Тень Пса
Шрифт:
А вокруг творился, как у нас говорят, самый натуральный жжёный псарь. Я слышал, как свистят пули, краем глаза видел красные трассы, прошивающие помойников. Тогда бедняги резко улетали назад, подхваченные шальной и мощной пулей.
Да, на хрен, нашим умникам придумать такую учебную иллюзию фантазии бы не хватило… Давай, Васёк! Давай, Тим… Ещё шаг, и ещё!
Не сразу я расслышал бормотание вокруг:
— Порошок принести…
— Принести порошок…
— Пирус…
Шёпот помойников только пугал ещё больше. Да это апокалипсис какой-то — не хватало только,
Я вскинул глаза, засекая сразу несколько мерцающих огневых точек на набережной Каменного Дара. Ух, толчковые псы, расслабились, бьют в открытую. Сюда б мою винтовку, верный и родимый «свисток», я бы ваше гнездо раскурочил за пару минут.
Тоннели были всё ближе и ближе, их тёмные своды вырастали перед нами, поражая размерами. Позади лежали уже десятки тел, но нас всё ещё окружала внушительная толпа зомби. Скрываться в толпе безмозгликов было негуманно, но именно благодаря им-то мы и добрались.
Солдатам сверху уже было неудобно стрелять, им приходилось свешиваться через бойницы. И это дарило шанс, что у нас всё получится!
Чернолунница явно бредила, что-то бормоча, да и пацан в моих руках как-то притих, даже не стонал уже. Неужели задели его?
— Муж мой родимый, — послышалось от Эвелины, её ладонь нежно погладила мне щёку, — Я твоя, возьми меня…
— Уже… уф!.. бегу… потерпи только! — просипел я в ответ, чувствуя, что лёгкие уже сдают, — Держись!
А в груди у меня и вправду будто раскалённый огненный Вертун поселился. Дышать было нечем, мышцы на пределе, и второе дыхание мне даже не светило — я слишком перенапрягся, да и Василий тот ещё боец. Если бы не «вытяжка», мы бы свалились ещё там, у лестницы.
— Не позволишь… остаться мне… девой, не познав сладострастия… плод… — Эвелина стала распевать какую-то песню, но её голос слабел, — Будешь ты, мой избранник, кто первый… кто… когда… суд Незримой… войдёт…
Я чувствовал, как Эвелина обмякает, и её кровь, стекающая мне по шее, уже давно не горячила и не била резвым ключом.
— Да чтоб вас, псы вы толчковые! — я попытался прибавить шагу.
И словно в насмешку надо мной, решившим, что хуже быть не может, в огромных туннелях впереди показались всполохи света и запрыгали, приближаясь к нам. Шестое чувство сразу подсказало, что это точно не праздничная процессия с факелами.
Внутри меня что-то потянулась к этим скачущим в черноте огонькам, и я уже знал — это «угольки», порождения Красного Вертуна, собакообразные монстры…
«Угольков» было двое.
Помойники, которые уже входили под своды одного из туннелей, словно подломились, когда звери с огненными гривами налетели на них и стали рвать. Сразу запахло палёной плотью.
Я почуял, как поднимается злость с самых глубин души. А Красная Луна в небе так и светила, подкрашивая всё вокруг кровавым цветом, словно помогала разжечь ярость.
Выбора нет, Тим.
Я без особых церемоний сбросил Эвелину и побежал вперёд, сплетая пальцы в особый якорь. Нож против этих тварей бесполезен, а сабли или магострела у меня нет.
Адские звери, убитые мной в степи возле Маловратска, были меньше. «Угольки» же, появившиеся из-под Каменного Дара, были гораздо крупнее — матёрые, напитавшиеся кровью наркоманов-помойников за эти годы.
— Ярость пса! — крикнул я.
Мой голос так и повис в ушах, превратился в гудение, а потом в протяжный вой. Вот я бегу уже не на двух ногах, а скачу на четырёх мощных лапах.
Загривок горит, разжигает мою ярость. Я чувствую, как ярость хлещет через край, стекает огненной слюной с моих клыков.
А Красная Луна висит в небе, с нежностью глядя на меня, своё неразумное дитя. Её свет пронизывает, она будто центр моей души.
Я уже ничего не вижу вокруг, всё залито красным цветом, и лишь очерчены подвижные силуэты помойников и «угольков» впереди. Похоже на прибор ночного видения, только в инфракрасном спектре.
Что это, ярость? Или новое зрение?
«Угольки» в туннеле замерли, недоумевая, что произошло. Их безглазые морды повернулись в мою сторону, поводя носами.
До меня не сразу дошло, что я вижу картину боя сразу со всех сторон. И даже с неба, словно это не Луна плывёт по небу, а мой глаз.
Уже через секунду я налетаю на «угольков». Рычание… Клыки… Когти…
Да, они яростно бились со мной, но тот Вертун, что породил их, уже давно протух. Он больше сотни лет не видел света родной Красной Луны, и магия в нём превратилась в гниль. Этот Вертун даже пирус почти не выбрасывал, а лишь чихал дрянным порошком.
Пару сотен лет назад тут случилась беда. Царский Привратник использовал магию не по завету Незримой, попытался вскрыть Вертуна, и оборвал его связь с Луной. В результате катастрофы город был почти разрушен, а Вертун провалился под землю, в глубокие древние катакомбы…
Все эти знания пронеслись во мне прежде, чем свалился последний из «угольков».
Я победно положил на тлеющее тело лапу, вскинул голову и завыл. Красная Луна с гордостью взирала на меня.
«Тут нужен Привратник, не находишь? Не место такому злу в этом мире…
Голос в голове совсем не удивил меня. Я повёл носом, пытаясь понять, что ещё вижу в туннеле. Ничего.
Свет Красной Луны уже с трудом пробивался под своды туннеля, и впереди была просто кромешная чернота. Хотя нет, если всмотреться, там что-то мерцает в темноте…
Тут же меня толкнул какой-то помойник и, перешагнув через рассыпающееся тело «уголька», спокойно побрёл в туннель. Потом ещё один.
Биороботы послушно выполняли программу.
— Порошок принести…
— Порошок.
Я тряхнул головой, а потом с криком отдёрнул руку от раскалённой гривы зверя. Отдёрнул уже нормальную, человеческую руку…
Тут же на меня накатила слабость, и я понял, что сейчас потеряю сознание. Мир накренился, я стал заваливаться.
Красная Луна слепила, словно пыталась влезть мне прямо в мозг. И била кровью по ушам, оглушала стуком сердца…