Темный путь. Том первый

Вагнер Николай Петрович

— Это нити! Это нити! — говорили с ужасом все. И я, кажется, видел эти ужасные нити, которыми все держалось, от которых все зависело и которыми все было связано.

Они тянулись, черные, грязные, они краснели, они превращались в кровавые нити. И я смутно догадывался, что они тянутся

снизу, из земли, откуда-то из-под наших ног. Я усиленно смотрел вниз, в темную, глубокую бездну, где тихо копошились какие-то безобразные гномы.

Но эти гномы были титаны. Они рыли землю, как кроты; они ворочали скалами, отрывали от них громадные камни и таинственно, молча строили из них громадный склеп.

— Смотрите туда! Смотрите! — кричали все. И все толпились, заглядывали в этот таинственный склеп. Все влекли меня к какой-то загородке, кое-как выстроенной из досок над этим ужасным склепом.

И я заглянул в него.

CXIII

Там копошились те же гномы, но они были в цепях, и эти цепи глухо звенели.

Вдруг, неизвестно как, подле меня очутилась Серафима. Она нервно, истерически хохотала и повторяла одно и то же.

— Nous sommes tous des esclaves! Nous sommes tous des esclaves de nos passions et de notre ignorance! [40]

40

Мы все рабы! Рабы наших страстей и невежества!

И вдруг точно электрический удар пробежал по всему собранию. Цепи порвались! Всё гномы крестились, плакали.

Но со всех сторон, точно огромные,

толстые, черные змеи, ползли другие цепи. Они были в земле, заплесневелые, с них бежала мутная вода.

— Это старые цепи, прочные, отличные цепи, — твердил комиссар Струпиков, и весело потирал руки и лукаво подмигивал всем.

И они опутали всех.

Они тянулись наверх, куда-то в вышину и там блестели золотом.

Я поднял голову кверху. Там, высоко, над всеми нами, стоял «именитый вождь востока», стояли отец Сары, Кельхблюм и весь жидовский кагал.

С ужасом я оглянулся вниз.

Там была однообразная, дикая пустыня, поля, сожженные солнцем, порубленные леса, голые степи. И по этой пустыне бродили, точно тени, все те же гномы, бледные, тощие… Они падали от истощения и умирали.

А там, наверху, сильнее и ярче блестело и звенело золото жидовского кагала.

И вдруг внизу все поля и степи начали меркнуть, покрываться, точно дымкой, черным туманом. Наступал вечер, ночь. И солнце, точно красный шар, медленно опускалось к земле.

Этот шар рос больше и больше. Он видимо приближался. Он разгорался, блестел красным, кровавым огнем и тусклым, зловещим светом освещал тьму ночи.

Кто-то робко проговорил:

— Это комета!

И сердце во мне точно застыло от ужаса.

Глухие волны какого-то говора тихо гудели в толпе, в воздухе, и все с ужасом повторяло одно и то же:

— Темный путь кончен. Темный путь кончен!…