Темный странник
Шрифт:
«Я могу пробудить к жизни любой блок памяти Зоила, но только до того момента, где находятся «спящие» нейромедиаторы. Там тупик. Активировать парализованные нейроны я не могу, сил не хватит. Это как пытаться разбудить человека, принявшего большую дозу снотворного. Сколько ни толкай, он все равно будет только пускать слюни и отворачиваться к стене. Если вообще хоть как-то отреагирует. – Нохт пристально посмотрел на Кондора, отчего Страннику неожиданно стало не по себе, и беззвучно проговорил, посылая в мозг Странника уверенный и четкий сигнал: – А вот твою память я открыть смогу».
Кондору показалось, что он ослышался.
«Ты действительно способен на это?» – неуверенно спросил он после непродолжительной паузы.
«Я могу попробовать. Активировать парализованную память трудно. А вот снять блок легче. Нужно лишь подобрать ключи. И тогда ждущая по ту сторону двери память сама с радостью выйдет наружу. Да еще и подтолкнет эту дверь, если петли слишком заржавели».
«Ты
«Я не знаю. Никогда ничего подобного не делал, – признался Нохт. – То, что я обладаю сильным псионическим потенциалом, еще ничего не значит. Я не волшебник. Но на кое-что я все же способен. В любом случае мне нужен покой, чтобы попробовать. И тебе тоже. Только не сейчас. Мы почти приехали».
И действительно, спустя какое-то время, продравшись сквозь довольно густые заросли высоченного хвоща, машина выехала к полуразрушенному зданию, возле которого стоял, слегка накренившись набок, серебристый диск эллара. Антигравы корабля явно не функционировали, возможно, были просто отключены, так как внешних повреждений видно не было.
Машина остановилась. Все выбрались из салона и стали осматривать громадину корабля, почти втрое превышавшую размерами стандартный эллар маркераторов.
– Поздравляю вас, мистер Ватар, – обратилась Шарот к стоящему рядом маркератору. – Возможно, очень скоро мы будем дома.
И сделала несколько шагов к эллару.
Первым почувствовал неладное Нохт. Но даже он, уже выхватывая из своих заплечных ножен два коротких изогнутых клинка, не успел сделать ровным счетом ничего. И только его телепатический крик «Опасность!» пронзительно резанул по сознанию всех присутствующих, предупреждая о надвигающейся угрозе.
Казалось, твари появились одновременно отовсюду. Спустились с деревьев, выползли из кустов, из-под земли. Не меньше трех десятков длинных гибких тел, покрытых толстыми хитиновыми пластинами. Шестнадцать многосуставчатых ног, подобие изогнутой клешни на хвосте, короткая подвижная стрекозья голова с непропорционально громадными челюстями, способными запросто перекусить руку взрослого человека, холодные фасеточные глаза изумрудного цвета.
Это было не просто случайное столкновение. Это была ловушка! Настоящая ловушка!
Шарот, оказавшаяся к нападающим тварям ближе всех остальных, первой вступила в схватку. Выхватив из кобуры свой пистолет, она нажала на курок, и… Ничего не произошло. Раздался тихий щелчок сработавшего где-то в стволе ускорителя плазмы, сверкнуло белым, но выстрела так и не последовало. Выяснять причину отказа оружия было некогда. Отбросив «Килтрон» в сторону, девушка схватилась за висящий на поясе нож. Длинное широкое лезвие блеснуло в тусклом свете радужного неба, вспарывая головогрудь стремительно прыгнувшей на нее твари. Брызнула серая слизь, рука девушки по локоть погрузилась в теплые внутренности гигантского насекомого. В тот же миг еще один монстр вцепился ей в спину, моментально разрывая одежду и скользя острыми изогнутыми шипами на лапах по сверхпрочной наносинтетической коже. Резко развернувшись, Шарот попыталась скинуть с себя насекомое, но не тут-то было. Вместо этого она почувствовала, как челюсти твари сжимаются на ее шее. Дышать стало трудно. Тем временем третья многоножка обвила ноги девушки. Потеряв равновесие, Шарот начала падать…
Следом за Шарот в схватку вступили Зоил, Кондор и Нохт.
– Защищай людей! – прокричал Кондор Зоилу, приводя свой посох в боевой режим и бросаясь на помощь Шарот.
Гигантские многоножки облепили ее со всех сторон, явно пытаясь разорвать ее на части. Девушка отчаянно сопротивлялась, но силы оказались слишком неравными. Быстро раскрутив «Дишмед» в руках, Кондор одним ловким ударом рассек прилепившуюся к спине Шарот тварь надвое. Нижняя половинка забилась в агонии и упала на землю. Но, даже потеряв половину тела, многоножка не перестала сжимать челюсти на шее девушки. Похоже, насекомое вообще не почувствовало потери десяти лап и хвоста. Это было плохо. Но еще хуже было то, что тварей было слишком много. Единственным спасением было длинное лезвие боевого посоха, которое с легкостью рассекало прочный хитин, защищающий тела насекомых. Взмахнув своим оружием еще раз, Странник погрузил лезвие глубоко в тело твари, сковывающей ноги Шарот, и выпустил в насекомое электрозаряд. В теле твари хлопнуло, во все стороны полетели ошметки дымящегося хитина. Почувствовав свободу, Шарот попыталась подняться, но еще одна тварь моментально заняла место предыдущей, не давая девушке опомниться. Острые когти впились в бедра, стараясь проткнуть кожу на животе и пояснице. Шарот снова рухнула на землю. Но этого Кондор уже не видел, ибо со всех сторон к нему уже стремились юркие многоножки. Ему пришлось спасать собственную жизнь….
Эффективнее всех орудовал Нохт. Его тело оказалось настоящей смертоносной машиной, этакой мясорубкой, крушащей тела атакующих тварей с невероятной силой и быстротой. А короткие изогнутые мечи, зажатые в верхних лапах сибита, только дополняли картину, являясь неплохим подспорьем к его когтям и шипам. Да и сам Нохт был довольно неплохим бойцом. Но даже он не мог уследить за всем. Стоило ему разорвать на части одну из многоножек, ловким, едва заметным движением меча отсечь голову другой, как еще три обвили его тело, пытаясь нейтрализовать главную опасность. И, кажется, им это удавалось – перекушенная мощными челюстями хищной твари отлетела в сторону одна из нижних рук сибита. Пронзительно заверещав, Нохт ухитрился совершенно неестественно вывернуться, стряхивая с себя сразу две или три многоножки. Но рядом уже были другие, готовые занять место предыдущих. Бой был неравный. На мгновение Кондору показалось, что однажды, много лет назад, он уже попадал в подобную ситуацию. Тогда тварей тоже было неисчислимое количество. Металлические тела, острые клешни, мощное вооружение. Те, другие, не были живыми существами. Но они были еще опаснее, чем эти. Еще более жизнестойкими и неуничтожимыми. Но и Кондор был вооружен тогда намного лучше, чем сейчас…
Труднее всего пришлось Зоилу. Ему нужно было не только защищаться самому, но и оберегать совершенно беззащитных людей, оставленных на его попечение. К счастью, Зоил был превосходным бойцом и всегда умело действовал своим посохом. Это умение пригодилось ему и теперь. В первые мгновения после нападения маркератор тоже попытался вступить в схватку, используя свое оружие. Но по совершенно необъяснимым причинам его пистолет оказался солидарен с «Килтроном» Шарот, наотрез отказавшись генерировать плазменные импульсы. Что произошло с оружием, оставалось непонятно. Но выяснять это сейчас времени просто не было. В любую секунду их могли растерзать кровожадные многоножки. Поэтому для Тимса самым благоразумным выходом оказалось отступление. Впрочем, как и для Миалы, сориентировавшейся в ситуации быстрее всех. Она очутилась в салоне автомобиля почти сразу после нападения, захлопнув дверцу прямо перед мордой одной из тварей. Гигантские челюсти клацнули по металлу, оставив на краске длинные уродливые борозды. Открыв дверцу с другой стороны, в салон юркнул перепуганный Тимс. Не обращая внимания на Миалу, он вжался в кресло, с ужасом наблюдая за происходящим. И, видя объективную картину происходящего, наверное, лучше всех остальных понимал вероятный исход боя. Очень неприятный исход…
Все переменилось в одно мгновение. Пространство осветила тусклая голубая вспышка, глухо хлопнуло, и совершенно неожиданно посреди улицы расцвел огромный шар голубого огня, практически бесшумный, моментально превращающий в живые факелы сразу десяток бешеных насекомых.
Попавших под удар Кондора и Нохта отбросило на землю, к уже лежащей там Шарот. Одежда на теле Странника неприятно зашипела, вспенилась, поползла черно-бурой слизью. Кожа моментально покраснела, вздулась, покрылась толстым слоем белой нейтрализующей пены, как это бывало, когда она вступала в реакцию с кислотами или щелочами. С Шарот, также попавшей в зону поражения, происходило что-то похожее. Она не сопротивлялась пламени. Только попыталась максимально защититься от необычного огня, притянув ноги к груди и закрыв голову руками. Больше всех досталось Нохту. Сибит не носил одежды, его кожа не выделяла защитных ферментов, и голубое пламя, окутавшее его с ног до головы, моментально разъело хитин, добираясь до беззащитной плоти. Его боль почувствовали все. Телепатический крик оказался куда более звучным, чем его же визг, испущенный недоразвитыми голосовыми связками. Рванувшись в сторону, сибит выпрыгнул из огня, распугивая уцелевших многоножек. Яростно размахивая лапами и щупальцами, Нохт быстро сбил пламя, но поражения его тела были довольно серьезны. За какие-то мгновения он лишился практически всего защитного покрова. И сражаться дальше просто не мог.
Впрочем, этого и не потребовалось. Взрыв произвел сильнейший эффект, распугав оставшихся многоножек. Они исчезли так же молниеносно, как и появились, и лишь два десятка дымящихся изуродованных тел напоминали теперь о их нападении.
Первым поднялся Кондор. Он нервно провел рукой по лицу, счищая толстый слой уже засохшей пены-нейтрализатора. Под ноги посыпался едко пахнущий желтый порошок. Дышать было тяжело, обожженные легкие словно наполнились водой. Тело плохо подчинялось приказам, и, хотя боли не было – откуда ей взяться в наносинтетическом теле, – кожа неприятно и довольно ощутимо зудела. Впрочем, пока Кондору было не до того. Сейчас он был практически обнажен. Натиска странного холодного пламени не выдержал даже огнестойкий балахон Странника, превратившись в черную киселеобразную жижу. И где-то среди этого киселя лежал сейчас кулон, который Кондор положил во внутренний карман еще в Оврагах, перед схваткой с «драконом». Прозрачный кристалл замысловатой формы, овитый золотой змейкой, пожирающей собственный хвост. Единственная вещь, связывающая его с утерянным прошлым. Опустившись на колени, Кондор осмотрел место, где застал его огненный удар. Затем начал шарить руками рукой в черной жиже, пока наконец пальцы не нащупали искомое. Кулон уцелел! Лишь золотое обрамление слегка потускнело, покрывшись темными пятнами. Бережно стряхнув с него остатки жижи, Кондор повесил кулон себе на шею, после чего подобрал свой посох и осмотрелся.