Терминатор 1965
Шрифт:
Вспомнил приколы, ходившие у советской школоты восьмидесятых про блатные понятия и правильные ответы на каверзные вопросы уголовной братии при «прописке» в камере, крутанул в руке вилку, на которой как раз пельмень нанизан. Кто видел показательные выступления спецназа, демонстрацию бойцами виртуозного владения ножом, тот поймёт. Вилка порхала и летала аки молния меж пальцев правой руки Коли Писаренко, пельмень отцепился и свалился на пол, а троица блатарей заворожено уставилась на столовый предмет, пытаясь уследить за финтами куска алюминия.
– Ну что, уркаганы доморощенные,
– Э, корень ты это…
– Цыц, убогие. Отвалите к своему столику: позже подойду для разговора. Будете по дурости своей мешать серьёзным людям дела делать, покажу какие змейки финарём выписываю. Но только один раз увидите тот аттракцион, перед спуском в ад. А сейчас, брысь отсюда, Промокашки…
И хотя Станислав Говорухин ещё и не думал об экранизации ещё не написанной «Эры милосердия», а примерно в эти дни уехал на съёмки «Вертикали», кто такой или такие Промокашки, мои оппоненты прекрасно поняли. Недобро зыркнули, но впечатлённые мастерством усатого хохла, оказавшегося матёрым паханом, виртуозно косящим под недотёпу, угомонились. Без пяти семь от столика, где квартет пролетариев важно рассуждал о перспективах колонизации Луны и поручении Юре Гагарину «застолбить» территорию спутника Земли, объявить её собственностью СССР, резко отпрыгнули три из четырёх «астронавтов».
– Васильич, ты чего?
– Фуууу!
– Бляяя.
– Ребята. Сам не знаю, как вышло…
– Это в пиво ацетон добавляют, уже не первый случай по Москве, говорят.
Т-а-а-а-ак, неужели получилось?! А похоже на то. Почти сутки назад (пять-десять минут роли не играют) боролся с Васильичем на руках и «задал программу» слесарю-патриоту. Тогда гражданин Портфель должен обделаться примерно через четверть часа, я к нему вчера позже подходил с расспросами про Тухачевского, дескать, а какой он был, красный маршал?
И Портфель не подвёл. Заозирался и бочком-бочком выкатился из забегаловки, проигнорировав окрик продавца о забытой шляпе.
Есть! Понятно теперь, как проводить «отсрочку». Надо не часов циферблат представлять во время контакта, а мысленно «прогнать через себя» время, оглушенное «пациенту» до рокового «часа Ч». Вечер-ночь-утро-день-вечер-БАЦ!
Сейчас закреплю, заодно с хулиганьём разберусь. Двое там явные птенцы, только вкусившие блатной романтики, а старший, нервный мужик лет тридцати – конченый урка, его не жалко в расход пустить, на опыты…
– Ну что, бродяги, – подошёл к столику мешающей пиво с водкой троицы, – расклад такой. Я Никола Луганский, в столице транзитом, встречу нужного человека и отвалю. А к вам есть деловое предложение. Вместо того чтоб фраеров «на боюсь» брать рядом с опорным пунктом милиции, можно заработать три сотни за сущую мелочь.
– Чего делать надо. Отмудохать кого?
– Зачем сразу отмудохать. У одного большого человека. Очень большого человека, директора крупного завода, сын запал на блатную романтику. Пацану всего шестнадцать и на увещевания родителей, участкового и комитета комсомола кладёт юноша с прибором. Татуировку первую набил, портвейн из горла показушно хлещет…
– Так что, на обучение птенца взять надо?
– Тьфу, тоже мне, нашлись учителя. Авторитеты в поисках трёхи, трясушие командировочных в тошниловках, надо же. Нет, тут иначе сыграть требуется. Если договоримся, пацанёнка покажу издалека, а дальше работаете точно по инструкции. Надо отвратить юношу от уголовного мира, чтоб в науку пошёл, по стопам отца и деда. Как себя вести, что говорить – расскажу подробно завтра, здесь же, в это же время. Тогда и аванс выдам. А пока обмозгуйте, устройте, так сказать, производственное совещание, возьмётесь или нет.
– Да что там думать, согласны, да. Серый, – самый молодой, Павел, отрекомендовавшийся предельно солидно, Павлухой, глянул на вожака.
– Не забегай вперёд паровоза, – важно процедил предводитель, – я ещё не решил.
Да уж, не решил он. Понты понтами, но на цифру ТРИСТА все трое среагировали как надо, назавтра припрутся в сию точку общепита кабы не с утра, за инструктажем и денежкой. Радостно скалясь распрощался с жуликами, крепкими, силушку богатырскую демонстрирующими, рукопожатиями, во время коих «кодирнул» предводителя, Серого. Если всё пройдёт штатно, помрёт Серж через сутки, здесь же, в кафешке. Такая сволочь (больно уж вид мерзкий и повадки шакальи, подлые) просто поносом не отделается.
Вышел на свежий воздух и нешуточно задумался, куда двинуть на ночлег. Наталья или Антонина? Выбрал весёлую вдовушку, с которой неделю как кувыркаюсь, получая кроме сексуальных утех и ценную информацию по деловым людям Москвы.
А столица гудит, слегка уязвлённая тем, что завод по производству легковых автомобилей итальянцы построят на Волге, в Тольятти. Вообще Италия и всё итальянское сегодня котируются в СССР весьма высоко. И ладно бы мода и кинематограф, так нет – граждане Советского Союза и даже официальные лица итальянскую мафию именуют не иначе как народным сопротивлением буржуазному обществу зародившимся в беднейших территориях страны…
До чего же хочется советским гражданам заполучить в личное пользование «приличный» автомобиль. Известие о договоре с ФИАТ-ом такую радость вызвало в обществе, такие ожидания перемен и отхода от колхозно-казарменного социализма, что шутить про наступление светлого будущего в 1980 году и сливать инсайдерскою информацию о замене коммунизма Олимпиадой категорически не хочется. Денежные граждане, знакомцы мадам Свечиной, все как один на низком старте и загодя начали «хлопотать» по постановке в очередь на приобретения авто. Во как – ещё Волжский автомобильный завод строится не начал, а списки «заслуженных очередников» есть.
Неожиданной проблемой стал «делёж» Антонины свет Семёновны с другим квартирантом. Пылкий южанин Урусян, считавший хозяйку личной собственностью, попытался устроить даме сцену ревности, а затем ринулся бить морду счастливому сопернику. Пришлось покататься по просторному коридору, имитируя борьбу. Почему то Жора Михайлович в морду с хода не заехал, рубашку порвал, за грудки схватив. Сыграл в поддавки, упал, потянув за собой свирепого армянина, маленько побарахтались, снесли два ведра с цветами гражданина Урусяна, наконец оппонент выдохся.