Тернистый путь
Шрифт:
Сатирические герои начала шестидесятых годов вернулись к себе на полку в пыльный уют старых журнальных комплектов, герои 198… года затихли в своей рукописи на полу, размышляя, что день грядущий им готовит: заострит ли автор свой фельетон и они все-таки пойдут или угодят в спасительную корзину?
И только стенные часы, страдавшие профессиональной бессонницей, продолжали бормотать свое машинальное «тик-так», нарушая чинную, торжественную тишину, царившую в кабинете редактора сатирического журнала.
КОГДА
В кабинете профессора Н. — крупного специалиста по болезням мозга — сидела полная, хорошо одетая женщина с расстроенным лицом и говорила:
— Я понимаю, профессор, что это бестактно с моей стороны… И вам, конечно, трудно советовать заочно, но поймите меня… я — любящая жена… Я мать его детей… Не осуждайте, скажите что-нибудь! Успокойте!
Она замолчала и, приложив платок к глазам, наклонила голову.
Профессор — крепкий старик с красноватым лицом и седыми гусарскими усами — поморщился, но мягко сказал:
— Не надо плакать!.. Значит, вы заметили, что ваш супруг стал плохо понимать самые, так сказать, обыкновенные вещи?
— Да! В особенности, если… в письменном виде!
— А симптомы? Ну, в чем у него выражается непонимание, можете указать?
Полная женщина подумала и сказала:
— Он читает бумагу и ничего не может в ней понять… переспрашивает… и все невпопад!.. Снова прочтет и опять тужится, тужится, а схватить суть, бедняжка, не может
— Любопытно! — протянул профессор. — Можете конкретный пример указать?
— Да вот, недавно, — оживилась посетительница. — У меня есть сестра Леля. Она живет в Днепропетровске с мужем — инженером-нефтяником. Приходит письмо от нее. Оказывается, Иван Николаевич — это Лелин муж — и Леля уезжают в Башкирию на нефтепромыслы и у них возникла проблема Бобки. Бобка — это Лелин сын, мой племянник, студент-энергетик первого курса, очень способный мальчик — дивно выбивает чечетку Леля хочет перевести его в московский институт, чтобы он жил у нас в семье. Понимаете?
— Понимаю! — кивнул большой головой профессор. — Родители боятся, что если этот способный мальчик останется без семейного присмотра, то из него получится не энергетик плюс чечетка, а чечетка минус энергетика!
— Совершенно верно!.. Как вы быстро схватили суть, профессор! А вы поняли, кто куда должен уехать и переехать?
— Понял! Леля и Иван Николаевич из Днепропетровска в Башкирию, а Бобка с чечеткой из Днепропетровска в Москву. С чем и поздравляю жильцов квартиры, которая находится под вашей!
Полная женщина слабо улыбнулась, вздохнула и сказала:
— Как приятно, когда быстро разбираются! А Васечка читал, читал Лелино письмо, а потом говорит: «Я не понимаю, зачем им нужно отправлять этого сорванца Бобку в Башкирию?» Я говорю: «Васечка, читай внимательно!»
— Любопытно! — снова сказал профессор. — Какая резолюция!
— Написано так: «Марусе». Маруся — это я. «Подготовить решение». Я прочитала — у меня в глазах помутилось!.. И вот еще… тоже недавно… Моя мама живет с нами, ведет хозяйство, а у Васечки печеночная диета. Мама взяла и записала для него меню на неделю. Положила ему на стол. Ну прочти, ну скажи родной теще, если что не так. Смотрим — резолюция: «Елене Степановне. Подготовить коррективы, согласовать с Марусей». А какие коррективы, неизвестно! Что же это такое, профессор? Умоляю — помогите!.. Я была в поликлинике, взяла его последние анализы… Холестерин в норме, так что на склероз не похоже. Вот, пожалуйста, посмотрите!..
Посетительница стала рыться в сумочке, но профессор остановил ее:
— Не трудитесь! Мы иначе сделаем. Меня ваш супруг заинтересовал! Занятный случай. Где он изволит трудиться-то?
Полная женщина назвала учреждение.
— Когда прием у него?
— По вторникам и пятницам от двенадцати до трех.
— Очень хорошо! Завтра как раз вторник. Я пойду к нему на прием, понаблюдаю его, так сказать, в действии, а в среду вы ко мне зайдите, — поговорим.
— С анализами?
— Можно с анализами. Хотя… это неважно. Итак — жду вас в среду к семи часам!
…В среду, ровно в семь часов вечера, та же посетительница вошла в кабинет профессора. Он принял ее по всем правилам несколько старомодной учтивости, хотя при этом гусарские его усы топорщились как-то слишком уж воинственно.
— К сожалению, Мария Петровна, — начал он, хмурясь, — порадовать вас нечем. С супругом вашим… плоховато!
Мария Петровна привычно всхлипнула и полезла в сумку за платочком.
— Но вы успокойтесь! — сказал профессор. — В общем, он мужик здоровый, до ста лет проживет… Видите ли, если вы не будете делать никаких движений рукой — рука ваша станет бессильной, вялой, а со временем и вовсе атрофируется. Если вы не будете ходить — то же самое произойдет с ногами. А ваш супруг перестал, извините, работать головой! И вот — результаты!..
Посетительница посмотрела на профессора с удивлением. Гусарские усы у того торчали теперь как казацкие пики: вот-вот проколет насквозь!