Тени Амбера
Шрифт:
Хоть они и стоят так же неподвижно, как встреченные мной статуи, но взглядом меня провожают. И я видел, как при дыхании вздымается их грудь.
Вблизи я замечаю перепонки на их пальцах, сжимающих трезубцы. Тяжело, наверное, держать их так, но они справляются без лишних жалоб.
– Я - король Оберон, – объявляю я, наконец-то дойдя до них. Почему-то я уверен, что они меня понимают. – Меня вызвали.
Позади них, по другую сторону драконьих ворот, идет улица, мощенная
– Королева ждет Вас, – говорит один из стражников. Его голос похож на скрип старых ржавых петель. – Следуйте за мной.
Развернувшись, он ведет меня по улицам к группе зданий в центре города. Мужчины, женщины и дети разбегаются при нашем приближении, прячась в домах и магазинах. Кажется, они меня боятся. Пока мы проходим мимо, я чувствую вес сотни направленных на нас взглядов.
Великолепный комплекс зданий в центре – это дворец. Чем ближе мы подходим, тем прекраснее он кажется. Таких золотых куполов, высоких шпилей и арок я никогда раньше не видел. Одни стражники с трезубцами стоят у каждого входа, другие патрулируют верхние переходы.
Мы проходим через главный двор, по широкой лестнице и просторному коридору. Минуем еще стражников, мимо нас проходит отряд мужчин с трезубцами. Снуют туда-сюда слуги, одетые в зеленые шелка. Как и у всех, кого я здесь видел, волосы у них зеленоватого оттенка. Кланяясь, они обходят нас.
Наконец, мы достигли большого зала. Еще дюжина стражников с трезубцами стоят вокруг высокого трона, как будто целиком сделанного из золота, на котором сидит женщина средних лет. Должно быть, она местная правительница. Одета она в длинную темно-зеленую мантию, подол и рукава которой расшиты жемчугом и маленькими гладкими ракушками. Из ракушек же сделано ожерелье и браслеты ему в пару. На голове у женщины тонкая золотая корона, выполненная с мотивами ракушек и трезубцев.
Когда стража подводит меня к ее трону, женщина приветствует меня высокомерной улыбкой, свысока глядя вдоль своего длинного носа. Ее глаза, зеленые, словно океанские глубины, видят меня насквозь, и, похоже, находят желаемое.
Я кланяюсь, как положено.
– Вы – король Оберон. – Ее голос, низкий и плавный, звучит, словно мед для моих ушей.
– Да. А Вы – королева Моинс.
– Да.
– Зачем я здесь? – спрашиваю я.
Она встает.
– Вы должны исправить то, что натворили.
Я озадаченно наклоняю голову.
– Я не понимаю.
– Уберите его! Уберите Путь!
– Какой Путь?
– Хотите сказать, что ничего об этом не знаете?
– Да. – Я медленно киваю. – Понятия не имею, о чем Вы говорите.
Она хлопает в ладоши. Под водой звук получается скорее приглушенным, чем резким, но стража понимает ее даже слишком хорошо. Они опускают свои трезубцы, нацеливая их мне в грудь, и окружают меня. Я чувствую уколы боли, вонзающиеся в поясницу, покалывание кожи сквозь ткань рубашки.
– Чего Вы от меня хотите? – спрашиваю я.
– Избавьтесь от него! – говорит королева Моинс, ее голос тяжел и холоден. – Возможно, в следующий раз он будет сговорчивее!
Стража выводит меня из тронного зала, назад по коридору и через другой двор. У этого в центре стоит нечто, похожее на круглый болотистый каменный пруд для рыб, но я знаю, что ни рыб, ни воды в нем быть не может, ведь мы и так на дне морском. Приблизившись, я обнаруживаю внутри кружащуюся черную жидкость. Она двигается медленно, небольшой и не особо сильный водоворот. Почему-то я чувствую, что это проход.
– Залезайте! – говорит мужчина, чье копье упирается мне в спину. – Прыгайте!
– Куда он ведет? – спрашиваю я. Погружаться в водоворот я не собираюсь. Кто знает, куда он может вывести.
Когда он начинает отвечать, я резко оборачиваюсь, взмахнув правой рукой и двигаясь к ближайшему трезубцу. Моя левая рука хватает его и тянет вперед на одну сторону, так что он благополучно проходит мимо моего тела. Я чувствую, что все стражники бросились вперед, но морская вода замедляет их движения.
Одна рука бьет ближайшего стражника в нос и после противного хруста он падает на спину, оставляя после себя струю крови, быстро помутившую воду. Мой второй удар настигает горло другого стражника, и тот тоже выбывает из боя, хватая ртом воздух и пытаясь дышать.
Теперь трезубец в моей руке свободен. Я хватаю его, кручусь и пронзаю им плечо ближайшего стражника, когда он делает выпад в мою сторону. Он промахивается. Упершись ногами, я подбрасываю его через голову. Он оставляет в воде поток крови и пузырей. Я отпускаю, и он уплывает, унося трезубец с собой.
Я подхватываю упавший трезубец раньше, чем меня настигает следующий стражник. Они атакуют, не колеблясь. Стража рассеивается, пытаясь рассредоточить мое внимание и напасть.
Правой рукой я сжимаю свое оружие. Неповоротливый здесь, под водой, я двигаюсь намного медленней, чем хотелось бы. Но своим трезубцем я перехватываю кончик чужого, отбиваю его в сторону, левая рука тянется к вражескому горлу. Я сжимаю его, давя глотку, и отбрасываю стражника на его подоспевших товарищей.
Последний почти настиг меня. Я снова кручусь. Он падает назад от удара моего трезубца, но, вместо того, чтобы продолжить замах, я выпускаю рукоять. Трезубец летит быстрее арбалетного болта и ударяет его в грудь, пронзая насквозь. Его темная кровь струей бьет в воду, вздымающееся облако.