянно заплакали наверху. Лиз пошла к ним, Тад хотел было идти следом, но затем вернулся к телефонному аппарату, чтобы поставить его как следует. Тут же раздался звонок. Это был Алан Пэнборн. Он находился в полицейском управлении и пил там кофе в ожидании встречи с доктором Хьюмом. Как раз в этот момент Дэйв связался с шерифом по рации и сообщил новейшие известия о звонке и результатах пеленгации. Алан говорил очень возбужденно.