Тёмные Звёзды: Дары грома
Шрифт:
– Ты сегодня какая-то бледная…
– Спасибо. Всегда найдёшь, чем угодить барышне. Ласковым словом, например… Ты поэтому холост, верно? не из-за водки же?
– Без, я уже месяц ни капли… с тех самых пор, как Картерет меня током лечил…
Позади Сеттен бубнил, волочась за профессором:
– А одна кошка в ошейнике с бляхой. Надпись – «Шестой пехотный полк», и армейский Молот оттиснут. На свисток приманилась. У нас по соседству нет ни одного полка, как с ней быть?..
– Отвяжись, Кит, – почти умоляюще сказала Бези ассистенту. – Иди за медной сеткой, иди к Ветке в
– Понятно, я не принц… – отступил он, вздохнув. – Но семья у меня хорошая, с деньгами. И я без предрассудков. Всё бы по-честному сладили.
От жалости и сдавленного внутри смеха Бези захотелось плакать. Вот дуралей! С кем себя сравнил – бакалавр, из университета выпертый, и – Церес!.. Того гляди, ещё замуж предложит, в церковь потащит – Гром принимать. А то ведь родители в дом с язычницей не пустят.
«Ох, я бы представилась с порога!.. «Здравствуйте, свёкор со свекровушкой! Я из-под земли дьяволица, вдобавок вещунья, мила ли я вам?» Ну тебя, Кит, с твоими нежностями. Если искать семью, моя семья должна быть во дворце… В конце концов! Я не дам себя забыть и бросить. Не кошку выкинули! Пусть не жена, но любимая, близкая…»
Из лабораторного корпуса Китус скорым шагом отправился ловить юнцов и юниц, оставшихся тут на каникулы. Пусть за двадцать лик служат науке. Тогда, глядишь, больше останется времени на обхаживание Бези.
«Она что, ждёт генерала или адмирала? Увы, мужчины с золотыми эполетами давно разобраны, а кто из нынешних вояк выслужится до комдива – поди, угадай. Кукуя в Гестеле, мало кого дождёшься. Мы здесь на отшибе… Надо мужа в чинах – надевай шлем и шли вздохи лысому Куполу. Чем не жених? Штабс-генерал, холостяк, у государя принят, и столько кротов перебил, что давно к ним привык. Опять же, медиум. С ним, может, проще будет столковаться, чем с каким-нибудь котом Тиграном… Видишь? Выбор невелик! Брось свою бледную тоску и улыбнись…»
Когда Картерет вернулся в лабораторный зал, почитать свежих газет, он нашёл Бези грустно сидящей в вещательном кресле. Медиа-шлем был поднят на шарнире, чтоб и случайно его не коснуться. Отчуждённое лицо златокудрой девушки, казалось, сковано гримасой уныния.
– Можете идти к себе, – скрипуче молвил профессор, однако в голосе его мелькнула нотка заботы.
– Я привыкла к креслу. Столько под шлемом просидела… Здесь уютнее, чем в келье.
– Да. Мне понятны ваши чувства.
– Разве? – подняла она печальные глаза.
– После отъезда младших барышень стало тише. Конечно, их болтовня докучала, но без них стало как-то пусто… А навязывать своё общество кому бы то ни было – против моих правил. Что ж, утешимся новостями, затем вернёмся к опытам.
– Вы были женаты? – спросила Бези после долгой паузы, когда Картерет уже водрузил на нос очки и развернул листы «Глашатая». Развязная газета забавляла его и давала повод позлословить над вралями-репортёрами.
– Зачем это вам? – сурово взглянул профессор поверх очков.
– Так просто. Хотела представить вас под руку с женщиной…
– И не смогли?
– Вас я знаю только…
– …старым. Таким и останусь – старше императора и даже патриарха. Государь Дангеро мне годится в сыновья, а вот Отец Веры скорей ровня. Смолоду все позволяли себе вольности, только я и патриарх вовремя остепенились, выбрали одиночество, в то время как Дангеро… хм!
Бези оживилась:
– Вы виделись с отцом Цереса?
– Видел ли он меня? Вряд ли. Лезть на глаза прилично актёрам, певцам, но учёным… Предпочитаю держаться в тени.
– Каков он со стороны?
– Они с принцем разные. Схожи ростом, осанкой, немного манерами, в остальном же отличны. Говорят, Церес и Ингира много взяли от матери, Мариалы из «кузницы королев». Это лишний раз подчёркивает, сколь важно заниматься кошками, чтобы понять, как из рода в род передаются признаки.
– А по характеру? – продолжала выпытывать она.
– Ан, вы могли бы сами разузнать. Что мешало вам представиться Его Величеству? К чужим грешкам он снисходителен. Глядишь, допустил бы к руке фаворитку сынка… В свете принято иметь пассий, тем более неженатым.
– Церес запретил, – глухо отозвала Бези. – Велел сидеть как мышке, пока батюшка в Бургоне. Наверное, стеснялся, что я – кротиха…
Картерет хотел было объяснить ей, почему осторожный принц таил её от батюшки, но вместо этого вновь углубился в газету.
– Смотрите-ка, мы вовремя убрались из Бургона. Если верить бульварной прессе, там появились чудеса в духе Корделя. Какой срам!.. В эпоху, когда прогресс достиг невиданных высот, когда наука идёт семимильными шагами, они позволяют себе писать: «Дерево ожило и растерзало парковую стражу»! Гром небесный, что за времена?! На одной странице – и старинные бредни, и объявление: «Ныне, 28-го хлебника, на космодроме в Эрендине астральный корабль «Авангард-4» будет установлен на стартовом комплексе…»
– Ожило, в нашем парке? – Бези изумлённо заморгала.
– Так пишут! Должно быть, читателям наскучила война, надо чем-то подстегнуть их интерес. Как это сделать? Взять до дыр зачитанные нянюшкины сказки, сборник балаганных пьесок, переврать – и в печать!.. Откуда взято? куда цензура смотрит?
Вернувшись к тексту, он примолк, недовольно шевеля губами. Глаза его бегали по строчкам, а в сердце вкрадывалась смутная тревога.
«Об этом ужасе поведал по секрету свидетель, нижний чин белой гвардии, просивший не называть его имени. Он долго скрывал событие, но больше не в силах был молчать…»
– Принц показывал мне дерево, – заговорила девушка неуверенно, – старый дуб возле той круглой башни, где жандармов запирали протрезвиться. По пути к Нырищу. Дуб так криво стоял, словно он шёл и на ходу застыл. У него корни из земли торчали как подогнутые ноги… Ствол весь изрубленный, в шрамах, и цепью окован – та прямо в кору вросла. Нижние ветви спилены. Церес говорил, что…
– Мне тоже, на прогулке, – огрызнулся профессор. – Чудес не бывает.
– А я? то есть – медиумы?
– Любое так называемое волшебство, – назидательно заметил Картерет, – есть знание, которое пока нам недоступно.