Темный покровитель
Шрифт:
— Так, Элис, ты первая. — Блейк машет блондинке, когда мы спускаемся к кромке воды, и она идет туда, где на песке ждет доска для серфинга. Я чувствую еще один крошечный проблеск ревности, что он не выбрал меня первой, но быстро подавляю его. Скоро настанет и моя очередь.
— Ты уже делала это раньше? — Высокая, худая, темноволосая девушка слева от меня поворачивается ко мне. — Кстати, меня зовут Мишель, — добавляет она.
Я качаю головой.
— Нет, это мой первый раз. О и я, Джиа.
— Приятно познакомиться. — Она оглядывается на воду. — Я здесь уже неделю. Это мой третий урок. Блейк очень хороший учитель, очень терпеливый. И это здорово, потому что я далеко не талантливый серфер. — Она смущенно смеется.
— Я здесь всего пару дней. Вчера я ходила на разведку, встретила Блейка в том баре. — Я жестом показываю на пляж. — Он сказал мне, что я должна приехать и попробовать это.
— Я рада, что ты это сделала! Всегда приятно заводить новых друзей. Давай я тебя представлю.
Она подталкивает меня к трем другим девушкам, которые стоят и разговаривают в небольшом кругу, и меня быстро знакомят с Мелани, Бетани и Викторией. У всей четверки одинаково подтянутые фигуры, все они излучают небрежное богатство и тот лоск, который появляется только от того, что они прожили так всю жизнь. Мне требуется всего несколько минут, чтобы понять, что они приехали на девичник, и Виктория поднимает левую руку. На ней — огромный бриллиант овальной формы, и она размахивает им так, что солнце сверкает на нем, рассыпая радужные блики.
— Оно великолепно. — Я рада, что сняла свой ремешок и снова оставила его в сумке. Если бы кто-нибудь присмотрелся, то заметил бы тонкую линию загара на безымянном пальце моей левой руки, но я сомневаюсь, что кто-то из них это сделает.
— Он сам его выбрал. — Виктория усмехается. — После того, как я оставила кучу журнальных фотографий в очень заметных местах, очевидно. Возможно, я случайно переслала ему письмо о понравившихся мне стилях колец.
Я прикусила губу, думая о том, какое кольцо могло бы мне понравиться. Я никогда не задумывалась об этом. Петр не подарил мне кольцо на помолвку, сказав вместо этого, что это традиция его семьи — дарить у алтаря реликвийное кольцо. А Сальваторе просто надел мне на палец золотое кольцо. У меня даже не было возможности подумать, нравится ли мне подаренное кольцо или нет.
Теперь, наверное, никогда и не стоит задумываться. Я не могу представить, что Сальваторе будет из кожи вон лезть, чтобы купить мне кольцо, особенно когда ему это не нужно. Насколько ему известно, он сделал все, что должен был сделать, чтобы защитить меня. Нет причин идти дальше.
— Откуда ты? — Спрашивает Мишель. — Я живу в Бостоне. Виктория и Мелани — совладелицы магазина одежды в Сан-Франциско, а Бетани владеет сетью ресторанов в Сиэтле. Как ты понимаешь, нам нечасто удается собираться вместе, так что эти каникулы были очень кстати.
— Я из Нью-Йорка. — Я прикусила губу. К счастью, она не спросила, чем я занимаюсь, не представляю, как бы я ответила на этот вопрос. Я никогда не задумывалась над тем, почему единственные друзья, которые у меня были, и единственные друзья, которые были у моих друзей, это дочери других мафиозных семей. Но теперь мне пришло в голову, почему это так. Кто еще может понять нас и наш образ жизни, который не совсем вписывается в двадцать первый век? Я не могу сказать ни одной из этих женщин, какими бы милыми и жаждущими дружбы они ни казались, что я дочь мафиози, что мой брак был заключен по расчету, что я здесь в медовый месяц, а мой муж — мой крестный отец, который сорвал мою запланированную свадьбу у алтаря, потому что, по его словам, боялся за мою жизнь.
Могу только представить, какими были бы выражения их лиц.
— Что привело тебя сюда? — Их любопытство кажется искренним, и мне неловко, что приходится уклоняться от правды. Но я не могу ее выдать, да и не хочу говорить о Сальваторе, особенно с незнакомцами.
Сейчас все, чего я хочу, это сбежать от своей реальности, и именно для этого я сюда спустилась. А не для того, чтобы мне о ней напоминали.
— О, просто… — Я поднимаю одно плечо, надеясь, что это выглядит как непринужденное пожимание плечами. — Просто нужно было уехать.
Это, по крайней мере, правда, даже если это, вероятно, не те причины, которые они предполагают.
— Я следующая! — Мишель смеется, только поворачивается и смотрит в сторону Блейка, когда он называет ее имя, чтобы она подошла. — Ладно, пожелайте мне удачи.
Я наблюдаю, как она спускается к доске для серфинга. Элис, похоже, не слишком хорошо справилась с задачей, ее волосы наполовину выбились из хвоста и разметались по лицу. Мишель, напротив, кажется, неплохо держит равновесие, несмотря на все ее заявления о том, что у нее это плохо получается.
Пока мы ждем, я узнаю немного больше о своих новых подругах. Виктория и Мелани обе прошли школу моды, намереваясь открыть бутик одежды. Жених Виктории — управляющий хедж-фондом в Сан-Франциско. Бетани мечтает через несколько лет открыть новый ресторан в Лос-Анджелесе. Все они явно из богатых семей, выросли вместе в Бостоне, где, очевидно, Мишель осталась и стала юристом, но все они унаследовали свои трастовые фонды и имеют свои собственные стремления и карьеры. Виктория — единственная, кто помолвлена, хотя Мелани считает, что ее парень собирается сделать предложение ей в любой день.
Это напоминает мне о том, что у меня нет таких стремлений, вернее, не может быть. Моя жизнь всегда была предопределена. У меня не может быть собственной карьеры, бизнеса или планов. Моя жизнь всегда должна была вращаться вокруг мужа, которого выбрали для меня, и моего места в мире мафии. У меня сводит живот от мысли, что даже если бы я вышла замуж за Петра, даже если бы он оказался не тем, за кого себя выдает Сальваторе, это все равно был бы моей жизнью.
Я верила, что так будет лучше, что Петр, похоже, видит во мне равную. Что я стану его партнером в управлении Братвой, а не просто кем-то на задворках. Но, находясь здесь, видя полноценную жизнь этих женщин в ярких красках, я думаю, достаточно ли было бы даже этого. Или, может быть, однажды мне захотелось бы большего.