Темный Князь ищет невесту
Шрифт:
– Сходи к Рикону, пожалуйста. Спроси, нашел ли он портрет.
– Да, миледи.
Она поторопилась прочь из комнаты, а я снова уставилась на свое отражение.
Пытаться сразу бежать из страны, было бы невероятно глупо. Не прошло и часа, как я исчезла из своей комнаты в замке дяди, как вдоль дорог тут же начали рыскать Гончие. Что будет к утру, подумать страшно.
Тёмный Князь не упускает своего, добивается желаемого любой ценой – это то немногое, что о нем знаю. Обещанная ему много лет назад я не могла просто так исчезнуть. Уверена, он перевернет королевство вверх дном. А если найдет… Сомневаюсь, что переживу это событие.
Еще знаю, как он неравнодушен к красоте. Невзрачную дурнушку на Отборе Повелитель даже не заметит.
Вот ею я и стану.
Глубоко вдохнув, выпустила воздух через рот, пытаясь настроиться. Чем быстрее начну, тем лучше. Муки ожидания – самое ужасное, лучше уж сразу рубить с плеча. Главное, сосредоточиться на конечном результате, и тогда всё получится.
Я посмотрела на перстень у себя на пальце. Тронула белый камень, осторожно обвела контур золотой оправы, чувствуя тепло. От кольца вновь начало исходить мягкое свечение. Оно касалось зеркальной глади, превращая мое отражение в нечто призрачное, потустороннее. На мгновение показалось, что это и не я вовсе.
– Подожди, Амелия.
От неожиданности, я одернула руку от колдовского камня, и он вмиг потух. Обернулась.
В комнату вошел Рикон, держа в руках небольшой свиток. Судя по всему, он какое-то время стоял на пороге, наблюдя за мной. От этой мысли щеки очередной раз опалило огнем, я наверняка покраснела. Хорошо, что в полумраке этого не видно.
Мягкий свет от камина, маленькая комнатка и мы с Риком наедине. А за окном –безлунная ночь, обещающая сохранить в тайне всё, что может здесь приключиться. Определенно, нужно было лучше продумать этот момент.
– Почему не передал с Зельнавой? – вернула взгляд к своему отражению, стараясь, чтобы голос звучал как можно непринужденнее.
Рик подошел, отложил сверток с портретом на тумбу и встал позади. Коснулся моих волос, подхватил одну прядку, медленно пропуская ее между пальцами и смотря, как она скользит, стремясь вернуться обратно. Затем поймал мой взгляд в отражении. Погладил щеку костяшками пальцев, склонился и поцеловал в висок. Затем ниже, и ниже, пока не обжег губами шею.
Я прикрыла глаза, наслаждаясь волнами тепла, гуляющими по телу. Стало жарко, невыносимо хотелось подняться, повернуться к Рику лицом. Чтобы между нами не осталось ни единого сантиметра, чтобы обнял крепко-крепко и целовал по-настоящему, кружа голову и отнимая дыхание.
Но вместо этого, наклонилась вперед, отстраняясь от него, цепляясь пальцами за холодное дерево тумбы, словно она была спасательным островком благоразумия.
– Не надо, Рик, пожалуйста… Это все усложнит.
Он выдохнул, сжав спинку стула.
– Прости. Мне хотелось поцеловать тебя, пока ты – еще ты. Пока не превратилась в другую.
– Рик! – встала, поворачиваясь, – Я же никуда не денусь. Лишь на время поменяю черты лица.
– Ты поняла, о чем я. И вообще, меня коробит от одной мысли, что ты будешь где-то там, на клятом Отборе. Да, Князь сто процентов не обратит внимания, но… Он будет рядом.
Не ожидала, что придется убеждать Рикона в успехе нашей операции. Это его работа! Разве не я должна сейчас биться в истерике от страха?
– Посмотри, – схватила свиток и рывком его развернула, – Посмотри на нее. И скажи, что присутствие рядом с ней Повелителя может что-то изменить в ее судьбе.
Он молчал, потому я сама рассмотрела портрет своего будущего лица. Слишком крупный нос, маленькие, близко посаженные карие глаза, мясистые губы. Все это в ареоле пушистых рыжих кудрей.
– Это точно не тот типаж, что ему по вкусу. Он предпочитает таких, как я. И если мы отойдем от плана и попытаемся уехать прямо сейчас, Князь найдет меня, а вас с Зелей вздернет на рее и отправит по морю, с очередным кораблем-призраком. В лучшем случае.
Рик шагнул ко мне, со скрипом отодвигая мешающий стул и обнял. Я вжалась в твердую грудь лбом, сминая в кулаках пергамент и зажмурилась. Что есть сил, до белых пятен. Всего две недели – не вечность. Но, как же страшно. А вдруг поймет, раскроет, или сама себя выдам? Страшно даже представить.
– Ты права, конечно же, права. Прости, родная. Все получится, – отстранился, обхватывая мое лицо ладонями.
Поцеловал в губы – крепко и долго, насколько хватило воздуха. Я даже чуть пошатнулась в его руках, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Мягко оттолкнула, тяжело дыша.
– Иди! Не знаю, как долго буду мучиться над преображением, а ночь не бесконечная.
– К сожалению…
– Пришли ко мне Зельнаву, – отошла к зеркалу, опершись на тумбу дрожащими руками. – И еще, Рик?
Поймала его взглядом у выхода из комнаты. Он остановился.
– Что?
– Твой домовой умеет чай заваривать? И я бы не отказалась от чего-то вроде плюшек или пирожков.
Рикон улыбнулся и кивнул.
– Вот такой я негодный хозяин, гостей голодными держу… Сейчас всё будет!
Он исчез из вида, а я вернулась к тому, зачем села перед зеркалом с самого начала. Только теперь у меня был мятый пергамент с портретом одной из участниц Отбора. И гораздо меньше времени на попытки перекроить свое лицо.
Глава 4
В комнату осторожно пробирались первые лучи рассвета, когда я тихонько прикрыв за собой дверь, выбралась в сени. Обула чьи-то тапки – большие, растоптанные, с подмятыми задниками, и выскользнула за порог.
Пахло утренней свежестью, умытыми росой цветами и хвойным лесом. Прикрыв глаза, вдохнула полной грудью этот вкусный воздух, постояла немного, не шевелясь и прислушиваясь к звукам природы. Она жила своей жизнью, все время пребывая в движении: то ветер пошевелит ветвями или скользнет по траве, то зачирикают синички, вспорхнув стайкой с развесистой рябины. А сейчас вот дятел неподалеку постукивает, выискивая в коре завтрак.
Хорошо! И покидать это место совсем не хочется.
Стянув с плеч мантию, сложила ее в несколько раз, постелила на порог и присела. Ночью у меня всё получилось. Далеко не сразу, с попытки, наверное, четвертой или даже пятой – так устала вчера, что даже не помню. Но лицо я себе изменила. Даже больше, с небольшим привесом в виде бородавки на брови. Ее не было на портрете, но объяснить это просто – художник не счел нужным, изобразить сей недостаток. А проверять мои слова никто не станет.