Темный покровитель
Шрифт:
Как долго я смогу это терпеть? Этот вопрос мучает меня, когда я покидаю виллу и направляюсь в помещение, которое я арендовал для работы, пока мы здесь. Завтрак ждет меня, как и просил, — сэндвич с яйцом и беконом на круассане с кофе, и я тяжело опускаюсь в кресло, ковыряюсь в нем, пока открываю ноутбук и стараюсь не думать о том, насколько долгой, несомненно, будет эта жизнь.
Но вопрос снова и снова закрадывается в сознание, пока длится утро. Джиа спросила меня о неверности, которой она явно от меня ожидает, и я не знал, что ей ответить. У меня нет желания быть неверным своей жене, но я также не уверен, что одного быстрого, формального траха каждый месяц или вообще без него, когда у нас с ней родится сын, мне всегда будет достаточно. Я, конечно, не думаю, что безбрачие, это то, что мне по силам, хотя я никогда не искал компанию на постоянной основе. Но в то же время я понимаю, насколько это несправедливо по отношению к ней с обеих сторон так же, как понимаю, что мысль о том, что кто-то еще может прикоснуться к ней, заставляет меня чувствовать себя полубезумным от ярости. Но мысль о том, чтобы прикоснуться к ней без крайней необходимости, заставляет меня чувствовать себя так, словно меня поглощает чувство вины за то, чего я хочу. Это невозможная проблема, и я не знаю, как ее решить.
У меня встреча с Джозефом по видеосвязи, мы обсуждаем укрепление и то, как лучше поступить с Игорем. Мне трудно сосредоточиться, пока мы разговариваем, мои мысли постоянно возвращаются к Джии. Сегодня утром, поднявшись, я нашел один из ее романов рядом с ванной. Я полистал его всего минуту, пораженный тем, что прочитал на страницах. Тогда стало немного понятнее, откуда она знает столько, сколько знает, о том, чего, по ее мнению, она хочет в спальне, и, представив, как я делаю с ней эти вещи, я чуть не запер дверь и снова не обхватил член рукой, просто чтобы снять возбуждение. Кое-что из этого я мог так легко представить, а кое-что заставляло меня чувствовать себя грязным, потому что я читал это и знал, что меня возбуждает делать с ней такие вещи, в то время как они должны приводить меня в ужас.
Раздосадованный, я встал, когда встреча закончилась, намереваясь прогуляться в лучах послеполуденного солнца и, возможно, взять ланч, а не ждать пока его доставят. В голове прокручивается разговор с Джией, состоявшийся накануне вечером, и я не могу не задаться вопросом, не слишком ли резко я прервал ее попытку сократить разрыв между нами. Может быть, лучше было бы поддержать ее попытку и поощрить ее открыться мне?
Я не могу быть таким любовником, каким она хочет меня видеть. Я даже не уверен, что смогу стать таким мужем, который сделает ее счастливой. Но, возможно, между нами могло бы быть меньше разногласий. Прошлая ночь стала для меня первым признаком того, что она хочет попытаться добиться этого. Я уверен, что мой резкий ответ заставил ее снова взяться за стены. Но есть вероятность, что я смогу смягчить удар, нанесенный прошлой ночью.
Я знаю ее достаточно хорошо, чтобы понять, что она любит красивые вещи — роскошные вещи. Я знаю, что ей нравятся украшения. Несмотря на наши разногласия, она не раз надевала комплект, который я подарил ей на наш вечерний выход. По дороге на работу я уже дважды проходил мимо небольшого ювелирного магазина и, уходя, заглядываю туда, чтобы взглянуть.
Когда я вхожу, звякает колокольчик, и я чувствую запах часового масла и какого-то ароматизатора, а также воска для пола. Когда я вхожу, мои туфли щелкают по сверкающему паркетному полу, и я сразу же вижу, как из задней комнаты выходит женщина средних лет с черными волосами, собранными в высокий пучок, и приветливой улыбкой на ее лице.
— Я могу вам чем-нибудь помочь? — Она подходит к стеклянному прилавку. — У нас есть всевозможные украшения. Вы ищете что-то конкретное?
— Просто осматриваюсь. Думаю, я пойму, что мне нужно, когда увижу это. — Я приятно улыбаюсь ей в ответ, и она кивает.
— Позовите меня, если захотите посмотреть на что-то поближе. Я буду сзади.
Здесь есть несколько витрин с обручальными кольцами и свадебными наборами, что неудивительно, поскольку я представляю, как много людей прилетают сюда, чтобы сделать предложение или выйти замуж. Мне приходит в голову, что у Джии нет обручального кольца, но мне кажется, что это нечестно, покупать его для нее, учитывая, что я не спрашивал, и теперь у нее нет выхода. Я также не знаю, чего бы она хотела, и если выбрать что-то, что ей не понравится, то эффект будет противоположным тому, к чему я стремлюсь.
Я просматриваю ассортимент ожерелий, а затем смотрю чуть ниже, на витрину с браслетами на пластиковых запястьях манекенов. Большинство из них с бриллиантами, несколько бирюзовых, но один привлекает мое внимание.
— Можно посмотреть поближе? — Спрашиваю я, и женщина тут же появляется и устремляется к витрине, где я стою.
— Конечно. — Она отпирает стеклянный ящик, достает браслет, на который я указываю, и кладет его на бархатную подушечку. — Вот, пожалуйста.
Он прекрасен. Нежный и женственный, в стиле теннисного браслета, состоящего из розовых гранатов и мелкого жемчуга, перемежающихся между собой. Я легко могу представить его на изящном запястье Джии, и у меня есть ощущение, что он ей понравится.
— Я возьму его, — решительно говорю я женщине, протягивая кредитную карту.
— Конечно. У нас есть подходящие серьги. — Она несет браслет к кассе, а затем, заглянув в другой футляр, достает серьги, чтобы показать мне. Это изящные цветы, лепестки которых состоят из одинаковых розовых гранатов, а в центре каждого — жемчужина. — Уверена, они понравятся вашей жене. Или кому бы то ни было, для кого вы их покупаете. — Она лукаво улыбается, и я поднимаю бровь.
— Я возьму и их. — Я игнорирую замечание и протягиваю ей свою карточку. Я уверен, что здесь полно мужчин, которые приводят сюда любовниц, но это не мой стиль, и это также не дело этой женщины.
Вообще-то я не могу припомнить, чтобы я когда-нибудь покупал женщине подарок, если не считать тех первых подарков, которые я купил Джии. Пока я жду, пока женщина завернет их, я надеюсь, что они понравятся Джии. Я благодарю ее, когда она вручает подарки, кладу маленькие коробочки в карман и смотрю на телефон, чтобы узнать, где она. Я не хочу следить за ней, а хочу, чтобы, если что-то случится, у меня было больше шансов быстро добраться до нее, если она не потеряет свой телефон. Так я чувствую себя спокойнее, зная, что у меня есть хоть какой-то шанс узнать, где она и что она в безопасности, хотя я уверен, что Джиа, узнав об этом, могла бы иметь другое мнение.
Карта на моем телефоне показывает, что она находится в баре и ресторане примерно в миле отсюда, возможно, обедает. Я убираю телефон обратно в карман и ускоряю шаг, и обнаруживаю, что мне не терпится удивить ее во время обеда. Мысль о том, чтобы сесть с ней за импровизированный обед и вручить ей подарок, поднимает мне настроение и заставляет вновь задуматься о том, что, возможно, она была права. Может, у нас действительно есть шанс, если мы постараемся. Даже если мы пока не можем прийти к согласию по поводу физических аспектов наших отношений, может быть, между нами возможна дружба. Со временем, осторожно развивая эту дружбу, возможно, между нами даже возникнут партнерские отношения.
Впервые с тех пор, как я прервал ее свадьбу, я ощущаю надежду на будущее, а не просто смирение. Нам с Джией предстоит решить огромное количество вопросов, но я считаю, что, возможно, мы сможем решать их по очереди. Если она и дальше будет чувствовать себя так же, как вчера вечером, когда она была готова поговорить со мной, а не ругаться, мне кажется, что это возможно.
Я поворачиваю за угол к ресторану, предвкушая встречу с ней. И тут я вижу ее и останавливаюсь на месте.
Джиа — моя жена — сидит за барной стойкой. Само по себе это не вызвало бы тревоги, если бы не тот факт, что бармен, симпатичный молодой блондин, наклонился к ней. Его рука лежит на ее руке, большой палец касается нежной внутренней кожи запястья. И я чувствую всплеск гнева, такого острого и первобытного, что он не идет ни в какое сравнение с тем, что я когда-либо чувствовал раньше.