Терновая обитель
Шрифт:
– Агнес...
– Нет, теперь вы дайте мне закончить. – Она покачала головой и так же серьезно продолжала: – Хорошо, вам не понравилось то, что Джессами учинил с собакой, но ведь вы знаете, что он не очень умен и мог просто не сообразить, что к чему.
– А вы бы действительно утопили Ходжа?
Она удивленно посмотрела на меня:
– Утопила бы Ходжа?
– А вы разве не пытались? В колодце это бы у вас не получилось, потому что, после того как там утонула птичка, отверстие закрыли густой решеткой. Но что вы ему такого сделали,
– Вы знаете! – почти с восторгом выкрикнула она. – Смотрите, даже это вы знаете! Но вы не правы насчет Ходжа. Я ему ничего не делала. Он был ее котом и после ее смерти ушел. С котом вообще трудно что-то сделать, а с этим котом – тем более. Ах, мисс Джэйлис, мисс Джэйлис, может быть, вы все-таки попробуете сходить со мной хотя бы один разок?
– Нет. Моим знаниям или умениям – называйте как хотите – место в Торнихолде, и мои животные будут жить со мной там же. И ничего такого, о чем вы говорите, даже близко там не будет.
Воцарилось молчание. Мы смотрели друг другу в глаза. Сердце мое колотилось, рука, лежащая на бревне, вспотела. Но взгляд опустила все-таки Агнес.
– Ну что ж, – наконец сказала она, словно оставив всякую надежду. – Вы говорите искренне, и я вас понимаю. Хорошо. Обещаю: никакого вреда ни вам, ни вашим животным. – Она вытащила из коробочки еще одну конфетку, отправила ее в рот и протянула коробочку мне: – Попробуйте же конфеты, мисс, и мы закончим этот разговор. Еще раз прошу извинить меня за все неприятности, которые я вам доставила.
Ну что мне оставалось делать? Она съела уже две. Я взяла ириску и разжевала. Она была очень ароматная, с привкусом кофе.
Я поднялась с бревна.
– Ну что ж, я, пожалуй, пойду домой. Я очень рада, что мы поговорили начистоту, Агнес. Так я жду вас сегодня вечером?
– Не стоит, – ответила она. Теперь она стояла очень прямо, и глаза ее блестели прямо дьявольским блеском. Щеки порозовели – Агнес сейчас была очень красива. – Сейчас я поеду на Тэггс-фарм. Он называет ее Боскобель. Вчера, пока вы где-то миловались, я оставила у него дома эти конфеты и теперь еду смотреть, как они подействуют.
Я в недоумении смотрела на нее. Потом вспомнила только что проглоченную конфету, и меня чуть не стошнило.
– О чем вы говорите? – хриплым от ужаса голосом спросила я. Ее мерзкие снадобья... конфеты... посмотреть, как они подействуют... Папа никогда не ест сладкого, все всегда отдает мне... Вильям! О Боже! Слишком сильное, детям давать полдозы. – Что вы сделали?!
– Ничего, с чем ты теперь сможешь справиться! Теперь моя очередь! Я хотела подождать, пока не найду рецепт в той книге, но он так на тебя смотрел, что мне пришлось поторопиться. Это не единственное приворотное зелье, которое я знаю! Я сделала конфеты и отнесла их ему, и теперь, мисс Рэмси, ему не захочется смотреть ни на одну женщину, кроме меня. И, клянусь, он об этом не пожалеет!
Она убрала коробочку с конфетами в карман и расхохоталась мне в лицо.
То, что она мне рассказывала, было невероятно, чудовищно. Но зато все мои утренние опасения и тревоги рассеялись в пух и прах. Мои мысли наконец-то пришли в порядок. Кристофер Джон. Если Агнес говорит мне правду, а по всей видимости, так оно и есть, то я не сказала и не сделала ничего такого, что заставило бы его отвернуться от меня. В нормальном, солнечном мире он любит меня и ясно дал это понять. А все, что случилось сегодня утром, произошло благодаря грязным снадобьям Агнес с ее черной магией. А как Агнес готовит колдовское зелье, я узнала на собственном опыте.
Но даже если ей удалось добиться такого результата, на что же тогда способна я, Джэйлис Вторая из Торнихолда!
Нет, мысленно оборвала я себя. Только не таким способом. Нет, я, как и тетя Джэйлис, уже отказалась от этого. Я почувствовала некоторую уверенность. В этом, настоящем, мире он любил меня. Чего же я испугалась? Он умный, здравомыслящий человек, он знает Агнес. Значит, все, что мне нужно сделать, – это рассказать о том, что произошло, и мы вместе что-нибудь придумаем.
Голос Агнес стал высоким, торжествующим:
– Да, можете оставаться здесь, мисс! Нам вы больше не нужны, ха-ха-ха! Вы отказались присоединиться к нам? Так смотрите же, какие силы нам подвластны! Ну все. Мне пора.
– Агнес! Вы в своем уме? Агнес, подождите, послушайте...
Но я говорила в пустое пространство. Агнес уже была в воротах, схватила свой велосипед и помчалась по дороге. Когда я добежала до ворот, она была в целых пятидесяти ярдах от меня и продолжала яростно крутить педали. Через несколько секунд густая тень деревьев поглотила ее.
Я выкатила свой велосипед на дорогу и вскочила в седло. Клянусь, я не собиралась догонять ее, чтобы вцепиться ей в волосы, как какая-нибудь ведьма из сказки. Я волновалась за Вильяма. Перед глазами стоял образ улыбающейся старушки, без остановки качающейся в своем кресле. А в ушах эхом отдавались слова Кристофера Джона: «Не бог весть какая колдунья...»
Однако Агнес не оплошала и здесь. Сев в седло, я заметила, что оба колеса спущены. А насос – вот ведь неожиданность! – опять потерялся.
Рядом со мной затормозила машина.
– Что случилось? – спросил Кристофер Джон.
Глава 25
– Во имя всего святого, что случилось?!
Прежде чем я успела ответить, он выскочил из машины, и я очутилась в его объятиях. Велосипед с грохотом упал на землю. При всем желании я не могла ничего ответить сквозь поцелуй.
Прошла целая вечность, прежде чем я пришла в себя и услышала его голос:
– Моя дорогая девочка, моя милая, что случилось? На тебе лица нет. Что с тобой?