Тёмный лорд
Шрифт:
— Моя задача — сделать хорошо всем слизеринцам, — ответил Том. Присмотревшись к миссис Блэк, он понял, что она, как и Лукреция, двигалась настолько легко, словно родилась на каблуках.
— Пусть она помучается, Том. Пусть ощутит сполна, каково это — общаться с отбросами из Гриффиндора. Ладно, мне пора, — улыбнулась Мелани, когда они вышли в холл.
Пожелав миссис Блэк приятного вечера, Том пошел в подземелья. На нижней площадке гриффиндорец Деннис Притчард обнимал райвенкловку Эллис Смит. Глядя, как они касаются друг друга лбами,
В центре гостиной полыхал камин. Рэндальф, Альберт и Мари сидели с каменными лицами. Рядом сидели Сайнус с Араминтой. Крэбб, как обычно, сопел и тоже чего-то ждал. Не хватало только Друэллы — она, похоже, повела Ориона назад в больничное крыло.
— Свободен, — бросил Том приятелям.
Араминта вскрикнула от изумления. Сайнус подскочил и стал жать руку Тому. Рэндальф и Мари вздохнули с облегчением. Крэбб забавно засучил ногами, словно и впрямь произошло нечто выдающееся.
— Спасибо, Том… — пролепетал трясущийся Сайнус.
— Да не за что, — сказал Том, устроившись в кресле. — Спасибо надо сказать не только мне, но и Мари. Я представил дело так, что Пруэтт с Вэйном устроили пожар, а Орион прибежал на их крики. — Араминта, широко раскрыв глаза, с благоговением посмотрела на него.
— Говорят, Пруэтт не сможет стать отцом, — фыркнул Сайнус. — От огня пострадали ноги… и кое-что повыше.
— Помолчи, Сайнус! — раздраженно сказал Том. — Блэк поставил под угрозу наш клуб. Я помолчу о такой мелочи, как репутация нашего колледжа и здоровье твоей тети. Хотите — нападайте, но не оставляя следов.
— Том, что же делать? — растеряно спросила Мари.
— Что делать… — Том помассировал лоб. — Мы можем вместе выносить общие решения. Будем выносить врагам что-то вроде приговоров закрытым трибуналом.
При этих словах Риддл поглядел на огненную дорожку, в яростном свете которой стрелки каминной решетки казались хрупкими. Разучивание заклинаний приятелям поднадоело. Зато если превратить клуб в Совет Слизерина…
— А ведь это идея! — подпрыгнул Сайнус.
— Главное, побольше об этом трепись, — усмехнулся Том. — Можно поорать на Главной лестнице и в Большом зале.
— Том, я не собираюсь… — пролепетал раздавленный Сайнус.
— Вот и славно. Ладно, давайте отдыхать, — взглянул Риддл на часы. — И так сегодня перенервничали.
Слизеринцы стали расходиться. В вечерних огнях их фигуры напоминали призрачные тени. Голову охватила боль, но Том не обращал на нее внимания.
«Тебя волнуют угрозы, — расхохотался надменный голос. — Тебя бесит, что какой-то Пруэтт смел повысить голос на Лорда Волдеморта».
«Глупости, — ответил сам себе Том. — Он угрожал не мне, а Диппету».
«Но предупредил и тебя, — продолжал голос. — Лорд Волдеморт должен обладать такой мощью, чтобы уничтожить шутя десяток — нет, лучше сотню сотрудников любого министерства».
«Не надоело нести
*
Зима сорок четвертого года запомнилась сильными поземками. Ветер поднимал с земли целые сугробы, и они, сливаясь с метелями, подолгу кружились отвесной снежной пеленой. Из-за снегопадов русские едва продвинулись на Украине, хотя не дали Вермахту отбить Киев. Игнотуса Пруэтта выписали из лазарета, хотя он больше не мог играть в квиддичной команде. Куда большим было изумление слизеринцев, что Лукреция Блэк провела почти все время у его постели.
Как-то в конце февраля профессор Мэррифорт попросила Тома задержаться после урока.
— Я поговорила с директором, — сказала она, когда парень подошел к ее столу. — Он согласился, чтобы я взяла вас ассистентом.
— Спасибо, мэм, — улыбнулся Том. — Не знаю, как вас отблагодарить.
— Что вы, Том, — профессор взяла клетку с филином. — Благодарить вы должны свои талант и упорство. У вас, кстати, есть разрешение на работу в Запретной секции?
— Да, мэм, — кивнул Риддл. — Профессор Слагхорн подписал мне его еще в четвертом классе.
— Замечательно, — ответила Галатея Мэррифот, когда они вышли в коридор. — Работа в Запретной секции понадобится вам для подготовки к занятиям.
— Простите, мэм… А почему не существует каталога Запретной секции? — спросил Том.
— Из-за отдела рукописей, — сказала профессор Мэррифот. — Если бы кто-то занялся работой по их систематизации, Хогвартс был бы перед таким учеником в неоплатном долгу.
— Что же… Я, пожалуй, мог бы попробовать, — вздохнул Риддл
— Спасибо, Том, — благодарно кивнула старуха. — Сегодня выпишу вам направление на работу с рукописями.
После обеда Риддл, не теряя времени, показал бумагу мисс Лаймон. Темные рукописи хранились в нижних ящиках особого шкафа, и это был отличный шанс. Рукописи на языке майя и тольтеков, дощечки с клинописью можно было отбросить сразу. Не подходили ни кельтские руны, ни готическая или славянская вязь. Том предполагал, что Герпо написал папирус по-египетски, который был чем-то вроде эсперанто темных магов.
Удача улыбнулась Тому через две недели. Просматривая папирус под номером «22», он обнаружил знакомые знаки. Они напоминали ему свою пропорцию, составленную во время Рождественского бала. Ниже был нацарапан текст:
Расщепление души предполагает совершение темного обряда. Четыре значения обозначают силу, обратную воле Аммона-Ра: значения Ба, Ка, отделяемой части Ба и уравнения души, обратной уравнению сансары. Для совершения обряда требуются кровь или предмет жертвы, кровь мучителя, первооснова и облик Ка.