Темные тени нехорошей квартиры

Михайлова Евгения

– Машина сломалась?

– Ладно, не суть. Смотри.

– Смотрю… Обычная картина. Одинокие, пьющие мужики, не приходя в сознание, женятся на аферистках, которые потом растворяются, а квартиры оказываются проданными по несколько раз за неделю добросовестным приобретателям. Мужики перед этим отдают концы. Ну? Что дают нам эти печальные истории?

– Мессалина одна, я же сказал! Разные аферистки являются Зинаидой Печкиной, у которой мы, возможно, найдем паспорта на все эти фамилии. И мой помощник все это получил у человека, который наверняка их паспорта

ей и продавал. Как продал нам и эти документы. А вот и она, – Сергей движением фокусника поднес к глазам Славы снимок.

– Е…лки, – произнес Земцов. – Если жертвы на это пошли, значит, другого способа покончить жизнь самоубийством у них не было.

– И они покончили ее убийством. Боюсь, мы ничего не докажем. Хотя если Масленников скажет, что эксгумация даст какой-то результат, может, и докажем. И найдем следы синильной кислоты, но это вряд ли. Кроме того, что там уже ничего не осталось от печени и пищевода из-за времени, мы не знаем, где они зарыты. И не узнаем, скорее всего. Не хоронили их точно.

– Сережа, если все так и мы ее берем, то все узнаем. По крайней мере, где зарыты жертвы.

– Не думаю, что ее в это посвящали. Организацией такого рода дел могла заниматься Сидорова, или начальник паспортного стола, или тот же Романов, который что-то решал. Коля по пьяни бредит в больнице про какие-то завещания.

– Не понял, он уже пьет?

– Пока не регулярно. Сослуживцы спиртное принесли в больницу.

– Да, с этим действительно можно работать. Это наверняка ее личные деньги, поскольку все остальные ну никак не могли держать свои под кроватью или в чужой комнате. Это самый дурацкий момент во всей истории. А на Печкину похоже. На нее все похоже. А с такими деньгами нанять кого-то, чтобы убрал свидетелей, – проще простого.

– Не исключено, что Сидорова не захотела отдавать ей деньги, о которых знали сын Валентины и внук. Вот они и подорвались их вывезти, узнав про Зинину попытку проникнуть в комнату.

– Да, ничего себе, версия, – сказал Земцов.

– Извини, у меня попутный вопрос. Слава, а за сколько ты мог бы с ней… Ну, признайся как другу, пожалуйста.

– Столько денег и водки не бывает.

– Я тебя уважаю! – проникновенно сказал Сергей.

Глава 21

Алексей проснулся раньше Лары, прошел в кухню, покурил, открыл банку с кофе, она оказалась пустой. Он, стараясь не шуметь, пошел в ванную, принял душ, оделся и вышел из квартиры. Он не взял даже ключи от машины. Магазин совсем недалеко. Заодно пройдется. Он дошел до особняка Петра Романова, взглянул по обыкновению на окна явно нежилого дома. И вздрогнул. Что это? В одном окне, распахнутом настежь, на подоконнике третьего этажа стояла худая женская фигура в ночной рубашке и размахивала руками, как будто кого-то звала. Ее рот открывался и закрывался, но слышно ничего не было.

Алексей бросился к воротам, они оказались заперты. Он сначала позвонил, потом стал колотить ногами. Никто не выходил. Он пробежал несколько метров, увидел мужчину, который возился с машиной, и попросил монтировку.

– Верну, друг. Оставлю деньги в залог. Очень нужно. Там беда… Ну, в общем, надо.

– Ждать мне некогда, – равнодушно сказал мужчина. – Можешь купить. Это единственный вариант.

Алексей достал из бумажника, не глядя, несколько купюр, сунул чуткому соотечественнику в руку, схватил монтировку и бросился назад к воротам. Там опять посмотрел на окно. Женщина продолжала метаться и кричать без звука, как погибающая рыба в аквариуме. Алексей начал долбить монтировкой металлические ворота. Они оказались на редкость прочными. Но грохот был такой, что стали выглядывать люди из соседних домов. Ворота распахнулись. Охранник в черной форме быстро и профессионально втянул Алексея во двор, потом закрыл ворота.

– Чего надо? С ума сошел? Это частное владение, я никого не пускаю. Хозяина нет.

Алексей молча повернул охранника лицом к окнам и показал на одно, с женщиной.

– Черт, – пробормотал охранник. – Я вообще не знаю, кто это. Мне ничего не говорили. Это не мое дело. Не твое – тем паче. Так что иди подобру-поздорову.

– Вот этого не будет, старик, – возразил Алексей. – Думаю, ты Уголовный кодекс хоть раз, да читал. Статья «Оставление в беспомощном состоянии» – она про тебя. С этой женщиной что-то случилось, ты говоришь, что в доме никого нет, ей, возможно, плохо, она может умереть. И тогда это по факту убийство. Поскольку я тебе ее показываю живой.

– Пошли, – сказал охранник и направился к дому первым.

Когда они оказались в холле, он неожиданно больно ударил Алексея по колену, пытаясь свалить его, но тот устоял. Тогда секьюрити придержал его за плечо и занес руку для удара. Но Алексей, перехватив ее левой, нанес страшный удар в нос правой. Лицо охранника превратилось в кровоточащую рану. Он провел рукой по нему, посмотрел на ладонь, попробовал пошевелить нижней челюстью, но она явно была повреждена. Заговорил невнятно:

– Че это? Как? Чем?

– Это кастет, – ровно ответил Алексей. – Ношу его с собой на всякий случай. Ты не понял, что не справишься со мной? Я размажу тебя, если что… Хочешь?

– Че тебе надо? – гундосил, промокая кровь носовым платком, охранник. – Ну, живет у хозяина какая-то сумасшедшая родственница. Что я могу сделать?

– Она сейчас выпадет! Там окно уже открыто. Ты понял, придурок?

– Ну, выпадет так выпадет. Подниму ее, позвоню хозяину.

– У тебя есть ключи от квартир?

– Ты что! Откуда.

– Я звоню в МЧС.

– Э, нет. Ты никуда не звонишь. – Охранник уже держал в руках пистолет. – Или я тебя успокою. Ты куда-то шел – иди дальше. Мы справимся. Я позвоню хозяину, он приедет, все решит.

– Звони, – спокойно сказал Алексей. – А я подожду.

– А я говорю, пошел вон! – охранник поднял пистолет.

– Такой храбрый? Давай. Вешай на себя убийство. Похищение, возможно, у вас уже есть.

– О! Уже похищение! Мать это его полоумная. Ей сто лет в обед. Вали, а?

– Я сказал, что подожду. Не понял?