Тень Реальности
Шрифт:
– Это я-то, ублюдок, тебя заставил? – фыркнул мужик тихим, до мурашек вкрадчивым шёпотом. Серёга прикрыл глаза, ровняя сбившееся дыхание. Смотреть на ухмылявшегося соседа сейчас не хотелось совершенно. – Балдеешь же от меня, мозгоправ, – усмешка борца была кривой, как турецкий ятаган, и такой же беспощадной. – От очевидного не отпирайся…
– Виктор, блин, – стискивая зубы, выдохнул с досадой парень, подумывая отстраниться.
– Всё окей, Серый, – хрипло пробормотал Шириханов, мягко уткнувшись носом в искусанную шею. – Это ж закономерность, ага? Мы просто помогаем друг другу расслабиться. Ничего криминального…
Хотя это и зашло уж слишком далеко. А касания рук становились всё увереннее. Под требовательный аккомпанемент Витькиного телефона, разрывавшегося в коридоре. Шерхан был, как обычно, чертовски убедительным. И Серёга вдруг понял, что начинает перенимать его манеру. А ещё, что невыносимо остро отзывается на прикосновения. «Помогаем друг другу… ничего
Потом зазвонил и Серёгин телефон.
– Иди, раз кончил, – прошипел, наконец, Шерхан в душистый висок склонённой к плечу блондинистой головы.
– Тогда отпусти меня… – парень упёрся локтем в стену, отстраняясь.
– Так ты сам меня держишь… – тихо засмеялся Шерхан, показательно вскинув растопыренные ладони. И легонько подтолкнул бедром. – Чёртов извращенец…
– Я думал, только кошки бывают «русскими голубыми» … – хмыкнул тот, сдёрнув полотенце с вешалки, и выскочил из ванной, отпихнув соседа прежде, чем тот успел ответить. Виктор беззвучно расхохотался, медленно съезжая по косяку на пол: такого исхода «прикола» лохматый не планировал.
***
Сергей, аккуратно расчёсывая ещё сыроватые волосы, пристально вглядывался в бледный портрет на амальгаме. С одним единственным вопросом, неотступно, как трек на «повторе», крутившимся в голове: «на-хр*-на?». Осознание, наползавшее штормовой тучей из-за воображаемого светораздела рассудка, грозило головной болью. Как говорил один умный датчанин, «нечистая совесть может-таки внести в жизнь некоторый интерес и оживление 34 ». Виктор успел помыться и уже уполз в нору отсыпаться. Без комментариев или каких бы то ни было иных поползновений. Которых Серёжа, если откровенно, здорово опасался. Теперь из-за двери доносился только мерный храп. Засыпал борец молниеносно, так, что невольно позавидуешь.
34
Сёрен Кьеркегор.
Парень выдохнул, усилием воли сосредоточив внимание на повседневных мелочах, обычно отменно помогавших отвлечься. Рутина умиротворяла: зачесать волосы, смочить запястья и шею одеколоном… сердито попробовать пальцами щетину на ребре нижней челюсти. Побриться так и не удалось. Серёга, невольно морщась, поправил замявшийся ворот чёрной водолазки. Застегнул пиджак. Судя по наручным часам, «мозгоправ» уже опаздывал. Минус пять минут форы. Сергей, предусмотрительно оставлявший «место для манёвра», поправил очки и в последний раз оглянулся, мысленно проверяя электроприборы на предмет возможных неприятностей: утюг остывал на доске, кофеварка и плита дремали невостребованными, микроволновка не пищала, краны закрыты, и потоп, случайное возгорание или ещё какой бытовой катаклизм спящему мёртвым сном Шерхану не угрожают. Вроде, всё.
Забрав с тумбы в прихожей портфель с бумагами, Серёжа аккуратно закрыл дверь, хотя Виктора сейчас вряд ли разбудил бы и пушечный залп над самым ухом.
Лифта парень дожидался вместе с заспанным подростком-оборотнем из соседнего коридора. Лион, вихрастый и мрачный, по обыкновению, не выглядел особенно счастливым. На щеке красовался едва затягивающийся, уродливый порез, вряд ли заработанный при неумелом бритье. Наскоро обработанное ухо медленно срасталось. Любопытный факт: все эти мохнатые молодчики из сверхпопулярных среди молодёжи треш-групп щеголяли самыми невероятными проколами и добровольными увечьями, от пресловутых дырок до нарочито-небрежно порванных ушей, ртов и прочее-прочее. Что при стандартной фоновой регенерации двухфазных и гемоглобинозависимых не могло не вызывать затруднений. Скорее всего, сомнительные «аксессуары» приходилось регулярно и болезненно подновлять.
Лион, точно почуяв ход мыслей, мрачно покосился на подтянутого соседа. Белобрысый, светлоглазый клерк, деливший хату с чокнутым борцом, выглядел, как всегда, до обморожения невозмутимым и подчёркнуто высокомерным. Особенно бесил этот профессионально-понимающий, пронизывающий сканером взгляд. Покровительственный и обидный. Ехать в одном лифте с надменным смазливым смертным не слишком добрым утром в предвкушении ещё менее доброго дня было настоящим испытанием. Лион скрипел зубами и представлял, как нынче же устроит очередную драку на заднем дворе колледжа, благо, поводы имелись. Человеческий запах физического тела едва перебивался дорогим парфюмом. А вот характерный фоновый отпечаток, окрасивший ауру, и вовсе ничто не скрывало. Лион угрюмо смотрел в потолок, пока двери ни раскрылись. И выскочил, разумеется, не попрощавшись, поскольку и не здоровался.
Сергей поехал ниже. На парковку. Он любил свою работу. И искренне желал бы помочь, очевидно, не лучший период переживавшему пацану, если б знал, в чём дело. И если бы его родителям, например, взбрело в голову обратиться в их НИИ. Подростковая неуправляемость двухфазных оставалась серьёзной проблемой, муниципального уровня. Но жестокая школьная драка или домашняя трёпка – обычный воспитательный метод для мохнатых детёнышей. А Третья – терпимая и гостеприимная, здесь принято уважать традиции и обычаи различных «групп», даже самые сомнительные, если они одобрены Советом.
Сергеева белая «шкода», точная её копия местного производства специально для слабонервных, скверно обучаемых или просто ленивых экспатриантов, оказалась почти зажата. Причём с правой стороны припарковался явно Виктор на своей тонированной тюнингованной здешними умельцами субару. Блондин, машинально поправив очки, со вздохом аккуратно вырулил из тупика, мысленно послав хорошего пинка соседу.
Дорога в центр по утренним пробкам оказалась на удивление короткой. Бледные искры гаснущей подсветки таяли в холодном перламутре нового дня. Глянцевые фасады дробили рисунком рам отражённое серебро небес. Сергей успел пробежать глазами первую страницу «The Supernumerary 35 », отметив с удивлением ослабление позиций Вампирской Короны в Совете. Кровососы погрузились в летаргию. После безумных встрясок последних лет это выглядело подозрительно. Держава гемоглобинозависимых оставалась одной из сильнейших в Конфедерации, несмотря на непрекращающиеся войны с Синедрионом и Демонами Девятки. Наиболее влиятельной, как бы ни пыталась Независимая Канцелярия убедить обывателей в обратном. Председатель неизменно чутко прислушивался к мнению Первого Министра Её Величества, а иногда и дословно повторял в интервью слова кровососа. С учётом амплуа последнего – ничего удивительного. Подданный как будто знал законы КС и государств-участников лучше, чем сами представители. Но с появлением на политической арене Белого Духовенства ситуация изменилась. Апофатически 36 определившее себя, как не-колдуны, не-вампиры, не-оборотни и так далее, странное объединение служителей некоего древнего культа, существовавшее в Совете без году неделя, успело отметиться на верхних строчках всех таблиц. Как одно из самых преуспевающих, быстро развивающихся и потенциально опасных. Прежде первенство по всем статьям, в том числе, и по неуравновешенности, вопреки распространённому заблуждению, грешившему на двухфазных, держали вампиры.
35
«Статист». Периодическое аналитическое издание. Освещает политическую и экономическую повестку КС.
36
От др.-греч. «отрицательный». религ., филос. объясняющий сущность Бога путём отрицания всех возможных его определений. Сергей применяет термин вольно, но не случайно.
И, будто злорадной иллюстрации последних Серёгиных размышлений ради, пробка как раз мягко обтекала аварию на углу улицы Платона и Аристотелевского бульвара. Чёрный мотоцикл с серебристой аэрографией валялся на тротуаре, сбив цепочку вместе с массивной гранитной тумбой ограждения. Большой пепельный автомобиль представительского класса с ажурно треснувшим лобовым, развернувшись поперёк полосы, стоял тут же. У капота спорили высоченный, тощий вампир с чёрными, слипающимися от крови волосами и округлый, беспокойной наружности Судья в кольце охраны. Кажется, клыкастому только что довелось хорошенько полетать. Несмотря на кровь, капающую по лицу, и разодранную безобразно кожаную мотоциклетку с серебряным гербом на спине, рычал гемоглобинозависимый многообещающе. А сапиенс от такого удара скончался бы на месте, подумал Сергей, хмурясь. Пробка тревожно попискивала. Судья пятился, поднимая пухлые, в массивных золотых перстнях руки с чётками и мобильным телефоном. Выглядело почти извинительно. И комично. Если бы не жуткое, всепоглощающее бешенство кровососа. Аура полыхала чернобыльским реактором, отравляя среду на десяток метров окрест. Так, что закоротили уличные блоки системы стабилизации. Завершил яростную отповедь вампир тем, что прямым ударом сверху пробил капот болонкой взвизгнувшего автомобиля, когтями поддёрнув железо. И, рывком подняв безобразно поцарапанный байк, ударил по газам, перескочив в другую параллель через мгновенно схлопнувшийся портал. Удивительно, что мотоцикл, вообще, завёлся. А долговязый подданный не свалился замертво, сгорев в собственном излучении. Святой Отец умудрился зацепить какого-то очень сильного парня. Из пепельного седана повалил дым. Судья, взвыв, швырнул телефоном об асфальт. Трое мрачных бодигардов в чёрных костюмах только сочувственно переглядывались. Сергей, осторожно объехав место аварии, покачал головой: лучше б КДС-С вызвал сразу. И из машины не вылезал. Гемоглобинозависимые, стервенея от адреналина и интоксикации империлом, способны на самые бессмысленные, безрассудные и опасные выходки, предлагать им бабки бесполезно. Неуравновешенные, агрессивные, непредсказуемые, наглые и нечеловечески сильные – одним словом, упыри. Не в стенах института будет сказано.