Темная сторона города (сборник)

Трускиновская Далия Мейеровна

– Господин Столешников, – сердито спрашивал Адам, – откуда у вас в дурной голове взялась фамилия Кожедубов или же Кожемякин? Объясните наконец, зубастые бесы бы вас сожрали!

– Так сам же я его видел, сам с ним говорил! – испуганно отвечал Столешников.

– Оставь, чадо. Оставь, тебе говорю! – брат Альбрехт удержал кулак Адама своей огромной ладонью. – Он пригодится! Сам же говорил – он видел злодеев!

Шофер такси и так был озадачен ночным седоком с переноской, которому зачем-то потребовалось в полночь быть на мосту, –

уж не кота ли собрался топить? Но когда он увидел в окошко гусара на лошади, причем гусар был в легчайшем серебристом сиянии, а лошадь, перебирая ногами, зависала в воздухе чуть ли не на полминуты, – так вот, шофер, кое-что слыхавший о призраке, встреча с которым чревата падением в реку, рисковать не стал, а выскочил из машины и с криком понесся прочь.

– Вот ведь дурилка, – сказал Леша. – Ну ладно, машину мы ему потом вернем, водить я умею. Что дальше-то?

– Гретхен, господин ротмистр и вы, несчастный, – этак Адам обратился к Столешникову, – кидайте пуговички в автомобиль господина Воронина. А ты, брат Альбрехт…

Положение было смешное – потрепанная ряса монаха пуговиц не имела вовсе, и он побожился, что штаны под рясой тоже держатся всего лишь на веревочке.

– Пояс! – воскликнул Адам. Действительно, брат Альбрехт был опоясан чуть ли не корабельным канатом.

Но снять с него этот канат было невозможно – монах брыкался и уворачивался, как девка от пьяного солдата.

– Перестаньте, Боннар! – крикнул ротмистр. – Лучше возьмите у него бочонок и киньте в повозку. И никуда он не денется.

– Так помогите же!

Вдвоем управились с братом Альбрехтом, бочонок закинули в такси, и монах, стеная, полез туда же. К нему присоединился Столешников – не просто так, а посредством хорошего пинка под зад. На переднее место села Гретхен, радуясь, что хоть рядом побудет с симпатичным следователем, а Адам забрался на крышу и ухватился за антенну.

– Ну, как вы там? – спросил Леша.

– Все в авто, трогай! – приказал Адам, и гусар повторил его слова.

Такси понеслось по мосту, всадник – следом.

На месте старого ипподрома были торговый центр и стадион. Дальше шли длинные кварталы одноэтажных домиков.

– Итак, ищем по приметам четверых, – и Адам описал Дубожецкого, его супругу, бровастого молодого человека и того усатого-пузатого, который выполнял черную работу по установке сейфа. – Гретхен, красавица, вся надежда на тебя, у женщин глаз острый и цепкий.

– Ах! – ответила Гретхен.

Такси медленно двигалось по неширокой улице, чтобы разведчики, проникавшие в дома сквозь стены, не слишком далеко уходили от своего имущества.

Как Адам и предполагал, именно Гретхен отыскала нужную пару.

– Женщина в спальне живые картинки смотрит, а трое кавалеров на кухне пьют и ругаются, – доложила она. – Куда-то уезжать хотят, но чего-то не поделили, потому и ругаются. О деньгах речь…

Гусар повторил для Леши.

– Как же быть? – спросил Леша. –

Я могу вызвать патрульную машину, но нужен ордер на обыск, и оснований у меня – никаких…

– А если удастся найти похищенные драгоценности – это будет основанием? – полюбопытствовал Адам, предвидя ответ.

– Да.

– Ну, господин ротмистр, дело за вами. Приходилось вам вести кавалеристов в атаку?

– Еще бы! Под Кацбахом…

– Так вообразите, что за вами – ваш эскадрон, и…

– Руби их в песи, круши, гусары!

С этим кличем гусар прямо на лошади вломился в дом.

– Они умом тронутся, – сказал брат Альбрехт. – И ничего ты от безумцев не узнаешь, бестолковое чадушко. Беги, помогай!

Упрашивать не пришлось.

Гусар на лошади наполовину торчал из кухонной стены, поливая злодеев отборной бранью, но саблей не рубил – настолько у него соображения хватало.

– Скавронский, бриллианты! – крикнул Адам.

– Бриллианты на стол! – заорал гусар.

Преступники втроем забились в угол и впрямь были близки к безумию.

– Вот ты! – гусар саблей указал на бровастого молодого человека. – Я тебя, подлеца, знаю! Говори живо – куда драгоценности упрятал?! Не то!..

– Да при чем тут я, при чем тут я?! Это Ковальчук! – и молодой человек попытался выпихнуть вперед усатого дядьку. – Он это! Он придумал!

Но дядька весил вдвое больше красавца и воспротивился.

– Он руками работать горазд, а затейник – ты! – продолжал гусар.

– Скавронский, опомнитесь, затейник – вон тот! – возмутился Адам.

Гусар злобно посмотрел на него и продолжал обвинять бровастого красавчика.

– Скавронский, он же уходит! – в отчаянии воскликнул Адам.

Действительно, Эльмар Дубожецкий отползал к двери, и отползал толково – по миллиметру, вдоль стеночки.

– Вот и превосходно! – рявкнул гусар. – Сейчас я с вами тут разберусь, ворюги, супостаты!

Поняв, что на гусара накатила дурь, Адам выскочил наружу – туда, где ждали Леша, брат Альбрехт, Гретхен и Столешников.

– Он спятил, – сказал Адам своим потусторонним приятелям. – Он точно спятил! Он все провалит!

И тут во двор выскочил Дубожецкий. Леша стоял в тени, и убийца не заметил его.

Дубожецкий обежал дом, Адам и Гретхен понеслись следом.

Под навесом стояла знакомая Адаму «Мазда».

Дубожецкий отворил задние ворота, сел за руль. Машина с места развила неплохую скорость.

– Уйдет же! – взвыл Адам.

И тут появился Митенька Скавронский – верхом на кобыле и очень довольный устроенным переполохом.

– У вас, Боннар, стратегия, а у меня – тактика. Главное было – разделить силы противника. С тремя телесными врагами мы бы не управились, а с одним – еще повоюем, – объяснил гусар. – Мадемуазель и вы, честный отче, оставайтесь и следите за красавчиком и за громилой. Мадемуазель, суньте им в карманы пуговки с корсажа! Вперед, Боннар!