Теперь с тобою вместе я(с)...
Шрифт:
– Чему и как вас в Русии учили в школе, ни одна толком не знает английского языка.
Как ты собираешься учиться в университете без английского, не скажешь?
Смутившаяся Вера залепетала:
– Простите, но до начала учебного года ещё несколько месяцев, я постараюсь подтянуть английский, как и иврит.
Девушка засмеялась.
– Глупости, это только одни разговоры.
Ты здешняя?
– Нет, я из Ашдода.
Въедливая секретарша театрально закатила глаза и Вере показалось, что все её надежды на университет
– Ну, что ты пугалься, мой родител двадцат пьят лет назад, тожье так пугальса.
И вновь перейдя на иврит, сообщила Вере, что с июня месяца при университете, в связи с большим наплывом олим хадашим (новых репатриантов), открываются дополнительные подготовительные курсы для многочисленных желающих поступить в их учебное заведение. На этих курсах молодые люди смогут подтянуть наиболее слабые у них предметы.
Информация сыпалась на Веру ливневым дождём, приятная секретарша сообщила, что за символическую плату для одиночек, приехавших в Израиль без родителей, будет предоставлено общежитие, где она будет жить с другими такими же четырьмя девочками.
– Ты, не будешь целый день учиться на курсах, поэтому сможешь в свободное время работать, но тут ты должна сама проявить сноровку, университет работы не предоставляет.
Дополнительные курсы и первый год обучения для вас бесплатные, а дальше видно будет, государство ещё последнее слово не сказало.
Взволнованная девушка слушала секретаршу, которая назвалась Сигалит, и не верила, что всё произносимое ею, касается Вериной судьбы что через каких-то две недели она уже переедет в Беер-Шеву и начнёт учиться, что перед ней откроется совершенно новая жизнь, новые перспективы, новые знакомые, всё новое...
– Вероника, ты меня не слышишь, какой ответ, ты подаёшь документы в наш университет или нет?
– Да, я согласна на все условия.
Глава 7
Вера даже в самых смелых помыслах не могла такое себе вообразить - уже к часу дня она оформилась на дополнительный курс при университете, подала документы на поступление в сам ВУЗ, и устроилась с первого июня в общежитие.
С кропотливой аккуратностью записала себе в блокнот, что ей потребуется на ближайшее время, какие учебники, вспомогательные материалы, канцелярские принадлежности и расписание занятий и наполненная радужными надеждами в отличном настроении поехала в сторону автобусной станции.
Спешить ей было некуда, сегодня она себе позволила то, что давно уже не допускала - походила по маленьким лавочкам, присматриваясь к товару и ценам, скушала прямо на улице питу с фалафелем, запила с бутылочки прохладной колой и только после этого двинулась в сторону остановки на Ашдод.
На
Вдруг до её слуха долетел знакомый голос и, более того, Вера услышала полюбившуюся песню.
Девушка резко развернулась от окна и увидела сидящего рядом с собой пожилого мужчину, державшего возле уха маленький магнитофончик, из которого слышался гитарный перебор и песня:
Я вернусь, вы попарите в баньке берёзой хмельною,
я спою, расскажу, что ещё не успел не сказал...
Вы друзья не судите, себе сам я буду судьёю,
пожелайте мне счастья, его вам всегда я желал...
Вера умоляюще сложила руки на груди.
– Я Вас очень прошу, продайте мне эту кассету, сколько скажете, столько и заплачу.
Мужчина выключил магнитофон и посмотрел внимательно на девушку.
– Что, понравились песни Олега?
Так я тебе девочка подарю эту кассету, а встречусь с ним, он с удовольствием мне выдаст другую такую.
– Ой, простите, Вы, что с ним знакомы?
– Да, и очень хорошо, живём в одном городе Ашкелоне, мы познакомились с ним ещё в январе, вместе посещаем литературный салон на квартире у прекрасной женщины из Ленинграда.
Собираемся раз в неделю и пьём чаёк с всякими вкусностями, многие из которых готовят сами наши завсегдатаи.
Потом читаем наши произведения, обсуждаем их, а на закуску нам поёт Олег и мы, затаив дыхание, слушаем полюбившиеся песни и оцениваем новые.
Наши очаровательные девочки литературного салона с сединами и морщинами слушают его и плачут, они обожают своего мальчика, так они все называют Олега Фрейдмана.
– Боже мой, вы себе даже представить не можете, я познакомилась с этим замечательным бардом в самолёте, в котором мы вместе совершали олию (репатриацию в Израиль).
Я слушала его песни ещё перед тем, как объявили посадку.
Он пел в зале ожидания аэропорта в Минске, и я внимала со всеми, находящимися там и мы все плакали.
– Девушка, так это ты записывала тексты его песен в самолёте и в аэропорту Тель-Авива?
Какой мир тесный, мне про тебя рассказывала очаровательная жена Олега Фрейдмана Людмила.
– Да, да, это они, у них есть две дочери Лена и Алла.
– Всё совпадает, держи девочка кассету, мне в Шдероте выходить, надо, а уже подъезжаем, к родственникам заехать обещал, а привет Олегу я обязательно передам.
– А их номера телефона у вас случайно нет?
– Случайно нет, дома в телефонной книжке записан, а на память не помню, что поделаешь, уже старые дырявые мозги.
Вера с благоговением опустила в сумочку кассету, дома у неё есть плеер, с которым она занималась ивритом, только бы добраться и послушать.