Тени в переулке (сборник)

Хруцкий Эдуард Анатольевич

Гога-драматург, он же Георгий Косачевский, происходил из родовитой семьи, весьма уважаемой в московских деловых кругах.

Отец его, Михаил Петрович, был начальником фабрики по переработке вторсырья. Как говорили знающие люди, сидел на золоте. Мать была из знаменитой семьи грузинских теневиков Пазишвили.

Увидев, что сын утомлен незаконченным средним образованием, Михаил Петрович перевел его в экстернат, заплатил кому надо, и Гога получил искомый аттестат.

Но учиться дальше не захотел.

Отец пристроил его к своему другу в артель «Пластмасса» мастером в прессовочный цех. Это перспективное производство размещалось во дворе дома рядом с садом «Эрмитаж».

Ушлый мальчик быстро сообразил, как заработать копейку. Он предложил начальнику цеха поменять оснастку прессов. На этих сложных машинах прессовались корпуса и колпачки для авторучек.

Фокус был прост. Если на один корпус уходит двадцать граммов пластмассы, то при новой оснастке будет уходить всего пятнадцать. Из оставшегося сырья делали левую продукцию.

Это был первый шаг Гоги по лестнице богатства. Дело пошло. Появились определенный опыт и смекалка. После войны авторучки считались весьма ходовым товаром.

Лестница, по ступенькам которой поднимался при советской власти человек к вершинам богатства, – сооружение весьма ненадежное. Но об этом деловые старались не думать. Лезли и лезли, не глядя под ноги. Если бы они дожили до благословенных дней перестройки, то вместо лестницы пересели бы в скоростной лифт. Но вернемся в прошлое.

Основные дела Гога-драматург проворачивал в солнечной Грузии. Как я уже писал, маменька его происходила из почитаемой семьи в этой жемчужине Кавказа, где так называемая теневая экономика давно стала легальной.

Дельцы наживали деньги и честно делились с республиканской верхушкой. Первые лица республики покровительствовали клану Пазишвили. Этой ситуацией и решил воспользоваться бывший первый секретарь ЦК ЛКСМ Грузии Эдуард Шеварднадзе.

В 1963 году он стал первым секретарем Первомайского райкома партии Тбилиси. На его территории находилось немало предприятий, которые только на бумаге считались государственными, а на самом деле управлялись теневыми делягами. Первый секретарь начал с ними непримиримую борьбу.

Тогда к нему в кабинет пришел Пазишвили.

– Знаете, кто я такой? – спросил он.

– Знаю.

– Тогда давайте договоримся по-хорошему. Шеварднадзе выгнал его из кабинета.

А через несколько дней его вызвал первый секретарь ЦК Мжаванадзе и завел разговор о переходе на работу с выездом из Тбилиси.

Неизвестно, сколько бы продолжалось это противостояние, но совершенно случайно в этот конфликт вмешался Сергей Павлов, первый секретарь ЦК ВЛКСМ. Он узнал, что в Министерстве внутренних дел нужен первый замминистра, и порекомендовал на эту должность Шеварднадзе.

Это стало полной неожиданностью для грузинских теневиков. И хотя замминистра был фигурой зависимой, Шеварднадзе основательно придавил теневиков, а главное, собрал информацию на руководство

республики. Он понял, что победить Мжаванадзе и возглавить парторганизацию Грузии можно, только если удастся найти не мелочевку, а убийственный компромат. Грузинский лидер был личным другом Брежнева, который в 1962 году присвоил ему звание Героя Социалистического Труда за достижения республики по выполнению очередного пятилетнего плана.

А компромат – это связь первого лица с местными делягами.

Через десять лет по пути, проложенному Шеварднадзе, пойдет и Юрий Андропов, уничтожая своих соперников по Политбюро через их связи с торговой мафией.

В 1965 году Шеварднадзе становится генералом внутренней службы третьего ранга (звание, соответствующее генерал-майору) и министром.

Шеварднадзе поехал в Москву, выступил со страшным по фактам докладом на коллегии МВД. Его поддерживал Щелоков, назначенный министром внутренних дел СССР. Но ничто не могло омрачить дружбу Брежнева с Мжаванадзе.

Летом 1972 года оперативники угрозыска МВД Грузии обнаружили под Сухуми еще один теневой завод. Только выпускал он не трикотажные рубашки или куртки из искусственной кожи. На заводе делали оружие. Пистолеты, автоматы, карабины.

Об этом невероятном по тем временам деле была напечатана статья в республиканской партийной газете «Заря Востока». Ее на стол генсека положил лично Щелоков. Судьба Мжаванадзе была решена. Нет, не подумайте ничего плохого. Его не арестовали, не судили и не сажали в тюрьму. Он ушел на пенсию, получив все положенные льготы и прекрасную квартиру в Москве. Первым секретарем Грузии избирается Эдуард Амвросиевич Шеварднадзе.

Когда я писал эту историю, то специально позвонил сыну одного из крупнейших теневиков Грузии тех лет, живущему в Москве.

– Скажи, Гиви, как в Тбилиси восприняли известие о приходе Шеварднадзе к власти?

– Слушай, все до одного солидные люди говорили, что это самый черный день в истории республики.

Но в республике жили еще и «несолидные» люди. Они варили сталь, добывали марганец, выращивали чай. Для них приход Шеварднадзе к власти стал временем надежд.

Однако солидные люди не хотели сдаваться. У Пазишвили были связи не только в Тбилиси, но и в Москве, которые, кстати, помог ему наладить дорогой родственник Гога-драматург.

И вот некоронованный король Грузии выехал в Москву с неофициальным визитом. Король ехал налегке, во избежание нежелательных встреч. За ним вылетел его брат, который вез в столицу две картонные коробки от вина, тщательно завязанные веревками.

С точно такими коробками едет большинство пассажиров с гостеприимного Кавказа. В них везут фрукты, вино, бутылки ткемали, жареных поросят.

Но младший брат короля не собирался удивлять столичных гурманов. Его ящик был плотно забит пачками сотенных купюр. Миллион сто двадцать тысяч рублей приехали в Москву для материальной помощи московским чиновникам.