Тень шпаги
Шрифт:
— Совершая подвиг, вы, вероятно, в душе посвящали его какой — нибудь прекрасной даме, — тем временем произносили ее губы. В голосе помимо воли звучало уже самое настоящее отчаяние.
— Там не было прекрасных дам, — неуклюже ляпнул Карвен и испуганно заткнулся, понимая, что сморозил что — то не то. Госпожа с такой болью на него посмотрела. С такой обидой! Но что же он… Ведь правда же не было! Женщины почти сразу разбежались, служанки всегда знают, через какую дверь ловчее удирать, а, кроме служанок, там… ну, не было
— Совершая свой беспримерный подвиг, юноша несомненно думал о вас, госпожа Айнир, — пришел на помощь господин Лури. — Врожденная скромность не позволяет ему сказать вам об этом прямо, но я — то вижу…
— Ах! Как это мило! — Покрасневшая дама спряталась за веером, а Карвен уставился на нее почти с ужасом.
«Этого просто не может быть! — сказал он сам себе. — Это мне просто послышалось!» Он с упреком посмотрел на господина Лури. А тот вдруг заговорщически улыбнулся краем рта. Карвен вздрогнул и в панике перевел взгляд на своего сотоварища, рассчитывая хоть на какую — то подсказку с его стороны.
Но ему было не до того — его изо всех сил очаровывали сразу две дамы. Их веера взмахивали кокетливо и решительно, а сами госпожи орудовали ими с ловкостью опытных фехтовальщиков. Воину приходилось нелегко. Похоже, он отступал шаг за шагом, теснимый более опытным и превосходящим в числе противником.
«Они его охмуряют! — сформулировал наконец для себя Карвен. — Они на самом деле его охмуряют!»
И посмотрел на «свою» даму.
«Они его охмуряют. Да. А эта меня — что?»
«Быть того не может! А что может?»
«Да я ж для нее — никто! Именно поэтому она так покраснела? И даже веером закрылась?!»
Светлые Богини, спасите меня! Что же мне делать?!
Осознание того, что благородная и прекрасная дама домогается его внимания, интересуется им… как мужчиной, повергло его в неописуемый ужас. Что ж, по крайней мере, он решился это осознать, что было на свой лад куда более мужественным, чем сражение с околдованными разбойниками. И потребовало куда большей храбрости.
«Благородная госпожа меня… хочет?! А так вообще бывает?»
Собрав остатки здравого смысла, он напомнил себе, что дети рождаются не только у простых смертных, благородные господа с этим тоже как — то справляются. А значит… Если предположить, что слава героя — пусть и совершенно незаслуженная, ну какой из него, к чертям, герой? — если предположить, что оная слава это такой плащ, из — под которого крестьянских портков не видно…
— Глубокая задумчивость всегда отличала истинно великих, — говорил меж тем господин Лури даме, а та кивала, помахивая веером.
— Расскажите же мне еще что — нибудь! — вымолвила она глубоким грудным голосом, обращаясь к Карвену. Ее бездонные глаза, рассыпанные по плечам кудри… — Умоляю, расскажите мне еще что — нибудь о ваших бессмертных подвигах! — Она вновь заломила прелестные руки, и мироздание обрушилось Карвену на голову. Когда он пришел в себя, то обнаружил, что язык тем не менее не подвел, вот только рассказывает он совсем не о подвигах. Спокойным и размеренным тоном он пересказывал даме «Основы кузнечного ремесла, от предков завещанные», а та внимательно и с интересом слушала.
Что ж, такого она и верно никогда не слышала!
— Думаю, нам пора. Не стоит далее утомлять наших героев, — спустя вечность смилостивился господин Лури. — Им нужно отдохнуть и переодеться к обеду, как и нам, впрочем. Итак, ровно в восемь вечера у господина бургомистра!
Дамы прощались, шурша шелками, блестя глазами, помахивая веерами и безостановочно щебеча. Наконец они вышли. Каблучки легко простучали по лестнице вниз. Хлопнула входная дверь.
— Мы должны бежать немедля! — выдохнул Карвен, вертя в руках карточку, недвусмысленно приглашающую его на ужин к госпоже Айнир.
— Бежать? — насмешливо откликнулся воин. — Интересно, как ты себе это представляешь? Можно сбежать хоть от роты здешних стражников — раньше чем через час они все равно не сообразят, что случилось. А потом еще час будут раздумывать, что именно им следует предпринять — устроить погоню или лучше пройтись до ближайшего трактира, сделав вид, что ничего не произошло. Но сбежать от дамы?! Некрасиво, знаешь ли. Да и чего ты так распереживался? Тебя — то пригласила всего одна дама. — Он озабоченно вздохнул, вертя в руках сразу две карточки. — И ведь на одно и то же время позвали, мерзавки! Ох уж эти женщины…
Он возмущенно фыркнул.
— Ладно, раз они нас оставили, пробежимся все — таки по лавкам. Теперь тебе это еще нужнее, чем раньше.
— А можно, я хоть теперь узнаю зачем? — устало поинтересовался Карвен. — Не то чтобы я против, но…
— Тебе ведь наверняка не во что переодеться, — ответил воин, окидывая Карвена пристальным взглядом.
— Почему это? — возмутился Карвен. — Чистая рубашка у меня есть. И штаны получше этих тоже.
— Чтобы пообедать у бургомистра, на глазах всего здешнего высшего общества, этого совершенно недостаточно, — пояснил воин. — А уж посетить прекрасную даму, будучи так одетым, и вовсе немыслимо!
— Но ведь она… они все со мной сейчас общались… и никто даже внимания не обратил! — попытался возразить Карвен.
— А этот визит — он как бы «не считается». Они явились без предупреждения, мы были к их посещению не готовы. Это и не визит, собственно. Можешь считать, что они явились посоперничать друг с другом, прояснить обстановку, выяснить, кто кому достанется, и осчастливить нас своими пригласительными карточками. От нас же будут ожидать визита по всем правилам. Поскольку с тобой это случается впервые, ты просто не смеешь ударить в грязь лицом.