Темный покровитель
Шрифт:
— Кончи для меня еще раз, — простонал он мне в губы, покачивая бедрами, чтобы тереться о мой клитор, а его член глубоко вошел в меня. — Приди еще раз, сокровище, и я дам тебе то, что ты хочешь. Я наполню тебя своей спермой, милая.
Одно это заставляет меня переступить через край. Он снова бьется об меня, проталкиваясь все глубже, его язык сплетается с моим, и я чувствую, как он пульсирует внутри меня. Я знаю, что он так близок к краю, и стону в поцелуе, впиваясь ногтями в его плечи, выгибаясь в нем и снова позволяя себе лететь над пропастью удовольствия.
Я чувствую, как сжимаюсь вокруг него, как пульсирую по всей длине его члена, как я кончаю, выкрикивая его имя в его рот. Моя спина выгибается, и я задыхаюсь, стону почти навзрыд, когда наслаждение прорывается сквозь меня, разрывая меня по швам. Это ощущение не похоже ни на что, что я когда-либо представляла. Я никогда не думала, что что-то может быть так хорошо, как это. Я сильно кончаю на члене Сальваторе, его рот прижимается к моему уху, шепча нежные слова на итальянском, пока я цепляюсь за него во время оргазма.
В тот момент, когда волны удовольствия начинают спадать, он отступает назад, его взгляд фиксируется между нами, когда он выходит из меня. Я почти протестую, желая, чтобы он вошел в меня, но наблюдаю, как он одной рукой хватает меня за лодыжки, отводя мои ноги назад, а другой сжимает в кулак свой член, нанося жесткие, срочные удары, прижимая кончик к моему пульсирующему входу.
— О боже, Джиа…, — стонет он, дергая бедрами, а затем его челюсти сжимаются, рука сгибается, а все тело становится напряженным. — О, черт…
Я чувствую, как первая горячая струя его спермы ударяется о мою набухшую, чувствительную киску. Я смотрю вниз, чтобы увидеть, как вторая струя горячо брызжет на мой клитор, и мое тело дергается от этого ощущения, еще одна резкая волна удовольствия проносится по мне, когда он грубо толкает себя внутрь меня. Он вталкивает в меня свою сперму вместе с членом, его бедра напряженно двигаются, когда он погружается в меня до конца, тепло его спермы заполняет меня, и я чувствую, как его член дергается. Его голова откидывается назад, когда он делает толчок, его руки крепко обхватывают мои лодыжки, его мышцы напрягаются, когда он вслух произносит мое имя.
Это так чертовски приятно. Сальваторе вздрагивает и снова стонет, прижимаясь ко мне, его глаза наконец открываются, и он смотрит на мое дрожащее, раскрасневшееся тело под собой.
— Блядь, — дышит он, его голос — хриплый хрип. — Это было…
Я беззвучно киваю, все еще дрожа и задыхаясь от пережитых потрясений. Отпустив мои лодыжки, он тянется вниз, позволяя моим ногам раздвинуться и упасть по обе стороны от него. Я стону от неожиданного, удивленного удовольствия, когда он проводит двумя пальцами по моему клитору, собирая прилипшую к коже сперму. А потом я наблюдаю, как его член освобождается, и он надавливает большим пальцем на мой клитор, проталкивая в меня два пальца, вбирая в них все до последней капли своей спермы.
Сальваторе наклоняется ко мне и проводит языком по моим губам, впиваясь в мой рот еще одним жестким обжигающим поцелуем, а его большой палец работает с моим клитором, пока он вливает в меня свою сперму пальцами, освобождая их только для того, чтобы собрать все, что осталось на моей киске, и протолкнуть еще глубже.
— Кончи для меня еще раз, сокровище, — требует он. — Убедись, что ты приняла всю мою сперму.
Я задыхаюсь в его рту, настолько обессиленная, что едва могу двигаться, но мое тело без труда подчиняется его командам. Я чувствую, как сжимаюсь вокруг его пальцев, как пульсирует мой сверхчувствительный клитор под его прикосновениями, и я снова кончаю для него, выкрикивая его имя, когда он наклоняется ко мне, окутывая меня теплым весом своего тела.
— Хорошая девочка, — бормочет Сальваторе мне в губы, и я хнычу, снова сжимаясь вокруг него, когда он освобождает свои пальцы. Он тихонько хихикает, откидывая одеяла на одну сторону, и обхватывает меня руками, чтобы притянуть к себе. Он теплый, и от его объятий я впервые за долгое время чувствую себя в безопасности.
Я никогда, даже в самых смелых мечтах, не представляла себе Сальваторе Морелли, обнимающего меня. Но он прижимает меня к своей груди, подоткнув одеяла вокруг нас, и я чувствую, как мои глаза становятся тяжелыми от сна. Я чувствую себя выжатой от удовольствия, теплой и уютной, и в этот момент я уверена, что никогда не захочу покидать эту постель.
Я чувствую надежду, думаю я, когда мои глаза начинают закрываться. Мне нравится та сторона Сальваторе, которую я увидела сегодня. Мне понравился весь наш день вместе, и то, что произошло после, тоже понравилось. Если бы каждый день был таким, думаю я, я была бы счастлива.
Это последняя мысль, которая приходит мне в голову, прежде чем я засыпаю на его груди.
22
ДЖИА
Утром я просыпаюсь, положив голову на грудь Сальваторе, подложив под себя его руку, и слышу тихий храп возле своего уха. Мы по-прежнему оба обнажены, моя нога перекинута через его ногу, наши тела тесно прижаты друг к другу, и я ненадолго замираю от ужаса, вспомнив все, что произошло вчера и прошлой ночью.
Я чувствую, как Сальваторе шевелится рядом со мной, судя по тому, что он встает раньше меня по утрам, не разбудив меня, я уверена, что он спал гораздо крепче, чем я. Я начинаю немного отодвигаться, чтобы дать ему свободу, но его рука обхватывает мои плечи, притягивая меня ближе.
— Я никогда раньше не просыпался с кем-то вот так, — бормочет он рядом с моим ухом, его дыхание ерошит мои волосы. — С кем-то в моих объятиях… — Его губы касаются моего уха, зубы осторожно касаются мочки, и я чувствую прилив облегчения, как будто я выпустила дыхание, которое и не подозревала, что сдерживала.
До сих пор я не понимала, как я волнуюсь, что он проснется и пожалеет обо всем, что было вчера. Что он снова возведет все свои стены, и мы вернемся к тому, что было раньше. Что вчерашний день был случайностью. Но, судя по тому, как его рот движется по моей шее, Сальваторе определенно не хочет возвращаться к тому, что было до вчерашнего вечера.
Меня пронзает чувство вины, когда я вспоминаю, как мы вообще здесь оказались. Я отстраняюсь от него на достаточное расстояние, чтобы сесть, натянув простыню выше груди, и Сальваторе бросает на меня любопытный взгляд. В его глазах мелькает настороженность, которую я узнаю, и я думаю, не думает ли он о том же, о чем и я, не было ли вчерашнее всего лишь разовым событием, и не вернемся ли мы к борьбе друг с другом сегодня.