Темный рыцарь солнечного местечка
Шрифт:
Сюаньцзан Саньцзан выслушал и кивнул.
— Понятно, ваш заклятый враг очутился в ситуации, где он связан с женскими грудями, и с каждым днем положение лишь ухудшается. И потому вы впали в тоску и депрессию.
[…Если бы дело было лишь в этом, я бы мог просто проигнорировать красного. Но это коснулось даже меня… Скандинавский верховный бог назвал меня… К-Кецурюко… уууу, уооооо…]
…Это настолько печально, что просто не могу смотреть. Легендарный дракон, Хакурюко, истерично рыдает.
Даже нынешний Хакурюко —
Честно говоря, даже у меня смешанные чувства. Кошка и обезьяна отвернулись в сторону и, кажется, еле сдерживаются от смеха… Их реакция как всегда вульгарна.
Сюаньцзан Саньцзан вежливо ответил, выслушав историю Альбиона:
— Прожив практически вечность и впервые столкнувшись с подобной ситуацией, вы, наверное, не знаете, как справиться с ней. И я не рекомендовал бы вам игнорировать своего заклятого врага, Секирютея. В конце концов, он испытывает ту же боль, что и вы, а это делает его вашим товарищем.
[…Испытывает туже боль… товарищ… Драйг…]
— Верно. Из услышанного мной у него столько же… нет, даже больше проблем, чем у вас. Не думаю, что будет преувеличением назвать его единственным, кто может вас понять, не думаете? Хорошо бы поговорить об этом с Секирютеем-доно.
[….Поговорить с Драйгом?.. О боли, которую мы оба несем… Мне никогда это не приходило в голову. Если подумать, он в самом деле такой же, как я. Я даже злился на него, думая, что из-за него оказался втянут во все это. Но я ошибался… Он тоже жертва нынешнего Секирютея…]
Мне показалось, будто в слова Альбиона вновь вернулась жизнь. Похоже, разговор с Сюаньцзан Саньцзаном действительно помог. Мне, Фенриру, странно так говорить, но понять, как устроена психика дракона, довольно сложно. Они горделивы и настолько высокомерны, что никому не подчиняются, но и у них есть чувствительные стороны, которые и демонстрирует сейчас Альбион.
…Мой брат, «Спящий дракон» Мидгардсорм, тоже дракон, которого сложно понять. Хоть и несет титул драконьего короля, он ни капли им не гордится и лишь предается лени. Должно быть, он все еще спит на дне океана в ожидании конца мира.
Вали вздохнул.
— Сюаньцзан-доно, я хотел бы спросить вас, раз уж мне представилась такая возможность. По правде говоря, мысли прошлых Хакурюко, обитающие в глубинах моего Святого Механизма, выступают за создание «Ассоциации жертв Секирютея», чтобы выйти из сложившейся с Альбионом ситуации… Что же мне делать?
Ассоциация жертв Секирютея. Выходит, внутри Святого Механизма Хакурюко будет создано нечто подобное… Взаимоотношения между двумя Небесными Драконами этой эпохи и впрямь непростые.
— …П-ха! Слышала, Курока? Что за ассоциация жертв Секирютея?!
— И-интересно, ня!.. Отношения между Вали и Секирютей-чином не как у соперников, а словно полный шуток сундук!
Обезьяна и кошка засмеялись, не в силах больше сдерживаться… Они столько смеются, что мне хочется вышвырнуть их отсюда.
Похоже, Сюаньцзан Саньцзан тоже не знает, как реагировать.
— Вот как. Заходить настолько далеко вовсе ненужно, вам не кажется? В любом случае сегодня я выслушаю Небесного Дракона-доно.
И консультация Сюаньцзан Саньцзана продолжалась еще часа два.
— Я сделаю вам лекарство, поэтому, пожалуйста, подождите немного.
Консультация окончилась, и Сюаньцзан Саньцзан занялся приготовлением лекарства, смешивая сушеные лечебные травы во флаконе, который он достал с полки.
Его речь была просто восхитительна. Хотя его собеседником являлся не просто дракон, а крайне редкий Небесный Дракон, он с радостью проконсультировал его, принимая во внимание особенности вида.
Альбион от начала и до конца говорил с ним, не прерываясь ни на секунду, и высказал свои волнения. В этой ситуации даже Вали со спокойным сердцем доверился консультации.
Около тридцати минут прошло с того момента, как Сюаньцзан Саньцзан начал смешивать лекарство. Когда он закончил, Вали получил бумажный пакет с ним. Сюаньцзан Саньцзан рассказал о лекарстве:
— Вам нужно приложить растворенный в воде коричневый порошок к тому месту, откуда появляется Святой Механизм, другими словами, к спине. Думаю, этого хватит. Эффект будет, даже если просто положить сваренный темно-коричневый лист в рот. Он расслабляет и успокаивает.
— Если выпью настойку, все будет в порядке?
— Да, ее должно хватить. Когда лекарство закончится, приходите еще.
Обменявшись со стариком парой-тройкой слов, Вали внезапно сказал:
— Мне бы хотелось время от времени приходить сюда, чтобы вы выслушали Альбиона, но из-за тумана не знаю, сможем ли мы каждый раз приходить в оговоренное время.
Слова Вали уместны. Мне реально не хочется из-за тумана бродить в недоумении несколько часов.
Сюаньцзан Саньцзан ответил:
— Все потому, что здесь проходит грань между обычным миром и тайным поселением ёкаев-сэннинов. Туман, окружающий это место, создан особой техникой, чтобы незрелые и злые ёкаи не доставляли хлопот миру людей. Слабым магам и ёкаям достаточно лишь дотронуться до него, чтобы туман начал воздействовать на их тело и дух. То, что вам удалось передвигаться в нем, — доказательство вашей немалой силы. Позже я покажу вам дорогу, где другим сэннинам будет непросто вас обнаружить. Прошу, в следующий раз воспользуйтесь ею.