Тень победы
Шрифт:
Прозвучал гонг. Бойцы разошлись по углам. Степанцов еще раз все мысленно прикинул и приготовил козырного туза. Ему очень хотелось посмотреть, как поведет себя Гудков.
Пейтон, конечно, другое дело. Все-таки он — боец мирового — уровня, и его трудно чем-либо удивить. Но все же Сергей очень рассчитывал на некоторое замешательство. Хотя бы полминуты. Этого ему было бы достаточно. Он начал боксировать во втором раунде, как обычно. Наступал, бил классические двойки и тройки, и как только противник пробовал сократить дистанцию, тут же отходил.
Он атаковал Гудкова в очередной раз, разорвал
Николай стал поворачиваться следом за Степанцовым, но Сергей резко изменил направление и закрутил движение в обратную сторону Теперь он сам бил джеб за джебом, а левую руку держал заряженной — на тот случай, если противник увлечется обороной или атакой и забудет про печень, которую он прикрывает правым локтем. Тогда быстрый выпад вперед — и удар по корпусу!
Так и произошло. Степанцов был от природы правшой, поэтому джебы получались сильными, увесистыми; Гудков с трудом их парировал. А когда его правый локоть на миг оторвался от реберной дуги, Сергей сделал ложный замах правой и тут же провел удар левой в печень. Николай выстрелил правой, но Степанцов уже отступил и тут же поменял стойку Он заметил, что спарринг-партнер стал медленнее — значит, удар достиг цели.
Получив преимущество в скорости, Сергей стал навязывать свой стиль боя. Он кружился вокруг Николая, постоянно атаковал и создал несколько опасных моментов. Если бы это происходило в реальном бою, то Степанцов стремился бы добить соперника. И у него наверняка бы получилось.
После третьего раунда они вместе просмотрели видеозапись.
— Ошеломил, — честно признался Гудков, держась за правый бок. — Знаешь, мне кажется, тебе надо было идти до конца. Боль пришла не сразу, но потом… Если бы ты еще раз попал по печени — все! Можно было открывать счет.
Сергей улыбнулся.
— Я видел. Но, ты же не Лейтон, а с Пейтоном лучше перестраховаться.
— Да, пожалуй, ты прав, — согласился Гудков.
— Я еще хорошенько все обмозгую, — заявил Степанцов, — а завтра, попробую предложить что-то новенькое. Посмотрим, как ты отреагируешь.
— Ну что же? Пробуй. Ради котлет, которые жарит твоя Светлана, я готов терпеть многое, — ответил, Николай. — Хоть еще полгода.
Боксеры рассмеялись. Сергей радовался тому, что нащупал нужный ход. Смена стойки — технический прием, известный давным-давно. Но в профессиональном боксе относятся к нему скорее, как к эффектному трюку, нежели к эффективному оружию. Он редко у кого получается. Задумка хороша, но реализация, как водится, хромает. А у него должно получиться! Иначе — чемпионский титул так и останется у Ларри Пейтона. Значит — нужно доработать коронку, отшлифовать и дождаться нужного момента. И тогда Пейтон дрогнет.
За месяц до боя Ватсон перестал появляться дома и окончательно переехал в свою клинику, поселившись в соседней с боксером халате. Он контролировал каждый шаг Степанцова и опекал его с не меньшим тщанием, чем Лукин своих питомцев. В последнее время Ватсона волновала одна проблема, слишком деликатная для того, чтобы ею можно было с кем-нибудь поделиться.
В одной из книг по спортивной медицине Ватсон вычитал, что спортсменам в преддверии крупных соревнований секс абсолютно противопоказан. Ватсон долго прикидывал все возможные за и против. Так ли это на самом деле? По размышлении в целом доктор пришел к выводу что лучше не рисковать. Сергей был неженат. На переезд из Москвы в Красносибирск он согласился легко. Стало быть, размышлял Ватсон, постоянной дамы сердца у него нет. «То есть как это нет? — обрывал он себя. — А Светлана?»
Он давно заметил, что Степанцов к ней неравнодушен; как, впрочем, и она к нему Их крепнущее чувство мог не заметить только слепой. К счастью… К счастью для Ватсона, а для Сергея и Светланы — наверняка к сожалению. К счастью, тренировочный день был расписан по минутам. Строгий режим не оставлял влюбленным времени для свиданий. Сергей, как на-стоящий профессионал, был очень дисциплинирован и умел контролировать свои желания. Ну а Светлана, как настоящая женщина, обладала изрядным запасом терпения. И все же, памятуя о вреде секса в данной ситуации, Ватсон боялся оставлять их наедине…
Сергей и Гудков закончили очередной спарринг. Ватсон выключил видеокамеру и тут же накинул на Степанцова халат, чтобы тот не простыл. У спортсменов, эти сведения Вонсовский почерпнул из той же книги, отдающих все силы тренировкам, значительно ослабляется иммунитет. Любой мало-мальский сквозняк может вызвать тяжелую простуду
— Так! — строго прикрикнул Ватсон. — Теперь в душ! Через час — обед!
Он посмотрел на часы: все должно идти строго по графику. Сейчас выдалось время записать наблюдения в тренировочный дневник. Суть подготовки к бою заключается в том, чтобы выйти на ринг, находясь на пике физической и психологической формы. Пик должен был наступить ровно через месяц — значит, оставшиеся тридцать дней надо понемногу наращивать нагрузку и темп. По капельке, по ступеньке, заставить организм бойца сосредоточиться на одной-единственной задаче — разорвать соперника в клочья.
Ватсон открыл толстый блокнот и достал ручку. Он уже приготовился записывать, как вдруг… в коридоре послышались быстрые шаги. Дверь открылась, и на пороге появился Белов.
— Ватсон! — сказал он. — Ты мне нужен.
Белов, не обращая внимания на протесты доктора, взял его под руку и вывел на улицу.
— Давай немного прогуляемся, подышим свежим воздухом.
Они пошли по зеленой аллее, уходящей от здания спортшколы. Белов достал из кармана фотографию и протянул Вонсовскому.
— Что ты можешь сказать об этом человеке? Станислав Маркович взял снимок. Практикующий психиатр обязан быть неплохим физиономистом. Раньше, когда Ватсон был увлечен хирургией, он считал психиатрию чуть ли не лженаукой. Нет, конечно, он не ставил вопрос в такой категоричной форме; просто у него, как у человека рационального и трезво мыслящего, возникали вполне обоснованные сомнения: «Может ли один человек залезть в голову другого человека и покопаться в чужих мыслях? И если может, то не нанесет ли это вреда? Причем — обоюдного?»