Тень и Кость
Шрифт:
— Надоело мне это все! Надоело есть рожь и селедку на завтрак. Надоело носить этот дурацкий кафтан. Надоело служить Боткину грушей для избиений, надоели вы!
Я думала, она рассвирепеет, но вместо этого женщина просто посмотрела на меня. Со склоненной вбок головой и блестящими от огня черными глазами она выглядела, как очень злобный воробушек.
— Нет, — медленно произнесла она. — Нет. Дело не в этом. Что-то другое. Что? Бедная маленькая девочка скучает по дому?
Я фыркнула.
— По чему там скучать?
— Ты мне скажи. Что такого плохого в твоей жизни здесь? Новая одежда, мягкая постель, горячая еда три раза в день, шанс быть зверушкой Дарклинга.
— Я не его зверушка.
— Но хочешь ей
Конечно, она была права. Я хорошо понимала, что соскучилась по лучшему другу. Но не собиралась в этом признаваться.
Я встала, с грохотом сбивая стул.
— Это пустая трата времени.
— Разве? Чем еще тебе заниматься? Рисовать карты? Готовить чернила для какого-нибудь старого картографа?
— Нет ничего плохого в том, чтобы быть картографом.
— Конечно, нет. И в том, чтобы быть ящерицей, тоже. Только не в том случае, если ты рождена ястребом.
— С меня довольно, — прорычала я и повернулась к ней спиной.
Я была на грани слез, но отказывалась рыдать в присутствии этой злобной старухи.
— Куда собралась? — крикнула она с издевкой в голосе. — Что тебя там ждет?
— Ничего! — прокричала я. — Никто!
Стоило это сказать, как правдивость слов осенила меня с такой силой, что аж дыхание перехватило. Я схватилась за ручку дверцы, чувствуя внезапное головокружение. В этот момент на меня нахлынуло воспоминание об экзаменаторах Гриши.
Я в гостиной Керамзина. В камине пылает огонь. Грузный мужчина в синем кафтане держит меня на расстоянии от Мала. Я чувствую, как пальцы друга выскальзывают, когда руку мальчика выдирают из моей. Молодой мужчина в фиолетовом кафтане поднимает Мала и тащит его в библиотеку, захлопывая за собой дверь. Я бьюсь и пинаюсь. Слышу, как он зовет меня. Но меня держит второй мужчина. Женщина в красном хватает меня за запястье. Я чувствую неожиданный поток искренней уверенности. Перестаю бороться. Во мне раздается зов. Что-то внутри поднимается в ответ. Не могу дышать. Кажется, будто я отталкиваюсь от дна озера, до поверхности остается пара сантиметров, мои легкие требуют воздуха. Женщина внимательно наблюдает за мной, прищурив глаза. Я слышу голос Мала сквозь дверь библиотеки: «Алина, Алина». Тут я и понимаю. Понимаю, что мы с ним разные. Ужасно, необратимо разные. «Алина, Алина!». Я делаю выбор. Стальной хваткой цепляюсь за это нечто внутри меня и опускаю его обратно. «Мал!» — кричу я и снова начинаю брыкаться. Женщина в красном пытается держать мое запястье, но я извиваюсь и воплю, пока она не отпускает.
Я прислонилась к двери хижины Багры, беспрестанно дрожа. Женщина в красном была усилителем. Вот почему зов Дарклинга показался мне знакомым. Каким-то образом мне удалось оказать ей сопротивление. Наконец я поняла.
До знакомства с Малом, Керамзин был домом ужасов и долгих ночей, проводимых за рыданием в темноте. Старшие дети игнорировали меня, комнаты были холодными и пустыми. Но затем привезли его, и все изменилось. Мрачные коридоры стали местом для таких игр, как прятки. Одинокий лес стал местом для исследований. Керамзин превратился в наш дворец, наше королевство, и я больше не боялась. Экзаменаторы забрали бы меня оттуда. Забрали от Мала, а тот был единственным счастьем в моем мире.
Потому я сделала выбор. Я подавила свою силу и держала ее внутри каждый день, со всей своей энергией и волей, даже сама того не понимая. Я использовала
«А теперь?» — спросила я себя, прижимаясь лбом к прохладному дереву. Теперь Мал меня бросил. Единственный человек в мире, который знал меня настоящую, решил, что я не стоила усилий или даже пары строчек.
Но я все равно держалась. Несмотря на роскошь Малого дворца, несмотря на новообретенные силы, несмотря на его молчание, я держалась. Багра была права. Мне казалось, что я прилагала все усилия, но, в глубине души знала, что часть меня просто хотела вернуться домой к Малу. Часть меня надеялась, что все это было ошибкой, что Дарклинг осознает свой промах и пошлет меня обратно в полк, что Мал поймет, как ему меня не хватало, что мы останемся вместе и постареем на нашем лугу.
Но парень двинулся дальше, а я все еще стояла, окаменевшая от страха, перед тремя загадочными фигурами, крепко держась за его руку. Настало время отпустить. В тот день в Тенистом Каньоне Мал спас мне жизнь, а я спасла его. Может, этому было суждено стать нашим концом. Мысль наполнила меня грустью, скорбью по разделенным с ним мечтам, по моей любви, по полной надежд девочке, которой я уже никогда не стану.
Эта грусть прокатилась по мне волной, развязывая узел внутри, о существовании которого я даже не подозревала. Я закрыла глаза, чувствуя, как слезы катятся по щекам, и потянулась к своей силе, скрывавшейся слишком долго.
«Прости, — прошептала я ей. — Прости, что так долго держала тебя в темноте. Прости, но теперь я готова».
Свет откликнулся на мой зов. Я почувствовала, как он спешил ко мне со всех сторон, скользя над озерами, несясь мимо золотых куполов Малого дворца, проскальзывая под дверью и сквозь щели в стенах хижины. Я чувствовала его повсюду. Затем разжала ладони, и свет засиял прямо из меня, наполняя комнату, освещая каменные стены, старую печку и каждую морщину на лице Багры. Он окружил меня, пылая жаром, более мощный и чистый, чем когда-либо раньше, потому что был весь мой. Я хотела смеяться, петь, кричать! Наконец-то у меня появилось то, что целиком и полностью принадлежало мне.
— Хорошо, — сказала Багра, щурясь от света. — А теперь, за работу.
ГЛАВА 13
Тем же днем я присоединилась к остальным Этереалкам у озера и впервые воззвала к силам вместе с ними. Послала пелену света над водой, позволяя ей накрыть волны, которые призвал Иво. Я пока не обладала тем же контролем, что и остальные, но справилась неплохо. На самом деле, было даже легко. Внезапно многое показалось очень легким.
Я не устала за день и не чувствовала себя измотанной после подъема по лестнице. Каждую ночь спала крепко, без сновидений, а просыпалась с новыми силами. Еда стала для меня открытием: каша с сахаром и сливками, жаренные в масле скаты, спелые сливы и тепличные персики, а также горьковатый квас. Впечатление, будто то мгновение в хижине Багры было моим первым полным вдохом, и я очнулась в новой жизни.
Поскольку остальные Гриши были не в курсе моих проблем с взыванием к силе, все они были немного озадачены изменениями во мне. Я никак это не комментировала, а Женя просветила меня о самых забавных слухах:
— Мария и Иво рассуждали, не заразили ли тебя фъерданци какой-нибудь болезнью.
— Я думала, Гриши не болеют.
— Именно! Оттого эти слухи такие и зловещие. Но, судя по всему, Дарклинг исцелил тебя своей кровью и экстрактом из алмазов.
— Это отвратительно! — залилась смехом я.