Тень

Быков Алексей Алексеевич

– Детка, ты покорила май харт. – и, сверкая стразами на бандане, скрылся в дверях.

Сержант задумчиво взглянул ему вслед, Торопыжка хрюкнул, теребя подбородок, а Тэра снова прильнула к Эрвину. Сержант обнял. Проводил приятелей до третьего уровня, договорился завтра встретиться в клубе и, довольный собой, отказался от приглашения в гости – дежурство, – но ушел, только после того как прозрачная дверь жилого сектора третьего уровня закрылась за Тэрой и Торопыжкой.

Тэра вошла в свои апартаменты и замерла. Как же непривычно: комнаты казались

излишне огромны для одной её, ещё и горничная. Она-то и заставила вздрогнуть, скользнув мимо из-за спины с тихим:

– Добрый вечер, госпожа. – размеренно поплыла подавать чай.

– Тэра, просто Тэра, Меридит. Пожалуйста. – прошептала девушка. Чёрт, как же она не привыкла командовать.

Торопыжка сзади подтолкнул в спину:

– Давай Тэ. Это твой дом, чувствуй себя… – и вдруг замолчал.

– Как дома? – Тэра грустно улыбнулась. Перед глазами встала семья. Отец, мама, младший брат. Сердце защемило. Маленький горбун-гном тихонько заскулил в темном углу. Но Торопыжка не был бы Торопыжкой, если бы не умел отвлекать:

– Идём-идём, Тэ. Я тебе лично терминал прикрутил. Пошли, похвастаю. – Подхватил за талию и потащил через комнаты в библиотеку. Там на единственном столе, рядом с напольным глобусом оказалась крошечная коробочка терминала. Торопыжка ткнул в нее пальцем:

– Вот. Даже пластик под мореную вишню. Как стол.

Тэра грустно улыбнулась. Смотрела на всё это великолепие, а душу грызло чувство, что она что-то забыла. Как будто не хватает чего.

– Тэ? Эй подруга, очнись. – Торопыжка с удивлением смотрел на озирающуюся девушку. – Ты чего?

Тэра пошарила во внутреннем кармане, попутно отметив, что размашисто расстегнутый по необходимости ворот вызвал у Торопыжки как будто только анатомический интерес. Выловила пирамидку и осторожно прикрутила её к глобусу:

– Теперь порядок.

– Оппа-па. А зачем откручивала, если не секрет?

– Как говорит одна наша общая знакомая: вы люди такие невнимательные.

– Z? – Торопыжка хрюкнул, – вот язва… Ладно, твоё дело. Кстати, тебе странным ничего не кажется?

– А что?

– Глобус.

– Что глобус?

– Вот-вот. – Торопыжка осклабился в улыбке. – Правильно говорит блондинка. Все вы невнимательные.

Тэра недоуменно обернулась:

– Почему?

– Это же глобус Ювенты, Тэ. Когда Механик его сделал, по привычке прикрутил – сверху север, юг снизу.

– И что?

– Так у Ювенты северный полюс снизу.

– А… – Тэра безучастно отвернулась к темному окну. В ночи о мелкую сетку за стеклом бились крошечные зеленые огоньки.

– Когда я ему сказал, старик только рукой махнул.

Тэра кивнула на огоньки:

– Что это?

– Местная разновидность светлячков… – Торопыжка щелкнул по терминалу. – Работает, Тэ.

– Спасибо.

Битый час Торопыжка пытался сбить накатившую на подругу грусть. Наплевав на приличия, заливались чаем в библиотеке. Вспоминали Карстак. Спохватившийся Торопыжка даже проверил через новенький терминал

как там склад. Оказывается, кладовщики уже с ненавистью выкрикивают "Бульдог – сволочь!" и гордо шествуют в широко распахивающиеся двери сортира. Даже трусоватый Фунтик поднаторел. Багровый босс плюётся, яростно трясёт кулаками, пытается штрафовать, но бегать по нужде на раскаленный песок крематория никто не хочет. Дружный вывод одни – теряет контроль. Ни кувалды о проекторы, ни приглашённые программисты не смогли отменить издевательство. По соседним складам поползли слухи. Тэра даже начала жалеть Бульдога. Попросила отменить наказание, но Клотар был непреклонен:

– Тэ, каждый должен отвечать за свои слова и поступки. Ни прибыли, ни положение не могут служить оправданием сволочизма. Пусть поживет в том, что своими руками создал.

Ближе к рассвету Торопыжка откланялся в свои хоромы, а Тэра все сидела в широком кресле, грелась в зеленоватом свете лампы, и только кружка остывшего чая мирно скучала на блюдечке, отбрасывая косую тень по столу на наброски Механика, да точечки светлячков бились в мелкую сетку. И вдруг взгляд упал на выглядывающий из тени изрезанный континент. Глобус скромно напомнил о себе, посверкивая бронзой полюса. Ждал своего часа.

– Неправильно это.

Тэра вздохнула и нехотя оторвалась от кресла. Клотар сказал, что Механик педант. Что ж он поленился полюса правильно прикрутить? Отвинтила север и осторожно улеглась на спину около стола, протиснулась между ножек опор огромного напольного глобуса и рука почти на ощупь нашарила пирамидку снизу. Почти над глазом. Как грохнется еще, подумала Тэра, выдохнула и осторожно отодвинулась. Скрутила пирамидку, навернула север, и выползла на свет лампы из-под скрипнувшей конструкции. Вот уж с верхним полюсом проблем точно не будет. Осторожно навернула полюс на место. Раритет всё-таки.

– Здравствуйте, юная леди.

Опасность! Тэра с визгом отскочила за глобус, унимая рванувшее сердце. Пантера вздыбила шерсть на загривке. Кулаки сжались.

Из кресла на нее смотрела полупрозрачная проекция грустного носатого старика. Механик?! Он же мертв! Тэра огляделась, сотрясая темень нервным дыханием. Больше никого. Только полупрозрачный старик таращится на глобус.

– Мы одни? – поинтересовалась проекция.

– Аэ… д-да.

– Ну что ж. Если ты это видишь, значит меня уже нет, а ты такой же педант как и я. – старик пожевал губами. – Ты Эви?

"Эви?… Клотар говорил это его дочь… а… нет, внучка"

– Я Тэра Лешер, а… Вы Механик?

Старик качнул головой:

– Это короткая программа. Вопросы и ответы ограничены. Ты Эви?

– Нет. – Тэра еще раз осмотрелась, но в зеленоватой луже света был только призрак покойного старика. Попыталась взять себя в руки.

– Тебе меньше двадцати трех?

– Да.

Механик пожевал губами:

– Тогда не верь никому.

"Не верь? Что происходит?"

– Почему?

– У тебя есть драгоценности, камни?