Тень Деформации
Шрифт:
А за пару суток до прибытия Милосердия в Крепость хитрый я сдал Кристину аколитам. На неё навалились разговоры и прочее, а я хоть по Леди отчёт смог в удобоваримый вид привезти.
Но Сияния мы достигли, опознались, да и начал я выгружаться. Из холодного сна еретичище и подозреваемых выковыряли, но параноистый я вел за собой закованных и замотанных пленников под охраной преторианцев. Подумал, да и отправил Кая с Агнессой сдавать отчёт по Леди — не до того сейчас.
И уволок я пленников в недра Крепости, где управляющий безропотно выделил мне экранированные камеры, сервиторов,
Вариант “курочить” еретиков было два — начиная с еретичища, либо начиная с прочих. После обдумывания мудрый я принял решение с прочих и начинать: Аполлоша меня несколько напрягал своими неизвестными возможностями, так что приступать к нему следовало с какой-никакой проверочной базой.
И принялся я тиранить обслугу: Кристиной, допросами, вот только… Да этих паразитов даже в сервиторы направить было не за что: “начальника сказала — пошли в летающий дом”.
Ну, не вполне так, но близко к тому. Эти условно-разумные вообще не знали, что их, пардон, в Очко занесло! Всё участие в ереси — это то, что Аполлоша на ритуальных кругах прирезал их коллег, а не их самих.
От прелестного зрелища жертвоприношения прислуга забилась по углам, молясь Импи о соответствующей защите. Где и их, соответственно, я и застал.
— В камеры, — подумав решил я. — Уровень пси-воздействия еретика мы не знаем, возможно, изменённая память или ещё что, — пояснил я для Кристины.
— И мы не заметили? — усомнилась она.
— И мы не заметили. Кристина, вспомни базу — КАК ты будешь её разрушать, в известных тебе условиях? — полюбопытствовал я, на что Кристина ожидаемо пожала плечами. — Так что пока в камеры, там посмотрим. А теперь, самое неприятное, — вздохнул я.
— Аполлинарий? — последовал вопрос.
— Да нет, там-то как раз скорее приятно, что попался, — протянул я. — Да и нужно. Эту девчонку, Крайст.
— А что в этом неприятного, Терентий? — удивилась Кристина.
— Хм, на память ты не жалуешься. Помнишь паренька, главу семейства Крайст в ритуальном круге? — полюбопытствовал я, на что последовал кивок. — А теперь вспомни кровоподтёки на нём, от пальцев. И прикинь размер.
— Она?! — не сказать, чтобы с ужасом, но явно впечатлённая, выдала Тереньтетка.
— Очень похоже, — скривился я. — Правда, в этом случае есть нюансы. Учитывай, что в теле соплюшки вполне может оказаться тот, кого мы ищем.
— Учту, Терентий, — задумчиво выдала Кристина.
И привели соплюшку, ну и сопряглись мы с Кристиной и с осторожностью проникнули в мозги приведённой. А минут через пять, выйдя из мозгов, ошалело переглянулись.
— Не бывает такого! — выдала тереньтетка.
— И не такое бывает. Люди подчас страшнее любого демона. Но давай проверим по ассоциативным цепочкам, мне, признаться, тоже хочется, что б такого “не бывало”, — хмыкнул я.
Проверили, убили объективный час, а в нашем восприятии фактически по косточке перебрали сознательную жизнь соплюшки.
И да, своего близнеца она прирезала сама. Под угрозой, факт. Вот только…
Вообще, выходила такая картина: близнецами Крайст никто особо не занимался, в плане воспитания. Своего биологического еретичища, то есть отца, они видели за жизнь раз десять. При этом, за исключением минимума необходимого, в хотелках и пожелалках их не ограничивали. Уж что бы в итоге выросло из паренька Крайст при таком воспитании — варп ведает, не думаю, что что-то хорошее.
Но к сестрице своей он относился, согласно её же воспоминаниям, более чем хорошо. Любил по-родственному и заботился, в меру своего понимания и с учётом того, что нужды они вообще ни в чём не испытывали.
А вот мелкая паразитка лет с десяти лютой ненавистью ненавидела, ну и чёрной завистью завидовала “тряпке-братцу”. Ему — семья Крайст, а ей ничего. А она: лучше, умнее, и вообще — надо всё ей, а иначе несправедливо.
Правда, до поры, злобство мелкой пакости проявлялось в трепле нервов (аккуратной, но виртуозной) братца, ну и распространении, фактически виртуозном, особенно учитывая возраст, порочащей братца клеветы среди “ровесников их круга”. Ну и над прислугой глумилась по мелочи, выставляя как братцевы дела. Такой мелкий, но гадкий саботаж, хотя — какие её годы.
И никто её “к порочной зависти” не склонял. Отсутствие толкового воспитания, ну и врождённые склонности характера, мдя.
Так вот, на определённый момент еретичище собирает прислугу (что мы и из прислуги выудили, да и в паразиткиных воспоминаниях сверялись с ранее изученным), ну и близнецов. Грузит в челнок, потом на корабль. На закономерное ухудшение условий близнецы вдвоём (по инициативе паразитки, нужно отметить) закатывают скандал, точнее, пробуют. Еретичище после первых визгов парочки выдал им по весьма весомой оплеухе, приправленной словами, чтоб сидели тихо и его не отвлекали, “а то хуже будет”.
Повытирав кровавые сопли, склеив потрескавшуюся картину Мира — парочку до этого раза НИКОГДА не подвергали физическому насилию, парочка, а точнее, опять же паразитка, решила, что “хуже” — не надо.
Впрочем, девчонки взрослеют раньше, а у этой тварюшки ещё стимул был: попрание ейных прав “тупым тряпкой”.
А с убийством вышло весьма просто: вваливается в детскую еретичище, грубо втаскивает близнецов в комнату с ритуальным кругом и стильными украшениями в виде слуг с вскрытыми глотками.
И оповещает, что: либо один из деток другого убьёт, либо оба сдохнут от Аполлошиных рук. Паразитка впечатлилась, а вот парень либо не поверил, либо нужные книги читал. Сложил лапки на груди и послал в варп еретичище, ножик, заботливо положенный рядом, и нос задрал.
Ну а сетрёнка ножик подхватила, задумалась, да и начала братца убивать. Первое время парень происходящее толком не воспринимал, смотря на неё неверящими глазами (тупая тряпка, мысленно откомментировала тыкающая ножиком паразитка). Ну а к моменту, когда он попробовал если не отбиваться, то хотя бы убежать — дырок в нём было слишком много. Сама паразитка братца придерживая, затыкала его насмерть, возмущаясь, что тряпка “дёргается”.