Теперь вы знаете, кто я. Том II
Шрифт:
А там его уже ждёт капкан.. Ну, кхм.. Двое детей, ипотека на тридцать лет и раннее ожирение.
Но это всё частности.
Куда интереснее, что происходит прямо здесь и сейчас. Две группы сошлись в битве, передо мною настоящая арена и выживет похоже лишь один вид, а вида здесь три, включая меня.
Отступать никто не собирался. Хоть голлумы и имели животные инстинкты, похоже зараза, что сидела в них, атрофировала и извратила некоторые в свою пользу. Сейчас всей группой монстров двигала лишь
Пищали разрываемые когтями голлумов крысы. Рычали атакованные сразу десятком грызунов голлумы. Тихо сопел один человек с планеты Земля, в попытках найти выход.
Так получилось, что я оказался окружен ими. Вокруг горели мелкие очаги вспышек, катались по полу и вырывали друг у другу клоки мяса с шерстью чудовища, а я стоял и смотрел.
Ноги натыкаются на что-то. Всё это время я отступаю к стене, пока не упираюсь в неё лопатками.
Под ногами металлическая трубка.
Нет, это не трубка. Недалеко слева в желтоватом свете ламп лежит перевёрнутый стол с тремя ножками. Это ножка от стола.
Поднимаю её. В руках лежит уверено, увесистая, сантиметров семьдесят в длину, всё-таки стол был сделан для коротышек.
Стою на месте, сжимая ножку стола в руках и жду, пока одна из крыс не обращает на меня внимание.
Похоже роль Щелкунчика сегодня за мной.
Крыс не нашедший себе противника, прыгает в мою сторону. Вместе смотреть на бой мы не сможем, ложа всего на одного зрителя.
Крыс бросается в ноги. Уровнем не вышел, а поэтому размеры небольшие. Высотой ниже колена, как очень худой питбуль.
Ножка от стола опускается на его голову, пробивая черепную коробку.
Монстр валится мне под ноги. Даже не верится, что всё произошло так легко. Может начала работать прокачанная сила?
— У вас большая разница в уровнях, — поясняет читающий мысли ассистент.
Вот оно что! А я гадал, как это работает.
Расправу над собратом замечает ещё один крыс. Что-то пищит на крысином.
— *****, — перевода я не знаю, но скорее всего это маты.
Этот куда больше, размерами с овчарку.
С хеканьем бью ножкой, будто бейсбольной битой. Удар проходит вскользь, ломая крысу челюсть.
— Таких как ты, едят коты, — ворчу себе под нос, опьянённый адреналином, опуская своё орудие на не слишком крепкий череп.
Крысы выигрывают, голлумы падают один за другим. С дрожью смотрю на то, как маленькие и верткие грызуны с помощью стратегии обрушивают здоровенных голлумов
Они цепляются на них, перегрызают сухожилия на ногах, а затем вцепляются в горло, стоит лишь жертве упасть.
Из сотни крысюков, осталась где-то половина, из пятнадцати голлумов — семь. Шансы неравны.
Кроме света ламп, сейчас эту часть огромного помещения озаряют десятки эссенций.
Прямо на моих глазах, одна
Скорее всего твари могут забирать чужие эски, но это не самый короткий процесс. И уж явно не простой взмах руки, как это происходит в случае людей.
Меня отвлекает новый нападающий, я встречаю его ударом. Но ему незамедлительно спешат на помощь. Три крысы окружают меня и стараются зайти в спину.
Прижимаюсь к стене переводя взгляд с одного нападающего на другого.
Они бросаются разом. Но у меня хорошее подспорье. Я бью одного по голове и прыгаю порталом за спину второго.
Ещё один удар по голове и остался всего один. Мы друг напротив друга, нападать он не спешит. Почему? Понимаю это через пару секунд, когда икра вдруг вспыхивает болью. Ещё одна крыса позади, вцепилась в ногу.
Кручусь, стараясь стряхнуть и неловко бью по висящей на ноге тушке.
Отцепляться тварь не желает. А вот остальные заинтересованно подступают, сократив группу голлумов до одного отчаянно крутящегося экземпляра.
Ничего не остаётся, как усилить удар орудия балансом.
Ножка стула вдруг тяжелеет и бьёт крысу по корпусу, ту буквально разрывает. Что самое любопытное, голова вцепившаяся в ногу так и остаётся висеть.
Кручусь, чтобы не прозевать нападение того, одного из троицы. И снова прыгаю порталом, чтобы прижаться к твёрдой поверхности стены. Теперь тылы прикрыты, остался я, один голлум и около тридцати крыс.
Медлить смысла нет, надо нападать, пока крысы не задавали единственного союзника. Союзника до конца этой драки, а затем мы каждый сам по себе.
Напротив последний их троицы крысёныш. Добиваю его в два удара, один ломает ему плечо, второй череп.
Собираю эски, что мерцают вокруг. Но перед этим восстанавливаю ману, догоняя пункты до шестисот.
Принять эссенцию души?
Принять эссенцию души?
Принять эссенцию души?
Всего на счёт попадает пятнадцать эсок, размерами по сто единиц. Восемьсот попадает на баланс контейнера, а остальные идут в опыт.
Союзник тем временем начинает крупно хромать на одну лапу, его прижимают к стеллажу, он посматривает в сторону выхода, размахивая перед собой когтистой лапой-серпом.
Нет, нет, нет, дружок! Не бросай меня одного!
Нападаю на не ожидающих такой диверсии крыс сзади. На горизонте брезжит надежда на победу, шансы вырастают с каждым раздробленным черепом.