Темные Знамения
Шрифт:
Долговязый и худосочный. Лет двадцати отроду, чуть старше нового дознавателя. Белые кудри, напоминавшие овчину. Острые черты лица сжаты в треугольнике. Линия носа прямо переходила в лоб, что нетипично для местных краёв.
Синие, как море, глаза уставились на Флэя. Рот изогнулся в ухмылке.
Одет в пурпурный шёлк поверх кожаного дублета и белой туники. На руках – пластинчатые наручи, медленно переходящие в беспалые перчатки. Прямо так ему надели поверх кандалы из инквизиторского сплава, продетые через
До груди с серебряной цепи свисал причудливый медальон в виде кальмара в кольце с витиеватым узором. Таких в Равновесном Мире не носили.
Закончив осмотр, инквизитор отодвинул стул, чтобы сесть. Ещё до того, как деревянные ножки скрипнули по каменному полу, «пациент» вдруг заговорил:
– А мы не такие уж и разные с тобой.
Альдред прищурился, остановившись. Он спросил угрюмо:
– В смысле?
Пленник осклабился, тряхнул звенящими цепями и показал пальцем на свои волосы со словами:
– Ты тоже седой. Но не от рождения. Как же так вышло?
– Это очень долгая и занимательная история… – Флэй отодвинул стул, скрипел, ездя по ушам, и затем сел, сложив пальцы вместе. – Но я пришёл не за тем, чтоб её рассказывать. Ты поведай лучше, уважаемый, что архонт Храма Бурь делает в равновесной половине мира? До Деспотата путь не близкий, а дельмеям сюда путь заказан. Как мне известно, никаких разрешений у тебя с собой нет, маг. Электромантией собрался тут баловаться? Так не положено.
Актей не слушал, что бормочет Альдред. Лишь без конца всматривался в его лицо. Видать, куратор ему чем-то приглянулся. Ламбезис поинтересовался нескромно:
– Как тебя угораздило поступить на службу в Инквизицию?
Флэй не ответил, надеясь, что если проигнорирует язычника, тот настроится на разговор по существу. Но увы, дельмей не унимался:
– Да-а, Инквизиция уже не та. Хиреет на глазах и совсем не разбирается в личном составе корпусов. Так даже лучше…
Практик воспринял это как личное оскорбление. Подобными упрёками со стороны сослуживцев он был уже по горло сыт. Ему хотелось резко подняться и надавать наглецу тумаков, но он сдержался.
Когда Дельмейский Деспотат хватится своего аристократа-путешественника, синяки усугубят и без того натянутые дипломатические отношения.
Альдред вздохнул глубоко и отчеканил:
– Отвечай. На мои. Вопросы.
– Как твоё имя? – вдруг спросил Актей и почесал под глазом.
– Тебе-то что?
– По меньшей мере, я сторонник приличия. И не собираюсь разговаривать с незнакомцами. Такой простой шажок навстречу ведь, ты так не считаешь? Тот, что был до тебя, на него не решился. И ушёл с носом. Возможно, ты меня приятно удивишь?
Куда уж там отцу Радовану. Он давно отвык от вдумчивых бесед с магами.
Инквизитор погонял во рту воздух, колеблясь. И всё же пошёл на попятную:
– Альдред.
– Альдред. Редкое имя для вашего брата. Древнее, – отмечал язычник. – А что ты за Альдред такой? Молтисанти? Галтьери? Сифаретто? Какие тут у вас фамилии нынче…
– Флэй, – процедил тот.
– Хм, нездешний, значит. Что-то из лурского языка? Или…
– Этнический нирен, – парировал практик. – Наполовину.
– Тьфу. Разница невелика. Все из одной люльки выпали. Сведомые варвары.
Альдред не переживал особо о камне, который кинули только что в его огород. Языки действительно родственны. Только вот народы, разбежавшись по Равновесному Миру, быстро забыли своё кровное родство. Гнобили друг друга – хлебом не корми.
Неудивительно, что дельмеи, ранее здесь властвовавшие, смотрят на пришельцев свысока. Уж те-то свои корни помнят прекрасно.
– И правда, парень, ты умеешь удивлять.
– Вот и познакомились, я надеюсь? Вернёмся к сути дела?
– Запросто, – с лёгкой руки заявил Актей. – Выкладывай, что тебя интересует.
Куратор смерил его злобным взглядом. Думал, хорошо, что Модрич предупредил его о статусе Ламбезиса. Иначе тот бы уже считал на полу лоскутки своей срезанной кожи. Актей нагло смотрел ему в глаза, ухмылялся, шарил взглядом по лицу Флэя, будто старался запомнить. Один такой полоумный уже сегодня встречался Альдреду.
Практик покачал головой и спросил:
– Можешь внятно объяснить, что ты тут забыл?
– Но ведь все вокруг уже это знают. Я промышляю торговлей нектара. И приехал сюда показывать свой товар местным апостатам. Ни у кого чёрного больше нет!
«Издевается», – заключил Флэй. Разговор, как он понимал, тоже не пойдет.
До них из соседней, уже пыточной камеры донёсся чей-то рваный крик. Альдред призадумался, сколько ещё будут рвать конечности несчастным узникам.
– А, это, я думаю, капитан галеры, которую вы разнесли при налёте в доках. Сразу скажу, дайте мужику умереть спокойно. Если уж надумали его убивать. Он до начала сделки не знал, что перевозит.
– Я сообщу об этом отцу Жермену, – соврал практик.
Видеться с ним сегодня он не намерен был. Да и на дельмея второго сорта плевать хотел с высокой колокольни.
– Надеюсь, он примет к сведению, – Актей вздохнул. – Ты ответь мне на милость, Альдред, кто собирается оплачивать мои издержки? Ваш самодержец готов взять на себя мои хлопоты, м?
«Свет и Тьма», – думал Альдред. Этот архонт не походил на обыкновенного торговца голубых кровей. Он явно что-то скрывал. Но при этом и пытался что-то сказать. Косвенно.