Теодосия и жезл Осириса
Шрифт:
Мне казалось, что об Анубисе и Осирисе я знаю практически все, однако сейчас впервые прочитала о том, что Анубис «сидит по правую руку Осириса». А что, если эти слова следует понимать не в переносном, а в прямом смысле? Тогда легко предположить, что Анубиса олицетворяет украшенный головой шакала жезл, и этот жезл держит в своей правой руке Осирис. Логично?
Надеясь, что мне удалось, наконец, найти ответ хотя бы на часть вопросов, я перевернула страницу, но в это время раздался стук в дверь.
– Теодосия? – послышался голос Эдгара Стилтона.
– Да, войдите.
Эдгар вошел, быстро огляделся по
– Вас ищут ваши родители. Они собираются ехать домой.
Проклятье. Именно тогда, когда я, кажется, напала на след!
– Благодарю вас, Стилтон. Я сейчас спущусь.
Я встала, закрыла книгу, чтобы никто не мог узнать, что именно я смотрела, и вышла из комнаты. Оказавшись за дверью, я остановилась, выдернула из своей головы волосок и вставила его над дверной защелкой, которую только что заперла. Если кто-нибудь захочет полюбопытствовать, чем я здесь занималась, упавший волосок предупредит меня об этом. Должна признаться, что домой я сегодня уезжала с радостью, мне совершенно не хотелось оставаться на ночь в музее рядом с жезлом, который в буквальном смысле способен оживлять мертвецов.
Глава десятая
Мышка, мышка, где ты?
Когда мы приехали в музей на следующее утро, у входа нас никто не поджидал, поэтому настроение у папы сразу же улучшилось. Строго говоря, он настолько расслабился, что даже не заметил, как всю меня передернуло, как только я вошла внутрь. Какой-то беспокойный дух – чтоб ему провалиться! – покинул мумию, на которой (или в которой) он сюда приехал, и теперь прятался в темных углах нашего холла.
Разумеется, кроме меня никто ничего не заметил. Мама и папа сразу же рванули наверх, в свою мастерскую, наверстывать упущенное за последние дни время.
Ну, а я решила задержаться в холле и провести тест второго уровня для «мут» – опасного духа мертвеца, покинувшего свою мумию. Если мне удастся точно определить место, где прячется дух, я, скорее всего, смогу прогнать его.
Все это было бы не очень сложно, если бы в холле не царила такая же суматоха, что и в предыдущие дни. Дольдж, Суини и двое незнакомых грузчиков продолжали сносить мумии вниз, к грузовым дверям. Странно. Я была уверена, что с выносом мумий уже закончено. Или мумий просто оказалось намного больше, чем мне вчера показалось?
Я обрадовалась, заметив, что Дольдж и Суини одеты в те же рабочие комбинезоны, что и вчера. Буду надеяться, что амулеты в виде Всевидящего ока, которые я тайком засунула им в карманы, остаются на месте и защитят наших сотрудников.
Дольдж крякнул и поднял обернутую в бинты мумию, Суини ухватил ее за другой конец и сказал:
– Клянусь, эти штуковины размножаются как кролики.
– Тише, не кричи, – пробормотал Дольдж. – Сюда Его милость катит.
Дольдж и Суини опустили головы и стали изображать кипучую деятельность. Они дружно потащили мумию через холл, да так ловко, что едва не сбили вывернувшего из-за угла Викери Вимса, за которым следовали съежившийся, словно полинявший Стилтон и вызывающе
– Видите? – произнес Вимс, указывая рукой на стену. – Вот о чем я толкую. Я совершенно четко распорядился еще вчера, чтобы все чужие мумии были отправлены владельцам. Поручил это дело вам. И что же я вижу? Мумии по-прежнему у нас! Позвольте узнать, чем вы занимались со вчерашнего дня и почему не выполнили мое поручение?
Что за бред! Только идиот мог устроить нагоняй нашим помощникам – я своими собственными глазами видела, как Дольдж и Суини вчера целый день таскали мумии. Или у Вимса глаз нет?
Впрочем, мумий в холле оставалось по-прежнему предостаточно, причем, что любопытно, сюда же вернулись и наши мумии, которые вчера при мне перенесли наверх, в выставочные залы. Подозрительно и непонятно, если только…
Если только мумии не вернулись в холл, повинуясь силе найденного мной жезла. Тогда легко объяснить и то, откуда здесь снова взялись чужие мумии…
Мои размышления прервал стук в дверь главного входа.
– Посмотрите, кто там, Стилтон, – распорядился Вимс.
Стилтон вздрогнул, потянул себя за ухо и пошел открывать дверь. Как оказалось, это пришел инспектор Тарнбулл. Увидев его, я потихоньку спряталась позади одной из мраморных колонн нашего холла.
Войдя, инспектор одним взглядом оценил обстановку и спросил:
– А не могли бы вы ускорить отгрузку? Меня уже буквально задергали разгневанные хранители музеев и владельцы частных коллекций.
– Прошу прощения, сэр, – выступил вперед Вимс. – Я приказал поторапливаться, но вы сами знаете, что такое наемные рабочие.
Тарнбулл мрачно взглянул на Вимса и спросил.
– А где Трокмортон? У меня к нему появилась еще пара вопросов.
– Не удивительно, – сказал Вимс таким тоном, что мне сразу же захотелось размазать его каблуком по земле. – Я пошлю Стилтона найти и позвать его. Не желаете ли пока присесть?
– Нет. Пожалуй, пойду сам вместе с вашим помощником. Ведите меня, старина.
Стилтон вопросительно посмотрел на Вимса, и тот утвердительно кивнул.
Как ни хотелось мне послушать, о чем будет говорить с моими родителями инспектор, возвращение мумий требовало и моего возвращения к книгам, чтобы продолжить свое исследование. И я поспешила в библиотеку.
Сегодняшний день я собиралась посвятить Осирису, ища в первую очередь любые упоминания о его жезле. Прежде чем войти в библиотеку, я проверила свой волосок над защелкой. Он оказался на месте – в мою клетушку никто без меня не заходил.
Первой я открыла книгу Анатоля Квиллингза «Осирис – повелитель Подземного царства». В ней было написано: «Осирис не только бог Подземного царства и посмертной жизни, но и воскрешения. Именно к нему обращали свои молитвы египтяне, надеявшиеся воскреснуть после смерти».
Хммм… Можно ли считать мумии воскресшими, если они поднимаются и начинают двигаться? Если и нет, то очень близко к этому.
Я перевернула страницу и едва не взвизгнула от восторга. «Кроме посоха и серпа Осирис владеет жезлом, обладающим огромной властью над мертвыми». Я наклонила голову, чтобы лучше рассмотреть помещенную в книге иллюстрацию. На ней был изображен Осирис, сидящий во время процедуры взвешивания сердца умершего человека.