Тень убийцы
Шрифт:
— Еда, — проговорила женщина.
Лили думала, что Лукас потребует, чтобы она рассчиталась с ним в машине, в темноте, и снова не угадала.
— Господи, какой же ты временами мерзкий, — сказала она.
— А ты такая нетерпеливая, — заметил он. — Почему ты не можешь расслабиться?
— Я хочу расплатиться и уже забыть об этом.
— У нас полно времени, — ответил он. — Вся ночь впереди.
— Ну как же, вся ночь! — хмыкнула она.
Стены бара, плотно заставленного столами со скамейками, были украшены головами
Слоун запустил процесс, заказав всем по кружке пива, что только Лили посчитала чрезмерным. Музыканты заиграли песню «Little deuce couple» в стиле южной границы.
— Давайте танцевать, — предложил Лукас и заставил напарницу оторваться от пива и тока. — Ну же, они играют рок-н-ролл.
Дэвенпорт танцевал с Лили, затем с женой местного ковбоя, который в это время перехватил Лили. Потом она танцевала со Слоуном, а Лукас — с высокой одинокой женщиной, чья прическа, похожая на улей, начала рассыпаться, жена Слоуна танцевала с ковбоем. Затем они снова поменялись партнерами. Когда Лили наконец вернулась к столу, она громко хихикала. Мужчина помахал официантке и показал на кружку напарницы.
— Всем еще по одной, — крикнул он.
— Ты пытаешься меня напоить, Дэвенпорт, — сказала Лили, ее голос прозвучал четко, но глаза слишком быстро двигались. — Может, у тебя даже получится.
Слоун громко рассмеялся и принялся за вторую кружку.
В полночь они связались с наблюдательным постом. Ничего. Оба соседа Худа были дома. В квартире горел свет. Через час они проверили снова. Никаких результатов.
— Ну, что будешь делать? — спросил Лукас, когда «Кингс» закрылся.
— Не знаю. Думаю, тебе следует отвезти меня в гостиницу. Сомневаюсь, что он останется за рулем в такое позднее время.
Дэвенпорт остановил «порше» на парковке отеля и выбрался наружу.
— Время платить по счетам? — спросила Лили.
— Точно.
На парковке находилось человек шесть, и еще столько же входили или выходили.
— Это не приглашение, и я не хочу, чтобы ты что-нибудь вкладывал в мои слова.
— Правда?
— Можешь подняться наверх ровно настолько, сколько потребуется, чтобы получить долг.
Они молча поднялись на лифте и прошли по коридору к ее номеру, при этом Лукасу становилось все больше и больше не по себе. Внутри, когда она закрыла дверь, оказалось темно. Дэвенпорт принялся искать выключатель, но она поймала его руку и сказала:
— Не нужно. Забирай, что тебе причитается, и уходи.
— Я неожиданно почувствовал себя полным идиотом, — смущенно признался Лукас.
— Давай уже покончим с этим, — сказала она немного заплетающимся языком.
Он нашел ее в темноте, притянул к себе и поцеловал. Она долю секунды безвольно висела у него в руках, затем ответила на поцелуй, сильно оттолкнув к двери, ее лицо и тело прижимались к его телу, руки вцепились в грудь. Они довольно долго так стояли, потом она оторвала губы, сильнее сжала его и застонала:
— О господи!
Мужчина подержал ее мгновение, а потом прошептал на ухо:
— Удваивается или ничего.
Он снова нашел ее губы. Не разжимая объятий, они сдвинулись с места, Лукас почувствовал кровать позади и опустился на нее, увлекая Лили за собой. Он ожидал, что она будет сопротивляться, и ошибся. Она откатилась в сторону, по-прежнему не отпуская его, снова поцеловала его в губы, затем в подбородок. Лукас оказался наполовину на ней и принялся сражаться с блузкой, пытаясь вытащить ее из брюк, провел руками по ее спине, нащупал бюстгальтер и, наконец справившись с ним, поймал одной рукой грудь…
— Боже, — прошептала женщина, прижимаясь к нему. — Господи, Дэвенпорт…
Он нашел ремень, расстегнул его, засунул руку под край трусиков и прикоснулся к горячему…
— Боже мой, — выдохнула она, отодвинулась от него, оттолкнула руку и скатилась с кровати на пол.
— Что? — В комнате царил непроглядный мрак, и у мужчины немного кружилась голова от их неожиданной борьбы. — Лили…
— Господи, Лукас, мы не можем… Извини меня. Я не хотела тебя дразнить. Мне так стыдно.
— Лили…
— Лукас, я сейчас разревусь, уходи…
— Боже праведный, только не это.
Дэвенпорт встал, заправил рубашку в брюки и тут обнаружил, что потерял где-то один ботинок. Мгновение он шарил в темноте в поисках выключателя. Лили сидела на полу у дальней части кровати и стягивала края блузки.
— Извини, — повторила она, и он увидел, что ее глаза потемнели от раскаяния. — Я просто не могу.
— Все нормально, — ответил Лукас, пытаясь отдышаться. — Проклятый ботинок куда-то задевался, — со смешком сказал он.
Лили, не поднимая головы, заглянула за край постели и сказала:
— Под занавеской. У тебя за спиной.
— Нашел.
— Извини.
— Послушай, Лили, все в порядке. Я пойду домой и выпущу себе мозги, чтобы ослабить напряжение, но тебе не стоит из-за этого беспокоиться.
Она робко улыбнулась.
— Ты хороший парень. Увидимся завтра.
— Конечно. Если я доживу до завтра.
Когда он ушел, Лили сбросила одежду и встала под душ, подставив под струи воды сначала грудь, а потом спину. Через несколько минут она начала снижать температуру, пока в конце концов ей не стало казаться, что она стоит в потоке жидкого льда.
Окончательно протрезвев, она отправилась в кровать. Но прежде чем уснуть, вспомнила свой последний выстрел. У нее дрогнула рука? Или она сознательно проиграла своему сопернику?
Лили Ротенберг, верная жена, заснула с похотливыми желаниями в своем сердце.
Глава 10
В самом начале одиннадцатого кто-то постучал в дверь. Сэм Ворон стоял с чашкой кофе около раковины на кухне. Он замер, услышав стук, и поднял голову. Аарон Ворон сидел за старой пишущей машинкой «Ройал», составляя пресс-релиз по оклахомскому убийству. Тень Любви был в ванной. Аарон подошел к двери и спросил: