Тень Реальности
Шрифт:
– Прикалываюсь, – пожал плечами мужик, ехидно ухмыляясь. – Или снимаю тебя. Кто знает?
– Вить, ты меня со своими девахами не перепутал? – уточнил Сергей вкрадчиво.
– А в чём разница? – без обиняков прошипел тот, нагибаясь. – Красивая блондиночка такая…
– Ты не обалдел ли? – подивился парень, слегка посторонившись. – Вить, ну, за языком-то последи.
– А чего, обидишься – не дашь? – вновь приблизив смуглое лицо к самому серёгиному носу, сощурился тот.
– Виктор, блин…
– Перестань. Я просто честный, – повалившись на диван рядом, фыркнул борец почти благодушно, потрепав ошарашенного соседа по колену. – Ну же, Серёжа… Сам сказал,
– Вить… Слушай, не дури…
– А я выпил – я в танке!
– Не с половины стакана же. Кончай прикалываться…
– Ну, если ты поможешь, – беспутное и наглое, лукавое выражение смотрелось на скуластой физиономии вполне органично. – Понимаешь, о чём я?
– Не понимаю, – отрезал Сергей, привыкший к ядовитым соседским двусмысленностям. Виктор, кажется, и в аудитории не нуждался, чтобы затеять очередное представление. Мужик ухмылялся, талантливо разыгрывая хмельную развязность, хотя взгляд шальных глаз оставался сосредоточенным и испытующим.
– Да ладно, Серый… ты ж смышлёный у нас, не прикидывайся, – борец иронично встряхнул шевелюрой, снизу вверх, искоса поглядывая на оцепеневшего парня. Протянул бутылку. – Ну, или глотни для храбрости, – и легонько подпихнул самым донышком в бедро. – «И нас согреют молоко и мёд 14 »… устроим экшн…
– Тебе на дежурство, придурок, – отобрав бутылку, напомнил Сергей мрачно. – Хватит с ума сходить…
– Заботливый какой, – восхитился мужик, неожиданно навалившись на плечо. И пробормотал куда-то в шею, обжигая дыханием и сквозным, чересчур чувствительным прикосновением горячих губ. – Серёг, а тебе кто-нибудь говорил: ты с лица – чисто лазоревая мечта художника ренессанса… – смуглая ладонь легла на ребра, комкая мягкий трикотаж домашней футболки.
14
«Молоко и мёд». Сплин.
– Чего? – опешил парень, никак не ожидавший от статутского ухаря подобных аллюзий. Да и настолько бесцеремонного вторжения, если на то пошло.
– Ничего, – хрипло засмеялся мужик, продолжая шарить ладонью по серёгиному животу. Всё более характерно и недвусмысленно. – Сам догадайся.
– Ты, блин… хватит, – забеспокоился всерьёз Серёжа, перехватив запястье. – Что за фокусы?
– Да всё уже! – борец досадливо дёрнул головой, выразительно ткнувшись носом в шею. – Давай, девочку из себя не строй, – сипло прошипел он в самое ухо, напирая.
– Да девочка… блин! Виктор!
– Сергей! – передразнил в тон лохматый. Белая рубашка распахнулась, маленький серебряный крестик на цепочке и массивная подвеска с какой-то языческой вязью на чёрном толстом шнуре, свесившись, касались невольно напрягавшегося плеча Серёги. И это отчего-то особенно отчётливо врезалось в память. Борец поднял голову, глянул чрезвычайно ясным, осмысленным взглядом прямо в глаза ошалевшему соседу. – Чего… с мальчиками не приходилось? – и усмехнулся неожиданно мягко, коснувшись губами подбородка. – Серёж, я ласки хочу, а не чаю… Перестань ломаться…
– Витя, ты серьёзно, что ли…? – неловко погладив по жёстким волосам, попытался выровняться на диване парень, но скинуть обманчиво расслабленного соседа оказалось не так-то просто. Обязанный поддерживать рабочую форму, а потому закономерно ежедневно часами пропадавший в качалке, Виктор напоминал средний танк, как напором, так и удельным весом. Всё это было слишком абсурдным и диким. Даже для обычных выходок Шерхана. – Слегка не по адресу…
– Да ладно… думаешь, я не вижу?
– Вить… ты бредишь…
– Хочешь большой любви? – продолжая откровенно лапать, фыркнул мужик.
– Да нет же! – огрызнулся Серёга.
– Расслабься… Я всё умею… – никотиново-горькое дыхание отдавало спиртом.
– Чёрт! Ты рехнулся?
– Это любовь такая… небесная… Давай, покажу?..
– Виктор… Бл*дь… Это уж слишком!
– Ну и ладно… так тоже сойдет…
Сергей вцепился в крепкое плечо, чувствуя, как мнётся под пальцами жёсткая ткань и сопротивляются мышцы. Внезапная решимость борца, развязного, но обыкновенно безобидного, умудрявшегося при всей дикости соблюдать условные границы дозволенного, ошеломляла.
– Виктор, ты чё, блин, серьёзно? – во второй раз прозвучало ещё менее убедительно. Возможно, из-за неожиданно севшего голоса.
– Нет, бл*дь, – рассмеялся хрипло мужик, выразительно и подчёркнуто двусмысленно поддёрнув ремень. – Я просто так… проветриваюсь! Серый, ты тормоз?
– Витя…
– Ща, погоди, – велел борец деловито. – Расслабься, ступорозник…
Сергей только и делал, что «расслаблялся»: игнорировал батареи пустых бутылок в коридоре, регулярно опрокидывавшихся, когда злой и трезвый Виктор возвращался спозаранок с работы. Пропускал мимо ушей пестрящие искренней, восхитительно-народной матершиной рассказы-исповеди об очередных похождениях, «идиотизме» и прочих локальных катаклизмах непростого соседского пути. Высиживал дикие гулянки дружков-сослуживцев, скорее напоминавших собутыльников или корешей по банде… «за компанию». Или такие вот выкрутасы, обыкновенно, чуть более невинные. Неизменно переводимые в шутку. Сейчас же Виктор, похоже, наладился довести дело до конца. Сергей встряхнулся и сразу сел, сердито отпихнув разошедшегося, едва не урчащего соседа.
– Хватит. Ты совсем оборзел. Угомонись.
– Серёга, – лохматый потянулся следом, а потом резко сполз обратно по диванной спинке, стиснув голову руками. – Да ты чего, Серый?.. Fuck! Мне так хр*ново! Знал бы ты…
– Вить, – вздохнул парень, в некотором замешательстве растирая оказавшуюся подозрительно чувствительной шею. – Сходи к врачу… или хотя бы щитовидку проверь… У тебя работа тяжёлая… стресс… ещё и жрёшь всякую дрянь…
– Дурак, – ругнулся Виктор, не разворачиваясь. Рубашка, распахнувшаяся на груди, почти не прикрывала смуглое тело. Странно напряжённое, оцепеневшее. Может, от холода, может, уже невротически. Сергей старался не смотреть. Теперь это смущало. Хотя прежде никакого стеснения он не испытывал в силу привычки. Шерхан не отличался стеснительностью, периодически пренебрегая необходимостью носить дома что-то, кроме здорово напоминавших свободное бельё шорт. – Ты… на башку трахнутый? Чего ты стоишь надо мной? – опустив руки, сердито выскалился борец. – Так вообще дела не делаются, понимаешь? Чё ты тут изображаешь? Определись уже. Я… блин… да я… слушай… ведь не буду я тебя насиловать, а?
– Не будешь? – иронично уточнил Серёга. – А чем ты занимался?
– Прости?! Не понял!.. – молниеносно разошёлся Виктор, поднимаясь. – Я тебя бил, что ли? Руки заламывал, к батарее пристёгивал?
– У нас нет батарей, – усмехнулся Сергей, для наглядности кивнув в сторону окна.
– Хорошо, б*я, к трубе фановой… Я тебе передёрнуть предлагаю… Чего ты тупишь-то?
– Я, как бы тебе сказать, немного гетер…
– Я, б*я, тоже не пидор. Знаешь, наверное.
– И как, в таком случае, сия лазоревая мысль пришла в твою светлую, гетеросексуальную голову? – ядовито поинтересовался парень, отступая.