Тень Реальности
Шрифт:
– Это местная фасоль, – догадался блондин, предчувствуя беду.
– Блин… ты часом не приколдовываешь… на досуге? – борец ещё порыскал по сусекам, отчего у Сергея тотчас подскочила температура: кроме шипения и стрекота раскалённых «котлет» – или того, что от них осталось – на пол явно полетели какие-то контейнеры с крупами. Что предпримет дальше проголодавшийся монстр, Воронцов старался не думать. А вот как он поступит с имевшими несчастье рассыпаться припасами, сомнений отчего-то не возникало.
– Нет. Виктор. Вторая полка. Коробка прямо перед твоим носом…
– Ты заблуждаешься, – назидательным тоном завёл лохматый, – если считаешь, что у меня нос на уровне двадцати сантиметров над полом… – угрожающе
– Господи… закажи чего-нибудь, – взмолился Сергей в тщетной попытке спасти остатки имущества, а то и самой квартиры. – Ты за три года ни разу ничего не готовил, чего вдруг приспичило-то?
– Уж прям? – как будто даже призадумался борец.
– В последний раз ты сжёг плиту, разогревая готовый ужин… – напомнил Воронцов мрачно.
– Ха-ха, – развеселился кухонный потрошитель на том конце. – Так я уснул…
– Виктор…
– Я что, зря их ловил? – упрямо поинтересовался Шерхан. «Ловил»? – Где кастрюли говори! У меня заложник – твою любимый утюг, – он явно развлекался. Что на деле оборачивалось лишь худшими последствиями.
– На полке… – быстро спохватился Воронцов, предвидя погром. – Рядом с плитой и столом разделочным. Бери ту, что со стеклянной крышкой… только не разбей! – предостережение запоздало. Опять что-то грандиозно звякнуло, Виктор, судя по звукам, заплясал по кухне, подхватывая сыплющееся с небес безобразие, и уронил телефон. Связь пропала. Сергей, отложив трубку, уставился прямо перед собой. Вся надежда на его ловкость… И лень. Может, всё же откажется от безумной затеи и позвонит в какую-нибудь пиццерию. И, вообще, откуда этот внезапный интерес к кулинарии? Он же обычно заказывал еду… Через пять минут телефон ехидно звякнул. Сергей удручённо посмотрел на экран: «Ты маньяк, а твоя кухня – мастерская вудаиста. Собираю тараканов. Кастрюлю нашёл». Сергей задумчиво потёр неприятно колющийся подбородок. Кастрюлю можно и купить. Но кухню лучше застраховать… на случай очередного голодного налёта.
В итоге, после работы Воронцов решил проехать в один из гигантских торговых кварталов на внешнем уровне. Пока Агата будет разбираться со своим чудом игрушечной техники, парень рассчитывал затариться парочкой новых кастрюль и прикупить продуктов, так сказать, взамен утраченного. Голодный Виктор хуже любого природного катаклизма. Что не сожжёт, то изваляет. Прогуливаясь между забаррикадированных полок в окружении целлулоидно-пёстрых голографических баннеров, Воронцов рассеянно блуждал взглядом по броским этикеткам, напряжённо соображая, стоит ли обновлять весь базовый запас и до каких, к чертям собачьим, «котлет» там умудрился докопаться Шириханов. Полуфабрикаты Серёга не жаловал, а борец домой закупал, в основном, алкоголь. «Котлетам» в их хозяйстве было взяться, попросту, неоткуда.
Можно, конечно, понадеяться на удачу и совестливость соседа. В последнее верилось с трудом. И «мозгоправ» отоварился на случай внезапной атомной бомбардировки с последующей пятидесятилетней отсидкой в изолированном бомбоубежище. Может, хоть туда этот лохматый полудурок не доберётся?..
Загрузив пакетами багажник и, отчасти, заднее сидение, Сергей снова вернулся в центр. Трансуровневка оказалась почти свободной. На удивление свободной для не слишком позднего вечера будней. Агата уже поджидала на парковке большого автосервиса её крошечного автомобиля – иронично. Усевшись на пассажирское сидение, Ламаж удивлённо оглянулась.
– Воронцов, ты что, вечеринку решил устроить?
– Нет. Восстанавливаюсь… после налёта саранчи на родную деревню, – Сергей аккуратно перестроился в крайний левый ряд и прибавил скорость. Агата, порывшись в лаковой сумочке, выудила из тёмных недр зеркальце, вдумчиво поправила и без того безукоризненный макияж. Расчётливо зыркнула на хмурящегося Воронцова из-под ресниц:
– То есть, кроме экономического реванша, планов у тебя на сегодня нет? – и лучисто улыбнулась для пущего эффекта.
– Смотря, что ты можешь предложить, – Серёга, вспомнив «котлеты», ответил таким же приветливым оскалом откровенного характера.
– Хм, – на миг словно бы задумалась та. – Романтический ужин с о-обалденным десертом.
Сергей рассмеялся, сворачивая на Маршала Вампирской Обороны. Притормозил у паркинга, обернувшись к самодовольно улыбающейся дамочке. Ламаж, затрепетав роскошными ресницами, изобразила пай-девочку, скромно потупив нахальные глаза. В принципе, закономерное и предсказуемое развитие событий. Уже поднимаясь в лифте, Воронцов неожиданно обнаружил, что Агата умудрилась где-то сменить свои формальные телесные колготки на ажурные чёрные чулки, особенно эффектные, если картинно вздёрнуть коленку кому-то на бедро. В ответ на удивлённый хмык коллеги девушка лишь засмеялась, тряхнув уложенными волосами: «Подумать только, как тебе повезло», – проворковала она у самого уха и тотчас выскользнула в едва растворившиеся двери.
Жила штатная сотрудница Института Межрасовых Взаимодействий, Агата Ламаж, экспатриантка Провала, природный эмпат со слабо выраженным профилем силы, в старом многоквартирном доме на Первом уровне. По соседству с мелкими конторами и разнообразными притонами среднего кольца. Прямо напротив сквера Содружества, что могло бы считаться весьма престижным. Правда, с её пятнадцатого этажа мелкие, кургузые деревца не воспринимались серьёзной лесополосой, скорее живой изгородью на пути бизнес-центров. Ламаж терпеть не могла пустоту и одиночество. Популярный минимализм, где глазу не за что зацепиться, кроме нарочно оголённых, чёрных проводов техники или каких-то сомнительных, условных «украшений», её не впечатлял.
В небольшой, двухкомнатной квартире с винноцветными обоями по стенам и имитирующими лепнину молдингами, всегда было душно от вещей. Памятных открыток, композиций из сухих цветов, свечей, подсвечников, сундучков и украшений, разбросанных и развешенных в беспорядке абсолютно везде. Душно, но неизменно уютно. Одну комнату Агата превратила в гардеробную, вторую – в спальню, потому в качестве рабочего кабинета использовала опрятную, но не слишком обжитую кухню с неким подобием барной стойки вместо стола и «диванной зоной», разумеется, в подушках и цветах. Жила Ламаж одна, и дефицит места её не тревожил. А ещё, про ужин она, конечно, слукавила: просекко с сыром и профитроли с паштетом на полноценный приём пищи не тянули. Впрочем, Сергей не особо возражал… Аппетит так и не проснулся. Возможно, виной тому была почти докуренная пачка Вальгардовых сигарет, отвратительных до тошноты. И три стакана кислого кофе из автомата в рекреации.
– Слушай, Агата, зачем тебе столько мебели? – сидя на кровати в брюках, но уже без водолазки, спросил Воронцов, искоса поглядывая на светлый прямоугольник двери в ванну. Ламаж рассмеялась, негромко, вкрадчиво постукивая какими-то флакончиками:
– Дамы любят секреты… А эти белые, больничные стены, люминесцентные лампы и мебель в стиле Hi-Tech просто убивают всю романтику… Холодно и пусто.
– Минимализм, – пожал плечами Сергей, отключая телефон. Больше посланий Виктор не присылал. На часах сровнялось девять. Скорее всего, проспавшийся и покуражившийся над безответной кухней Шерхан уже ускакал на работу. Глядя на его последнее сообщение – непризнанную жемчужину эпистолярного жанра – можно было поверить в серьёзность притязаний. Агата, распустив локоны по плечам, остановилась в дверях, прислонившись к косяку. Лиловая атласная сорочка на тонких бретелях слегка липла к ещё влажному телу. Пахло чарующе. Выглядело тоже. – Новый любимый цвет?