Темная сторона города (сборник)
Шрифт:
По стене пробежала рябь, возникла трещина и разошлась на пару вершков, пропуская Столешникова, потом снова срослась.
– А мне что теперь делать? – спросил Столешников жалким голосом. – Так тут и жить? Вам-то хорошо! Брат Альбрехт уже привык! Вы, господин Боннар, нашли себе занятие! А я?.. Всю жизнь был неудачником… да, да, самым настоящим неудачником, эталонным! И сейчас вот тоже!..
– И до скончания дней будешь, чадо неразумное, – согласился брат Альбрехт. – Выпей пивка.
– Поищите себе кота, Столешников, – посоветовал Адам. – С котом уже можно что-то предпринять. А я хочу удостовериться, что Воронин
– Бесполезно. Вон у него в карманах мелкие денежки остались. Так он, непутевый, до сих пор ни единой метки не поставил. Сидит себе и скулит, как бес в рукомойнике, – наябедничал брат Альбрехт. – Видно, есть убогие, рожденные для того, чтобы скулить, и другого ремесла им не надобно.
– Но он может опознать эту сволочь… – Адам задумался. – Столешников, где процветает та фирма, которая устанавливает сейфы?
– На Московском бульваре.
За те годы, что Адам провел в виде призрака, много чего в городе поменялось, а иные улицы переименовывали чуть ли не по шесть раз – после революции, в тридцатые, во время оккупации, после войны, в шестидесятые – в честь космонавтов, в девяностые – опять на старый лад. Московскому бульвару ничего не делалось. Так что Адам очень быстро понял, где искать грабителя.
Он надеялся, что Ефремов и Воронин отнесутся к подсказке с уважением; мистика мистикой, а факт-то в ней реальный. Но хотелось убедиться, что полицейские действительно идут по следу. Просто убедиться…
А вдруг еще одна подсказка потребуется?
Путешествовать внутри кота было по-своему приятно, однако тревожно – увидев стаю бродячих собак, кот стремительно взлетел на дерево, отчего у Адама случилось легкое помутнение рассудка. В прежней жизни такое бывало, когда его еще маленьким старшие мальчишки брали с собой на большие качели.
Наконец кот дошел до Московского бульвара.
Там, где полагалось быть салону фирмы, предлагавшей сейфы и хитрые замки, обнаружилось кафе. Адам растерялся, но повел кота по окрестностям в надежде увидеть и услышать что-нибудь полезное. Кроме того, он искал двор с лавочками, на которых сидят жалостливые старушки. Если помяукать и потереться головой об ногу, обязаны покормить.
В бытность свою агентом частного сыскного бюро Адам Боннар немалые сведения получал именно от старушек, которым нравился благовоспитанный рыжеватый крепыш, умеющий очень внимательно слушать. Старушки и вообразить не могли, что собеседник способен, ловко заломив руку, уложить наземь верзилу вдвое себя тяжелее, да еще и припечатать крепким словом. Адам же наловчился определять, какая из тетушек построже, какая пожалостливей и поразговорчивей.
Двор-то отыскался, но там ждал сюрприз – на лавочке сидел с двумя бабушками Леша Воронин. Леша был одет в простую курточку, в старые джинсы, смахивал на подростка, а для полноты впечатления нацепил наушники для плеера, которые болтались на шее.
Адам в кошачьем теле обошел лавочку и забрался под нее, чтобы слышать разговор.
– Так, значит, этих девушек из салона вы не знали, Нина Михайловна, – говорил он. – Как же быть-то?
– А что я в том салоне забыла? Вот в кафешку за эклерами захожу, – отвечала бабушка. – И очень хорошо, что вместо салона эту кафешку открыли. Туда ведь ночью приезжали, с заднего хода входили, машины гудели, а у моего Валерика
Адам обрадовался чрезвычайно – Леша поверил ему и, не ломая голову над мистикой, пытается взять след Кожедубова-Кожемякина.
И тут же Адам обратил внимание, что Нина Михайловна охотно отвечает на вопросы и, кажется, говорит чистую правду, а вот приятельница ее, Ирена Освальдовна, не слишком расположена к откровенности. То есть подтверждает все, сказанное Ниной Михайловной, и не более того.
Видимо, чутье, свойственное обычному коту, у кота троянского переродилось в какое-то иное, более возвышенное, и Адам это чувствовал и даже страдал: сам он в земном существовании не обратил бы внимания на эту особенность старушечьего дуэта, а в призрачном – еще как обратил, но ведь нужно предупредить Лешу!
Но перед агентом встала самая настоящая дилемма: или догонять Лешу, пытаясь как-то с ним поладить, или искать корм для кота.
Выбор был мучительным – в Адаме проснулся тот неудержимый сыскарь, который преследовал похитителей в 1898 году и допреследовался…
Но, войдя в кошачье тело, Адам принял на себя заботу о всех потребностях этого тела.
Любопытно, что в земной жизни он кошкам хоть и симпатизировал, но считал их дамской забавой и отрадой толстых кухарок. Поэтому он смутно представлял себе, чем кормить своего кота, если не удастся раздобыть сухой корм. Помнил, что вроде эти звери уважают сметану и должны ловить мышей. Но где их взять, мышей? И тем более – где взять сметану?
Пришлось идти на поклон к сердобольным старушкам, тереться об ноги и громко мурчать – где у кота включается этот самый мурчатель, Адам догадался не сразу. И провожать взглядом уходившего Лешу.
Но, как выяснилось, Адам поступил правильно.
– Полиция, полиция… – проворчала Ирена Освальдовна. – И ничего они никогда не найдут…
– Кисонька, кисонька, – ответила на это Нина Михайловна. – Проголодалась, бедненькая…
– Полиция, полиция…
– Кисонька, кисонька…
– Он думал, я ему про Эвку так прямо и выложу. Нашел дуру.
– Чем же тебя покормить-то?
– Я скажу – а потом Эвкин хахаль меня с лестницы сбросит? Думаешь, почему на той неделе в четыре утра «Скорая» приезжала? Это он, Эвкин хахаль…
Адам подивился тому, что гадкое словечко все еще в обороте.
– Ах ты, моя хорошая, – бормотала Нина Михайловна.
– Вот тогда почему никто по дворам не ходил, соседей не допрашивал? А ведь покойника из подъезда вынесли. Все знают – и молчат! А это – Эвкин хахаль!
– Если бы покойника – точно ходили бы и спрашивали, – наконец ответила по существу Нина Михайловна. – Что ты, в самом деле, Иренка, наводишь тень на плетень? Мало ли с кем Эва живет? Ей, слава те господи, уже тридцатник.
– А я тебе говорю – покойник, и в полиции у него все схвачено. И замяли дело.
Адам понял – не у покойника, а у хахаля.
– Так что же там, по-твоему, было?
– А то, что он к ней приехал ночью, а за ним следом – тот, покойник, и они подрались на лестнице. Думаешь, чего Эвка тогда дома сидела, мусор не выносила даже? А она их разнимала, и ей тоже досталось. Я видела – фонарь под глазом вот такущий.
– Где ж ты видела?
– Она за почтой спускалась. Так ты подумай – если бы я сказала, что парень из салона Эвкин хахаль, то что бы вышло? Он бы уж до меня добрался…