Темный источник
Шрифт:
Я, как могла, расслабила сведенные усталостью плечи, отрешилась от головной боли, терзавшей меня уже несколько часов, и постаралась сконцентрироваться на том, что происходило сейчас с мальчиком, который сидел за столом в моем кабинете и не обращал на меня ни малейшего внимания. Деклан был очень занят, он рисовал. Лист бумаги перед ним был смят, местами на нем темнели влажные пятна, оставленные потными ладошками. В руке Деклан держал синий восковой мелок. С силой вдавливая его в бумагу, он водил им по спирали, словно на рисунке раскручивался неистовый циклон. Какая буря бушевала в его душе? Мне нужна была подсказка, и я присмотрелась к его позе, к лицу, но то, что я увидела, меня не обрадовало. Деклан низко склонился над столом, его волосы были растрепаны, дыхание казалось неглубоким
Пока я смотрела, мелок в его руке переломился пополам. Деклан схватил обломки обеими руками и принялся с ожесточением водить ими по бумаге.
– У тебя неприятности в школе? – пустила я пробный шар. – Или что-то случилось дома? Не хочешь ни о чем рассказать?
Не успела я договорить, как мой затылок словно проткнула раскаленная игла, глазные яблоки запульсировали и даже зубы заныли. Мигренями я страдала с двенадцати лет и отлично знала: единственный способ справиться с убийственной головной болью – это спрятаться куда-нибудь в тихий, темный, прохладный уголок и терпеть. Но сейчас, разумеется, ни о чем подобном не могло быть и речи.
Деклану было девять. За последний год он сменил три школы, пока мы не нашли наконец ту, которая подходила ему больше всего. Это была небольшая авторская школа с уклоном в естествознание, которое Деклану особенно нравилось. Мне и его матери пришлось, однако, приложить немало усилий, чтобы его туда приняли. Я сама несколько раз встречалась с директором и школьным психологом, и в конце концов мне все же удалось уговорить их хотя бы попробовать.
В первое время Деклан чувствовал себя прекрасно. Он не только хорошо учился, но и быстро подружился с одноклассниками. Примерно половина учебного дня проходила вне школьных стен – в местном природном центре с собственными садами, прудом и небольшим участком первозданного леса. С самого начала Деклан увлекся проектом по выращиванию мальков форели из икры; каждую неделю, во время нашей очередной встречи, он с энтузиазмом рассказывал, как развиваются мальки. Сейчас они были уже достаточно большими, их пора было выпускать в природную среду, и вся школа готовилась к этому событию как к большому празднику. Деклан был в восторге: маленькие форели, за появлением которых из икринок он наблюдал, были здоровы и готовы покинуть садок.
– Как поживают твои рыбки? – попробовала я зайти с другой стороны.
Не отрывая взгляда от бумаги, Деклан принялся чертить с еще большим ожесточением.
– Мне приснился про них плохой сон, – буркнул он наконец.
– Вот как? – Я наклонилась к нему. – А какой?..
Деклан нахмурился. Приподняв голову, он с некоторым недоумением рассматривал выведенные им на бумаге яростные синие спирали.
– Они оказались не теми, за кого себя выдавали, – выдавил мальчуган.
Я глубоко вздохнула. Потерла левый глаз, который болел сильнее, чем правый, и уже начал слезиться.
– Не теми, за кого себя выдавали… – повторила я машинально. – Кто? Форели?!
Деклан кивнул.
– Во сне они оказались чем-то совсем другим. Превратились в другое…
– Во что же?
Он не ответил, только крепко сжал губы.
– Сны действительно могут иногда напугать, – сказала я наконец. – Но это ведь просто сны. Они не могут последовать за тобой в реальную жизнь.
Мальчик бросил на меня быстрый взгляд.
– Правда?
– Правда, – подтвердила я. – Рыбы, которых вырастили ты и твои одноклассники, по-прежнему остаются все теми же прекрасными молодыми форелями, каким они и были с самого начала. Не так ли?
Деклан посмотрел на меня и несмело улыбнулся.
– Так, – подтвердил он, и его лицо просветлело. – Так!
– И на следующей неделе вы выпустите их в пруд.
– Угу. – Деклан спрятал мелки обратно в коробку, потом взял со стола рисунок, смял и отнес в мусорную корзину.
– Тебе, наверное, будет грустно с ними расставаться, – сказала я. – И ты, наверное, будешь за них беспокоиться. Ведь одно дело – садок, и совсем другое – пруд. Для них он как новый огромный мир.
Он немного подумал.
– Нет, не грустно. Они уже большие и должны жить на свободе, а не в садке.
– Ты сможешь навещать их, –
Деклан кивнул.
– Мисс Эванс говорит – если мы захотим, мы даже можем ловить их сеткой, но я думаю, это будет не так-то легко. Если бы я был одной из этих рыбок, я бы ни за что не дал себя поймать.
Остаток сеанса Деклан с воодушевлением рассказывал о том, что запланировано в школе на последнюю неделю занятий: выпуск маленьких форелей, пикник, экскурсия в научный музей. Наконец он замолчал, и я, взяв в руки телефон, договорилась с его матерью о сеансе в будущую пятницу.
– Желаю счастливых каникул, – сказала я Деклану на прощание.
Закрывая кабинет, я достала из мусорной корзины рисунок, отнесла на стол и разгладила. На бумаге Деклан изобразил бушующее море: злые волны на поверхности, а внизу, в глубине, – стая больших темно-зеленых рыб с огромными пастями, усеянными острыми изогнутыми зубами. Форели из его сна, подумалось мне. Те, которые притворялись не тем, чем были на самом деле. Присмотревшись, я увидела, что кроме зубов у некоторых рыб имелись длинные, тонкие щупальца, которые тянулись к маленькой человеческой фигурке. Фигурка тонула – хищные щупальца схватили ее за ноги и увлекали на глубину. Кто это? Он, Деклан?..
Я всмотрелась. Нет, это не был большеглазый, коротко стриженный, немного смешной девятилетний мальчик. Это была взрослая женщина с длинными темными волосами, в белой блузке и серых брюках.
Это была я.
Отперев замок своей квартиры-студии, я буквально ввалилась внутрь, толкнув дверь плечом. Поставив на пол битком набитую сумку с ноутбуком и рабочими записями, я прошла на кухню, налила себе большой бокал вина и приняла сразу три ибупрофена. Сделав первый укрепляющий глоток, я направилась к кровати, на ходу сбрасывая блузку и брюки, которые надевала на работу. Вместо них я натянула тренировочные штаны и футболку с принтом рок-группы «Может, они гиганты». Футболку подарил мне мой бывший бойфренд Фил. Он буквально обожал разного рода выходы: экскурсии, поездки на концерты, на баскетбольные матчи, просто походы в магазин. Я по сравнению с ним была настоящей домоседкой и предпочитала смотреть по «Нетфликсу» сериалы и шоу, но Фил утверждал, что совместные выходы в свет – это именно то, что должны делать все нормальные пары, поэтому мне приходилось время от времени его сопровождать. Теперь Фил давно канул в прошлое, а вот футболка осталась.
Устроившись на диване, я откинула голову на спинку и стала размышлять о словах Деклана. Они оказались не теми, за кого себя выдавали. И еще этот его рисунок… Мысленно я завязала узелок на память: позвонить его школьной учительнице мисс Эванс и уточнить, не заметила ли она каких-то негативных изменений в состоянии или поведении мальчика.
Да, моя работа могла быть очень нервной, изматывающей, но бывали и хорошие дни. В такие дни – в дни решающих прорывов, когда трупиал оказывался не просто трупиалом или когда какая-нибудь девчушка, придя на сеанс, рассказывала, как воспользовалась методикой, которую мы изучали, чтобы справиться с панической атакой, – я понимала, что быть социальным работником не так уж плохо. Правда, частной практикой я занималась всего-то около года, однако, несмотря на это, мое рабочее расписание было довольно напряженным, да и клиентов, которые еще только ждали своей очереди, у меня хватало. Как ни печально, в городе не было недостатка в мальчиках и девочках, у которых имелись серьезные психологические проблемы. Именно с ними я предпочитала работать – мне нравились сложные случаи, нравилось добиваться успеха там, где потерпели неудачу другие. В колледже я специализировалась в психологии, потом проработала несколько лет в районном центре психического здоровья и в конце концов решила вернуться на учебу, чтобы получить диплом социального работника. Заниматься приходилось по вечерам, после полного рабочего дня, так что даже субботы с воскресеньями были у меня заняты – я сидела в библиотеке, читала свежие статьи по специальности, делала выписки. Наибольшее внимание я уделяла проблемам помощи неблагополучным детям.