Шрифт:
ГЛАВА 1
Тихо, тихо
В тёмном городе.
Здесь огни не горят,
Светлячки не летают.
Если выйдешь ты ночью на улицу,
То утонешь во тьме нашего города.
Незадолго до того, как в нашем городе начали происходить убийства, моя мама уволилась с работы. Теперь она просыпается на полчаса раньше, чтобы успеть приготовить мне завтрак в школу.
Но это не самое худшее. Ужаснейшим обстоятельством всей своей жизни я всегда считала то, что родилась я не в центре Нью-Йорка или, хотя бы, Чикаго, а в Тенебрисе – забытом всеми городе, тихой пустошью, скучной глубинке. Наш город иногда называют тёмным. Говорят, это из-за климата. Солнце светит обычно тускло, а тучи заволакивают всё небо, не давая прохода свету. У нас и правда каждая улица – сплошная серая дорога, идущая вдоль городка, петляющая и пустынная. А когда наступает ночь, только лишь на небольших участках тускло светит бледный фонарь. У правительства города нет денег на оплату освещения – ещё одна причина в доказательство того, что я живу в самой глубинке Америки. И всё же, годы, проведенные здесь, начиная с детства и заканчивая моими семнадцатью годами – это действительно прекрасное время. Пусть наш город тихий и скучный, дома и дороги серые, а тучи хмурые – далеко не это украшает Тенебрис. Люди – вот что заставляло светиться наш городок. Жаль, что понять мне это только предстояло, и было это слишком поздно.
Итак, город был угрюм, как и всегда. Я засыпала, общаясь с друзьями по скайпу. Мы обсуждали предстоящую контрольную по химии, к которой снова никто не готовился, даже Грейс, мечтающая стать врачом. Тёплое одеяло согревало меня, как и беседа с друзьями. Единственное, чего я могла тогда бояться, это лишь то, что в какой-то момент папа войдёт в комнату и заставит меня выключить ноутбук. Ни я, ни мои друзья ещё не догадывалась, что завтра в нашем городе случится первое убийство, за которым пойдут последующие.
В тот день, когда за окном ещё был февраль, я снова проснулась на полу.
– Времена идут, а ты до сих пор падаешь с кровати во сне, – послышалось мне.
– Отвали, Брэдли, – пробубнила я в подушку.
Почувствовав, что он до сих стоит в дверном проёме, показала ему неприличный жест рукой.
– Я буду на кухне, когда ты проснёшься, – сказал он, и за ним тихо захлопнулась дверь.
Я перевернулась на другой бок. Спать хотелось невыносимо, а потому соображалось долго. Мне хватило пары секунд, чтобы соскочить с пола и понестись со скоростью ветра на первый этаж.
– Брэдли? – выкрикнула я при виде брата, который не приезжал домой больше месяца.
Он лишь игриво посмотрел на меня. Лицо его повзрослело, скулы покрылись лёгкой щетиной, волосы подросли, но я обратила внимание только на шрам, которому недавно стукнул уже год. Кажется, его почти и нет, но я всё равно вижу, как он разрезает почти половину лба.
– Почему
– Только не говори родителям, – начал он. – Но меня, похоже, отчислили.
– Что? – чуть ли не крикнула я. – Ты в своём уме?
– Оказывается, если пропустить больше половины лекций, могут отчислить.
– Чёрт возьми! – гневно протараторила я. – Да все это знают, Брэдли, ты совсем идиот? Ты издеваешься? Ты вообще понимаешь, какое чудо, что тебя с твоей успеваемостью вообще куда-то взяли, не говоря уже про то, что это, блин, престижный университет!
– И что, – улыбнулся он.
Я, кажется, уже догадывалась, что однажды его отчислят. И догадывалась, что ему от этого не будет ни капли досадно, ведь всю свою жизнь он готовился к поступлению в другой университет со спортивной нагрузкой.
– Лучшего в твоей жизни не будет, – повторила я. – Вали в Сиэтл, извиняйся перед преподами, но только не сиди здесь.
Как только он услышал это, его лицо исказилось ещё больше. Улыбка стала шире, а вот моё терпение лопалось окончательно.
– Что ты собираешься теперь делать?
Но он не ответил, вместо этого рассмеявшись на всю комнату так, что со второго этажа послышались шаги папы, который спускался, потому что почувствовал, что в доме стало довольно-таки шумно.
– Тебе смешно? – выкрикнула я. – Чего ты смеёшься?
– Глупышка, – еле слышно сказал он.
– Что, – недоверчиво посмотрела я на него. – Это шутка?
Он точно не ответил, но я уже знала, что так оно и есть.
– Задница, – ударила я его по плечу.
В дверном проёме в это время появился отец. Он с удивлением посмотрел на Брэдли, но не поспешил приветствовать его или показывать хоть какую-то реакцию на его появление.
Мой отец, Стэнли Кларк, более пятнадцати лет работает в полицейском участке нашего города. Вот уже семь лет он является шерифом. Но наш городок слишком скучный, в нём редко что-то происходит, поэтому отец привык раскрывать только маленькие дела. Но скучать ему оставалось недолго. Этим утром он ещё не знал, что с сегодняшнего дня ему предстоит расследовать самое громкое дело в истории всего Тенебриса.
– Брэд? – лишь спросил он. – Как ты тут?
– В университете резко объявили каникулы на неделю.
– Звучит не слишком правдоподобно, – сонно промямлил отец, заваривая чай с мятой.
– Приехали какие-то химики, сейчас там идёт неделя науки и прочей ерунды. Программистов отпустили на неделю, так как смысла находиться там нет.
– Мне стоит позвонить твоему преподавателю?
– Можешь сделать это, чтобы убедиться, что я не обманываю тебя.
– Ладно, – почти безынтересно ответил отец. – Я поверю.
– А поверишь мне, что сегодня мне разрешили не приходить на урок химии? – спросила я.
– Изабелла, – посмотрел он на меня. – Я знаю, что у тебя сегодня контрольная.
– Чёрт возьми, – закатила я глаза. – Откуда это можно было знать.
– По ночам надо спать, а не разговаривать с друзьями по скайпу.
Он заварил чай и сел с нами за один стол.
– Как дела в Сиэтле? – перевёл он тему.
– Отлично, – улыбнулся Брэдли. – Нам вроде как обещали раздать планшеты за хорошую учёбу. Я думаю, за месяц подтянуть оценки, чтобы тоже стать претендентом.